Владимир Силкин - Афёра

— А что молодёжь-то сегодня?! Слабые нынче молодые, нездоровые все, — посетовала женщина. — Мы — другое, совсем другое дело были.

— Да уж, — согласился Макаров, найдя в словах женщины удобный повод, чтобы перейти к интересующему его вопросу. — И нашему поколению далеко до вас, а уж теперешним-то… Плавать даже и то толком никто не умеет — мы, помню, бывало, только весна придёт — уж сезон открываем, и до самой осени целыми днями из воды не вылезали.

— Было время, — подтвердила женщина, внимательно глядя на Алексея и, очевидно, ожидая, когда же он перейдёт к делу, ради которого звал. Но тот, как ни в чем не бывало, развивал понравившуюся тему.

— Вот и у вас тут, говорят, молодой человек недавно утонул, кажется, из этого корпуса?.. Я как услышал, сначала ушам не поверил, — притворно развёл руками Макаров, — тут у берега-то мелко совсем — тонуть негде, да и народу у моря небось целый день полно… Плавать он не умел, что ли? А если так, какого черта в воду полез?

Женщина устало махнула рукой.

— Это вы просто не все знаете, — отозвалась она. — Я лично удивляюсь другому: как этот парень раньше в такую историю не угодил?..

— Не понял, — удивлённо посмотрел на неё Алексей, — вот теперь точно ничего не понимаю.

Уборщица грустно усмехнулась.

— Досталось нам тут с ним хлопот. Он ведь второй год приезжает, и нет бы, как все остальные люди, лечиться, загорать и купаться… Куда там!.. — она всплеснула руками.

— Неужели не ходил купаться и загорать?.. Хотя, говорят, он плавать не умел, — сказал Макаров.

— Да не в этом дело, умел он плавать или нет, — возразила уборщица. — Он вообще бог знает чем занимался: где ему купаться и загорать было, когда он целые ночи с дружками да женщинами — карты, водка, сами понимаете…

— Где же он друзей себе нашёл таких неутомимых, желающих вместо всей этой красоты… — Алексей мазнул рукой в ту сторону, где под обрывом, за деревьями шумело море. — В карты-то можно где угодно играть, а тут такая красота, море, день жалко терять, не то что…

— Да уж находят, видно, они друг друга, — качнула головой женщина и поправила пучок туго стянутых на затылке волос. — Да и скажу прямо, не много, видно, таких дураков. Одни и те же у него собирались, и в прошлом году, и теперь…

— Да что вы говорите, как же они в одно время ухитрялись приезжать, путёвки-то к вам в пансионат не достанешь?..

— Ну, для нашего Паши проблемы не было, — ответила женщина, — у него родители большие люди, из Москвы, недаром он здесь, как почётный гость, один жил.

— Да что вы говорите?! — простодушно изумился Алексей. — Ну, ладно, это он, а другие-то как же?

— А другие что… Один, пожилой такой, приличный мужчина, седой, весёлый всегда, похоже, тоже важная шишка, при деньгах больших… — внезапно женщина поджала губы, и Макаров подумал, что, кажется, «солидный мужчина» иногда баловал гостинцем и её, а она вот случайно проговорилась. — В общем, он чаще других к Паше ходил, почти каждый день они наверху запирались, то с женщинами, то в карты играли… Он с ним вместе и ушёл в тот самый вечер, когда Паша утонул, и ещё девушка была, местная… Девчонка ещё, лет восемнадцать, работает где-то здесь. У них женщины и другие были, но не так, на одну-две ночи, а эту я ещё в прошлом году здесь видела. (Макаров напряжённо слушал слова уборщицы. Сначала он решил было, что все сошлось одно к одному и женщина, которая бывала в «охотничьем доме», — Элина или Элла, как там правильно, — но потом сообразил, что её уж никак нельзя назвать девчонкой…) Не знаю уж, какой у молодой девицы к этим гулякам мог быть интерес, или у них к ней и как они её между собой делили… Я этого не понимаю и понимать не хочу, но в тот вечер они тоже там втроём выпивали. Часов в шесть вечера прошли наверх (студент комнаты на втором этаже занимал, как все бессемейные гости), и седой нёс «дипломат», а у Паши в руках были две бутылки водки. Потом Катя, моя сменщица, ночью убирала, говорит, две пустые водочные бутылки выбросила, от импортной водки — такие у нас не принимают, и ещё бутылок семь от импортного пива… — Женщина вздохнула и замолчала.

— Так он, ваш Паша, может, спьяну утонул?.. Полез в воду, да и сердце отказало? — спросил, стараясь подтолкнуть её к продолжению рассказа, Макаров. — Хотя, если там было двое здоровых мужиков и женщина и они закусывали, — вряд ли… — умышленно высказал он сомнение и даже покачал головой.

Уборщица поглядела на него и, вздохнув, осуждающе покачала головой.

— Вот такие вы все, молодёжь… — сказала она, но Макаров не слишком огорчился; он умышленно пошёл на то, чтобы немного подпортить мнение о себе. — И вы туда же — литрами пьёте и все мало кажется… Да ведь они и потом не подышать морским воздухом отправились. Мы с Павловной как раз сменялись, восемь часов было, здесь стояли, разговаривали, а они мимо прошли. Паша уже навеселе был, но нельзя сказать, чтобы сильно. Что у него не отнимешь — вежливый всегда был, и тогда поздоровался с Катей — с Катериной Павловной, ночной уборщицей, — а потом предупредил: поздно вернусь, в двенадцать, может, или в час — товарища, мол, надо проводить. Дверь, когда хотите, запирайте, не ждите — я в окошко стукну…

— Так почему вы решили, что он ещё где-то выпивал, раз он шёл товарища провожать? — изобразил Макаров удивление, чувствуя, что женщина знает ещё что-то важное для него. И не ошибся.

— Товарища провожать… — повторила, выделив второе слово, уборщица. — А что на их языке означает провожать?.. Выпивать, — сама тут же ответила она, выдержав для выразительности паузу. — Да и девушка ихняя, она его под руку держала, тут же, только они сошли с крыльца, спросила седого: «Сергей Николаевич, куда пойдём, в „Залив“ или в „Ривьеру“?»

— А это что такое? — спросил Макаров.

— «Залив» — это ресторан, на набережной, у самого моря, а «Ривьера» — бар возле кинотеатра…

— Ясно, — сказал Алексей. — И девушка тоже, наверное, пьяная была?

— Да нет, не похоже… Вообще, если бы она с ними не ходила, я бы о ней плохо не подумала. Но выпимши я её ни разу не видела. Не знаю, и что ей с ними за интерес…

— Да, интересно, — задумчиво сказал Макаров, который к этому моменту уже вспомнил девушку, которая была запечатлена на снимках вместе с мужчинами.

— Вот так, — сказала между тем уборщица, — вот так, видите, до чего водка доводит… — И вдруг встрепенулась. — Господи, забыла я, вы же спросить меня что-то хотели…

— Что? — не сразу уловив смысл её слов, переспросил Алексей.

— Заболталась я, — пояснила женщина и махнула рукой, — и вас, видите, заговорила… Извините старуху, чего вы хотели-то от меня?

Ресторан «Залив» Макаров нашёл без особого труда. Он находился примерно посередине шеренги различных увеселительных, преимущественно злачного типа, заведений, занимавшей на бетонной эстакаде искусственной набережной позади пляжа сторону, дальнюю от бетонной ограды. Стоя возле ограды, можно было наблюдать величественную картину раскинувшегося до горизонта зелено-голубого моря или любоваться не менее интересным зрелищем — загорелыми фигурами женщин, загорающих у основания эстакады на белом песке пляжа. «Залив» представлял собой небольшое — больших здесь, очевидно, вообще не строили, предпочитая количество, — здание и имел для приёма посетителей прямоугольный зал, столиков на тридцать — тридцать пять, не более.