Фрэнк Робинсон - Американский рубикон

— Кто против?

Ламберт внимательно оглядел центр зала, и улыбка на его лице сменилась гримасой разочарования.

— Они и вместе с нами тоже не голосуют.

Ливонас догадался, что нейтральные делегаты воздержались при голосовании, не зная, кому верить. Ламберт выглядел подавленным; его настроение передалось другим делегатам, стоявшим поблизости.

— Съезд прерывает свою работу.

Кэти толкнула Ламберта в бок.

— Не стоит так убиваться, Сту. Если центр воздержится, то Западу не удастся получить большинство в три четверти голосов, а если мы еще как следует поработаем, то им и двух третей не собрать.

— Да, ты права, — согласился Ламберт.

Делегаты высыпали в холл, где секретарь съезда монотонным голосом зазывал их резервировать места на чартерные авиарейсы в Денвер на сегодняшний вечер и на следующее утро. «Де Янг не теряет времени даром», — подумал Ливонас.

Сторонники федеральной коалиции столпились вокруг них, и Ламберт объявил, чтобы они собрались в главном зале заседаний отеля «Мейфлауэр» через час. Джоан Сперо, девушка, которая прятала усилитель под свитером, стояла рядом с Ламбертом, обнявшим ее. Ливонас сам не заметил, как он оказался рядом с Кэти и тоже обнял ее за плечи.

— Делегации штата Нью-Йорк не остается ничего другого, как покинуть съезд, — с удрученным видом заметил Джонатан Гудвелл, пробравшись к ним сквозь груду сваленных стульев.

Том Эвартс кивнул в знак согласия.

— Правильно. Решения о переезде в Денвер, так же как и о закрытии заседания, противозаконны.

— Мы можем завтра созвать пресс-конференцию и объявить о том, что решили не участвовать в дальнейшей работе съезда, — предложил Гудвелл.

— Сколько делегатов согласны покинуть съезд? — поинтересовался Ливонас.

Все посмотрели на Ламберта, который достал блокнот.

— По моим данным, двести делегатов покинут съезд, шестьсот отправятся в Денвер и еще сто пятьдесят могут присоединиться и к тем, и к другим.

Ливонас с сомнением покачал головой.

— Большинство колеблющихся полетит в Денвер. Если говорить без обиняков, то факт остается фактом — съезд перенесен в Колорадо.

Кэти поддержала его:

— Ливонас прав. Если бы нейтральные делегаты проголосовали вместе с нами, то тогда было бы другое дело. Если мы объявим о том, что покидаем съезд, это будет означать, что мы сдались.

Дебби Спиндлер, стоявшая за Ливонасом, добавила:

— Но многие делегаты западной коалиции воздержались при голосовании. Я находилась в центре зала и сама видела это.

Кэти с уверенностью заявила:

— Бойкот еще больше подтвердит раскол между Западом и Востоком.

«Ей самой удастся убедить остальных, — подумал Эндрю. — Будет лучше, если я останусь в стороне, поскольку делегаты болезненно отнесутся к любому давлению со стороны федеральных властей».

Стоявшие вокруг начали потихоньку расходиться.

— Кто хочет перекусить до заседания? — спросил Ламберт.

Несколько делегатов присоединились к нему и направились к выходу.

Ливонас отвел Кэти в сторону.

— Ты думаешь, все будет в порядке?

Интонация Эндрю невольно выдавала его беспокойство. Бойкот в данный момент явился бы полной катастрофой.

Кэти устало улыбнулась.

— Думаю, что да. Потребуется лишь все как следует обсудить.

Она задумчиво покачала головой.

— Довольно забавно таким вот образом проводить рождественскую неделю. Мне кажется, я еще не видела ни одной елки.

— Если потребуется, можешь недвусмысленно намекнуть на отделение.

Ливонас по-прежнему находился под впечатлением происшедшего на съезде.

Девушка накинула пальто.

— Не беспокойся, я за всем прослежу, договорились?

— Ты ведь знаешь, насколько все серьезно, — добавил он. — Как только съезд переберется в Денвер, Де Янг еще больше укрепит свои позиции.

— Мы сделали все, что было в наших силах, — проговорила Кэти, начиная терять терпение.

Ливонас сменил тему разговора.

— Завтра в восемь утра совещание в Белом доме. Уитмен будет тебе очень признателен, если ты сможешь на нем присутствовать.

Кэти согласно кивнула головой.

— Конечно.

Они остались в зале одни. Начали уже тушить свет. «Кэти, даже уставшая, выглядит прелестно», — отметил про себя Эндрю.

— Что ты делаешь после заседания?

— Ничего, абсолютно ничего.

Кэти взглянула на него.

— Я бы пригласила тебя к себе, но у меня такой беспорядок. Я уже почти сложила вещи, когда решила остаться в Вашингтоне.

— Тогда мы можем встретиться у меня?

— Почему бы и нет?

Кэти чуть-чуть коснулась его губ, повернулась и поспешила за остальными.

Энди стоял в опустевшем зале, провожая Кэти взглядом, пока она не скрылась из виду.

Ливонас сидел за кухонным столом, просматривая последние сообщения спецслужб о Винсенте Де Янге. Упоминалось о его речи в Лос-Анджелесе, о поездке в Портленд и Лас-Вегас; приводился список зарубежных гостей, которые посетили его в Сакраменто за последнюю неделю. Информация Совета национальной безопасности свидетельствовала о том, что теперь губернатора при перелетах сопровождает эскорт истребителей военно-воздушных сил штата Калифорния.

В дверь позвонили. Вместе с Кэти в квартиру ворвался свежий ночной воздух, отдававший тонким ароматом ее духов. Кэти широко улыбнулась, и Ливонас крепко прижал ее к себе.

Рано утром они решили перекусить. Кэти нашла в холодильнике копченые устрицы и бутылку пива. Она устроила на кровати импровизированный стол — положила между собой и Эндрю салфетку, и оба молча принялись за еду, доставая устриц из баночки зубочистками и передавая друг другу единственную бутылку пива.

— Стаканы в спальне — одно неудобство, — заметила девушка.

Ливонас наблюдал за тем, как она осматривает спальню.

Он занимал квартиру на втором этаже двухэтажного дома, построенного еще в девятнадцатом веке. Окна выходили на задний дворик, где рос виноград. Кэти обратила внимание на фотографию Венди в серебряной рамке на серванте. На снимке, сделанном Гасом Фрэнкелом, Венди стояла рядом с большим мячом и смеялась.

— Моя дочь Венди, — тихо произнес Энди. — Она умерла, когда ей было всего три годика.

Кэти посмотрела на него задумчивым взглядом.

— Ты, должно быть, до сих пор переживаешь.

Он помолчал.

— Теперь уже не так. Правда, иногда мне кажется, что она жива и подросла, — добавил Энди и отвернулся.

Кэти наклонилась и нежно провела по вене, которая выступала у него на шее.

— Ты очень скрытный человек, Эндрю Ливонас, — сказала она полушепотом.

Будильник напомнил им об утреннем совещании в Белом доме.

— В нашем распоряжении пять дней до того, как губернатор Де Янг призовет к отделению Запада от Соединенных Штатов. Пять дней, — повторил Уитмен, оглядывая присутствующих в Овальном кабинете.