Лана Прозак - Очищение

– На улице, наблюдает за подозрительными хромыми мужчинами.

– Всё это время он был на улице?

– Да.

– Бедный парень. Хорошо. Я спущусь к нему, направлю сюда, – Ева заметила, как Денис поднёс к уху телефон и направился в другую комнату. – Зобов, буду ждать тебя у машины. Не задерживайся.

Денис в знак согласия кивнул и скрылся за стеной.

На улице гулял по-утреннему промозглый ветер. Мрачная серость больше подходила этому городу, от вчерашнего радиоактивного солнца не осталось и следа. Несчастный молодой парень сидел в засаде на лавочке, скрытой от глаз прохожих ветвями большого раскидистого дерева. Он озяб, и его била мелкая дрожь.

– Отличная работа, – Тайнова приблизилась к участковому, натянув одобряющую улыбку. – Вы хорошо справились.

– Никого хотя бы приблизительно похожего на описанного вами человека я не заметил.

– Жаль. Криминалисты почти закончили, поднимитесь к ним и проследите, чтобы они не забыли опечатать квартиру после ухода.

Возложенная на парня ответственность явно его приободрила, либо его приободрила возможность оказаться в сухом тёплом помещении. Он попрощался рукопожатием промёрзшей руки и энергично зашагал к подъезду. Ева последовала его примеру и чуть менее энергично направилась в сторону машины, заметив краем глаза выходящего из подъезда и закуривающего очередную сигарету Зобова.

Первой у машины оказалась Ева, но Денис не заставил себя долго ждать. Не говоря ни слова, он нажал на кнопку разблокировки дверей, и они оба сели в салон холодной, ещё не проснувшейся машины. Денис был чем-то озадачен. Бледное от бессонной ночи лицо покрывали морщинки глубоких размышлений.

– Что? – Ева не сводила глаз с напарника.

– Мне сейчас звонил токсиколог, который занимался парнем, чья рука была найдена в моём районе. Они кое-что обнаружили.

– Уже? Как тебе это удалось?

– Ну, у кого-то свои тайны, а у меня свои друзья. Он сказал, что до смерти парень был накачан препаратом Панкуроний.

– Панкуроний? Миорелаксант?

– Ты знаешь, что это?

– Да.

– Значит, ты знаешь, как он действует.

– Да. Он блокирует мышечную активность до полного обездвиживания человека.

– При этом человек остаётся в сознании и всё чувствует. Они всё чувствовали, Тайнова. Они чувствовали всю боль! Они видели всё, что он с ними делал! – Денис со всей силы ударил по рулю. Ярость, гнев, сострадание, бессилие – все чувства разом прорвались наружу через вздувшиеся вены, через сжатые кулаки и стиснутые зубы. Все эти чувства были хорошо знакомы и ей: и отчаяние, и беспомощность. Тайнова осторожно, еле ощутимо дотронулась до плеча Дениса в попытке хоть немного его успокоить. Денис вздрогнул и посмотрел напарнице прямо в глаза. – Я найду этого урода, и он ответит за всё.

– Мы найдём.

– Мы не можем этого сделать.

– Почему?

– У нас отсутствуют процессуальные доказательства и основания для вскрытия этого гаража.

– Ты это сейчас серьёзно? Ты в академии только что отучился или что?

– Да.

– Что да?

– Только из академии, но это не важно, всё должно быть по закону.

– Вскрывай, – пасмурное утро жгло кожу Евы. Она ощущала себя вампиром, не успевшим вовремя лечь спать. Боль уже давно стала неотъемлемой частью существования, но бессонная ночь, проведённая в склепе, всё только ухудшала. – Предположительно собственница этого гаража мертва, а если нет, то в её квартире найден труп человека, оснований предостаточно. В любом случае я беру всю ответственность на себя.

Этот гаражный кооператив не отличался от сотни других: однообразная безнадёжная тоска серого цвета объединяла их унылый стиль. Кирпичи бетонного цвета украшались металлическими воротами ржавого оттенка и штабелями простирались во все стороны. Здесь не было ни души, кроме группки людей в форме, которые спорили о законности вскрытия проржавевшего замка.

– Я разделю её ответственность, – кроваво-красные глаза Зобова, уставшие от ночи, с озлобленностью смотрели на непокорного бугая ростом выше двух метров.

Голова стоял в стороне и сохранял нейтралитет. Он оставался единственным человеком, который мог сохранять хладнокровие, и единственным из трёх следователей, кому этой ночью удалось хоть немного поспать.

– Я вскрываю замок.

Амбарный замок, охраняющий двери гаража, с гулким звоном упал на асфальт. Все замерли. Люди немного отступили, ожидая рек крови, которые, по их мнению, должны были вырваться бушующим потоком из дверей, но ничего не произошло. Ева подошла к двери и раскрыла малые ворота. Там было пусто. Обычный гараж с обычными инструментами.

Денис отодвинул Тайнову и зашёл внутрь, послышался лязг металлического засова, после чего ворота отворились, пропуская в лоно пропитавшегося сыростью помещения блёклые лучи солнечного света.

Всё пространство заполняли набитые холщовые мешки, среди которых кое-где виднелись чёрные полиэтиленовые пакеты для мусора. Гараж больше походил на свалку ненужных вещей, нежели на стандартное убежище автомобилиста. На полках, прибитых по бокам к стенам гаража, под многовековой пылью и паутиной лежали инструменты домашнего обихода: молотки, гаечные ключи, виднелась проржавевшая пила и несколько таких же ножовок.

– Да, – уныло покачав головой, заметил Голова, – работы предстоит много.

– Возможно, здесь есть подвал или погреб. Он может быть скрыт. Начнём с того, что вытащим все мешки и осмотрим пол.

Окружающие безмолвно согласились с Тайновой и по одному стали заходить и выходить из гаража, выгружая тяжёлые мешки на серый асфальт подъездной дороги.

Ева не спешила помогать. Происходящее казалось ей нереальным, неправильным, она не могла понять, что именно было не так, но тот самый червяк сомнения уже поселился в разуме, прогрызая путь на поверхность.

Внезапно ей стало тяжело дышать, пространство снова завибрировало и исказилось. Тайнова отошла от остальных. Она чувствовала, что может в любую минуту потерять сознание, но сейчас Ева не имела права быть слабой. Она опёрлась на ворота соседнего гаража и попыталась отдышаться, снова и снова зажмуривая глаза, заставляя мир вернуться в привычную форму.

Всё было слишком просто. Эти найденные документы. Этот гараж. Его загромождённая хламом пустота. Здесь ничего нет. Они здесь ничего не найдут. Они попросту теряют время.

Тот, кого они искали, безупречен в своих действиях. До этого момента он всегда находился на шаг впереди, всегда безукоризненно планировал каждое своё деяние. Сжигал все мосты, не оставлял ни одного свидетеля. Он знал, что у матери есть документы, он знал, что она их где-то прятала, а это для него означало только одно – риск. Он не станет рисковать творением всей своей жизни. Если существует хотя бы один мизерный шанс на провал, он не станет использовать этот вариант. В этом гараже ничего нет.