Владимир Турунтаев - Проба на киллера

— Да почему? — теперь уже спросил Горелов.

— Потому что такого не может быть.

— Почему не может быть?

— Потому что такого не может быть никогда! — отрезал Брянцев. — Согласно теории вероятности. Но меня сейчас интересует другое: с какой целью Квасова подкинула нам эту версию? Что это, неуклюжая попытка отвести подозрение от истинного убийцы? Похоже. В таком случае Квасова должна знать, кто убийца.

— Остается пойти к ней и спросить, — съязвил Горелов.

— Нет ничего проще, — вздохнул Брянцев.

— Понятно, — протянул Горелов. — Если Квасова знает, кто убийца (а вы уверены, что она знает), и пытается выгородить его, то ваш вывод лежит на поверхности: убийца — Митрофанов. Что вы с самого начала и пытаетесь нам внушить.

— Боже сохрани! — Брянцев выставил щитком обе ладони.

— Тогда к чему бы Квасовой так изощряться? Ради Щеглова, что ли? Навряд ли. Вот по-вашему и выходит, что наиболее вероятный убийца — Митрофанов.

— Я этого не утверждаю, — помотал головой Брянцев.

— Но вы утверждаете, что Квасова, пускай неуклюже, но пытается отвести подозрение от убийцы.

— Так это выглядит. А как на самом деле — не знаю.

— Вот-вот: выглядит так, что она пытается отвести подозрение от Митрофанова. Ну, не от Щеглова же!

— Я не заглядывал ей в душу, — сказал Брянцев. — Пока что не получилось. Понимаешь, Володя, в чем твоя логическая ошибка: ты продолжаешь цепочку моих рассуждений как раз с того места, где я остановился в некоторой растерянности. Остановился именно потому, что тропинка, по которой я пробирался к истине, вдруг исчезла из виду. А ты наугад попер дальше — извини за грубое слово — и теперь полагаешь, что это я подвел тебя к выводу о том, что убийца — непременно Митрофанов.

— Вывернулись! — хищно осклабился Горелов. — Значит, не Митрофанов?

— Не могу утверждать, — пожал плечами Брянцев.

— Тогда Щеглов?

— Не могу утверждать. Возможно, кто-то третий.

— Интересное кино! И что же вы предлагаете?

Брянцев помахал над столом календариком с видом на Царский мост.

— Прежде всего предлагаю вспомнить, какое сегодня число. К вашему сведению, пятнадцатое сентября. Это значит, что через три дня, если будет летная погода, наши путешественники вернутся с Черноморского побережья домой. Нам следует тщательно продумать церемонию встречи. Ничто так не продвигает расследование, как личное общение с подозреваемыми. И со свидетелями, которые избегают общения со следователями. Возможно, что уже скоро мы разгадаем тайну Квасовой: будем знать, ради кого она пытается водить нас за нос.

Но уже на другой день случилось такое, что заставило некурящего Брянцева достать сигарету из пачки, предназначенной для подследственных, и закурить, давясь от кашля и пряча глаза от помощников. Из криминальной лаборатории сообщили, что на одежде Ушакова, Паклина и Худобина «обнаружены волокна общей родовой принадлежности с волокнами тканей одежды потерпевшего Полунина».

Это не укладывалось в его голове и подрывало веру Брянцева в пресловутую теорию вероятности.

Он держался спокойно, даже слегка развязно. Его словно не на допрос вызвали, а сам он мимоходом, из чистого любопытства, заглянул в следственную часть прокуратуры, и тут выяснилось, что не туда попал. Маленькое недоразумение.

Первый вопрос он сам задал следователю:

— Разве с парнями еще не разобрались?

Брянцев выдержал паузу, пробуя на газетном клочке шарик новой авторучки. В этот раз он был облачен в синий мундир работника прокуратуры, который надевал нечасто, только в особых случаях.

— Ваша фамилия? — спросил он, подняв на Щеглова строгий безучастный взгляд.

Щеглов пожал плечами и с подчеркнутой вежливостью стал отвечать на анкетные вопросы. А Брянцев неторопливо вписывал его ответы в соответствующие графы своим витиеватым, похожим на арабскую вязь, почерком.

Заполнив эту часть допросного листа, Брянцев приступил к собственно допросу и вначале поинтересовался, когда и при каких обстоятельствах Щеглов познакомился с Алексеем Полуниным.

— Познакомил нас Митрофанов, — начал тот. — Кажется, это было у него дома… Нет, вру: возле наркологии! Я пришел проведать Алика, принес ему минеральную воду и что-то еще. Леша тут же, с нами, на лавочке сидел…

— Какого числа это было?

— Число… Где его теперь вспомнишь!

— Но после этого еще приходили в наркологию?

Некоторое время Щеглов обдумывал ответ.

— Возможно, не один даже раз. Как-то вместе с Ястребковым туда пришли. Но тогда Леши где-то не было…

— Дома у Полуниных при жизни Алексея приходилось бывать?

— Приходилось, — кивнул Щеглов. — Раза три. Первый раз, помню, Надя меня даже на порог не пустила. Это когда я на себе притащил ей пьяного мужа. Попало же мне тогда!

— За что, интересно?

— Решила, будто я его напоил.

— До этого случая вы были знакомы с Надеждой Васильевной?

— Ну, так, — Щеглов пожал плечами. — Здоровались. Должен сказать, что моя бывшая жена тоже работает в ресторане «Эльдорадо». Алла Петровна. Этим летом, после освобождения, я пару раз к ней приходил. Надя, конечно, меня, видела. Но когда я приволок ей пьяного Алексея, она меня не узнала. Да ведь надо понять ее состояние в тот момент…

— Сколько времени вы находились в квартире Полуниных?

— Да нисколько! Я же говорю: Надя меня тогда и на порог не пустила.

— В следующий раз когда встретились с Надеждой Васильевной?

— Десятого. Играл в домино у них во дворе. Потом Алексей позвал меня в гости.

— Хорошо посидели?

— Если не считать того, что Алексей устроил Наде сцену и куда-то убежал.

— Из-за чего это произошло?

— По-моему, еще до моего прихода что-то было у них с Надей. Это вы Надю спросите, а я не знаю, какая кошка между ними пробежала.

— А вам она ничего не рассказывала? Не жаловалась на мужа?

— Жаловалась, что много пьет. Да, вспомнил: в тот раз она сказала ему: «Хватит тебе сегодня пить!». И вместо вина налила чаю. А он взбрыкнул. Чашку разбил и убежал.

— И когда вы его опять увидели?

— На другой день. Это было одиннадцатое число, как раз перед убийством. Я зашел к Алику, а в это время Алексей там спал. На их кровати в маленькой комнате. И где-то в середине дня, точнее в третьем часу, прибежала Надя и стала ругать нас с Аликом за то, что мы спаиваем ее мужа.

— И что было дальше?

— Я помог ей отвести Алексея домой. Она его разбудила, а у него хмель еще не выветрился из головы. Дома он опять улегся…

— На этот раз сколько времени вы находились у них в квартире?

— Недолго. Минут пять.

— А второго августа?

— Я же вам говорил, что Надя меня тогда…

— Нет, не днем, а после девяти вечера, — уточнил Брянцев. — Вы ведь тогда пришли к Надежде Васильевне, а Алексея не было дома, он перед этим вернулся в наркологию…