Юкито Аяцудзи - Убийства в десятиугольном доме

Эллери скрылся в своей комнате, и висевшее в комнате напряжение развеялось.

Послышались вздохи и звук отодвигаемых стульев – все вставали из-за стола. Четверо парней разошлись по своим комнатам, а девушки вместе направились в комнату Агаты. По их нервной походке можно было понять, что члены клуба никак не могут прийти в себя. Покидая холл, ни один из них не удержался от того, чтобы не бросить взгляд на ящик кухонного шкафа, где лежали таблички.

27 марта, четверг. Пошел второй день пребывания на острове.

Перевалило за полдень.

За обедом никто словом не обмолвился о том, что произошло утром. Никому не хотелось болтать или отпускать шуточки – момент был совершенно неподходящим. А всерьез говорить на эту тему – совсем уж далеко от реальности. Их мысли были сосредоточены на содержимом ящика в кухонном шкафу; все тайком посматривали друг на друга, пытаясь угадать чужие мысли, и в то же время старательно делали вид, что уже забыли о том, что продолжало их волновать.

Покончив с сэндвичами, приготовленными на обед Агатой и Орци, они один за другим вышли из-за стола. Первым поднялся Карр. Держа в руках две книжки и поглаживая длинный, до синевы выбритый подбородок, он в одиночку вышел из дома. Вслед за ним встали По и Ван и скрылись в комнате По.

– Ну, продолжим! – густым голосом проговорил По, усаживаясь на пол.

Семь гостевых комнат Десятиугольного дома имели одинаковую планировку. На голубом ковре, расстеленном на полу в комнате По, были разбросаны фрагменты пазла, который он начал собирать.

– Две тысячи? Не соберешь ведь, пока мы здесь.

Стараясь не наступить на кусочки мозаики, Ван прошел в глубь комнаты и присел на краешек кровати.

Толстые губы в длинной бороде По сложились в усмешку:

– Еще как соберу. Вот увидишь.

– Но на тебе еще рыба – придется ловить – и рассказ для журнала…

– Времени навалом. Но сначала я должен найти нос вот этого типуса.

Рамка головоломки была уже почти закончена и занимала почти один татами. Рядом валялась крышка от коробки, в которой лежал пазл, с изображением готового продукта. Сердито поглядывая на картинку, По принялся копаться в куче мелких фрагментов.

Перед ним была фотография игравших в поле шести лис – мамаши и окруживших ее симпатичных лисят. Носиком одного из них и занимался По.

– Эй! Ты чего? – Он тревожно нахмурил брови, заметив, что Ван сидит, опустив голову и положив руки на колени. – Все еще нехорошо?

– Да, есть немного.

– У меня в сумке градусник. Померь-ка температуру. И приляг, если хочешь.

– Спасибо.

Сунув термометр под мышку, Ван вытянул свое худое тело на кровати. Поглаживая перекрашенные в каштановый цвет мягкие волосы, посмотрел на По:

– Ну и что ты обо всем этом думаешь?

– Ага! Вот он где, оказывается! – По выудил из кучи маленький кусочек картона. – Отличненько… Что ты сказал, Ван?

– Я про то, что произошло утром. Что ты об этом думаешь?

Рука По застыла в воздухе, он выпрямился.

– Вот ты о чем…

– Ты вправду считаешь, что это чья-то шутка?

– Думаю, да.

– Но почему тогда никто не признался?

– Может, еще будет продолжение…

– Продолжение?

– Ну да. Продолжение шутки. – По запустил пальцы в бороду и поскреб подбородок. – Можно что угодно придумать. Например, насыпать сегодня вечером соли кому-нибудь в кофе. Вот тебе и будет «Первая жертва».

– Ха-ха!

– И таким образом наш «убийца», он же любитель повеселиться, будет совершать одно «преступление» за другим. Устроит нам большую «игру в убийства».

– О-о, в убийства!..

– Может, это и глупо, но думать так – куда ближе к реальности, чем ежиться от страха: а вдруг кто-то и вправду объявил, что будет убивать всех и каждого.

– Правда. Это ж не детективный роман. Это там все просто – раз и готово, вот вам труп. Ты прав, конечно. Но у кого же все-таки роль убийцы в этой игре?

– Больше всего на эту роль подходит Эллери. Он запросто мог придумать такой спектакль. Но мне почему-то кажется, что он хочет сыграть «Детектива».

– Ага! Помнишь, как он вчера сказал: «Кто-нибудь хочет бросить мне вызов?» Может, это и есть ответ.

– Трудно сказать. Если все так, как ты говоришь, получается, что преступник кто-то из нас троих, тех, кто участвовал в этом разговоре, – или я, или ты, или Леру. Но ведь эти таблички кто-то заранее приготовил.

– М-да. Исключая Эллери, на такую дурацкую шутку способны разве что Леру и Агата…

– А зачем его исключать? Может, это как раз он все придумал. Есть же сюжеты, когда детектив и преступник – одно и то же лицо.

– Да-а, если так… Как здорово он командовал сегодня утром. Просто блеск.

– М-м… А что там на градуснике, Ван?

– Ой! Я и забыл совсем…

Ван сел прямо и вытащил из рукава свитера термометр. Поднес к глазам и, нахмурившись, передал его По.

– Да у тебя жар. – По посмотрел на приятеля. – Губы пересохли. Голова не болит?

– Есть немного.

– Тебе надо отдохнуть сегодня. Лекарства есть?

– Купил что-то в аптеке от простуды перед отъездом.

– Пойдет. И ляг сегодня пораньше. Не хватало еще здесь разболеться…

– Спасибо, доктор, – прохрипел Ван и, откинувшись на подушку, рассеянно уставился в потолок.

Убравшись в холле после обеда, Агата и Орци заварили чай из пакетиков и присели отдохнуть.

– Уф! Так и будем еще шесть дней кухарками? Запаришься на семерых готовить, – посетовала Агата, потягиваясь на стуле. – Смотри, Орци! Какими стали руки от этого мыла…

– Я захватила крем для рук.

– У меня тоже есть. Я все время его втираю.

– У тебя руки настоящей леди.

Агата довольно хмыкнула и развязала косынку, которой повязывала волосы. У ее подруги на одной щеке появилась ямочка; она сжала в маленьких ладонях десятиугольную чашку и поднесла к губам.

– Орци… – Агата бросила взгляд в сторону кухни и неожиданно сменила тему разговора. – Что значат эти таблички, как думаешь?

Орци вздрогнула и молча покачала головой.

– Сегодня утром было жутковато, что ни говори, но, если подумать, мне кажется, это все-таки чья-то шутка. Скажи?

– Я не знаю. – Орци робко посмотрела по сторонам. – Все говорят, что ничего не знают. Но что тут скрывать, даже если это шутка?

– Это точно.

– И…

– Может, не стоит к этому так серьезно относиться? А тому, кто это сделал, просто неловко признаться…

– Даже не знаю, что и думать.

– Ну и кто, по-твоему, все это учудил?

– М-м…

– Может, Эллери? Хотя он вряд ли стал бы стесняться. Тогда малыш Леру?

– Леру?

– Ты ж его знаешь. У него только детективы на уме. Вдруг пошутить так решил?

Орци опустила глаза, так что было не понять, согласна она или нет.

– Мне страшно, – ссутулившись, пробормотала она, будто разговаривая сама с собой.