Фрэнк Робинсон - Американский рубикон

В кабинете президента собралось так много народа, что стало душно, и Ливонас почувствовал, что у него начинает болеть голова. Он сидел между Кэти Хаусман и Хью Рамсеем, возглавлявшим теперь министерство энергетики.

Во главе овального стола сидел Уитмен, справа от него расположились военные, слева — конгрессмены.

Кэти подтолкнула его в бок.

— Я не вижу Роджера Андерсона, — прошептала она.

— Подал в отставку, — тихо ответил Ливонас.

— Тиббецца тоже что-то не видно, — продолжила она.

Ливонас нахмурился. Директору ФБР с четырьмя его заместителями и многими важными документами удалось удрать на западное побережье на небольшом реактивном самолете незадолго до того, как Радд направил группу черных беретов арестовать его. Исполняющим обязанности директора ФБР стал Джефф Саундерс. Предательство Тиббецца объясняло, почему администрация Масси пребывала в неведении о планах Де Янга. Оно также проливало некоторый свет и на убийство Стивена Харта. Саундерс нашел в одном из регистрационных журналов запись о ночном звонке Харта в ФБР за час до смерти.

— Господин Рейнольдс?

Уитмен поверх очков посмотрел на государственного секретаря.

Эл Рейнольдс начал говорить, но потом закашлялся.

— Мне кажется, можно не сомневаться, что сразу же после того, как Де Янг объявит о создании Западных Штатов Америки, ряд стран признает их. И не только страны тихоокеанского блока, как их называет господин Ливонас. Среди них будут и те страны, интересам которых отвечает ослабление Соединенных Штатов.

Уитмен повернулся к Радду.

— Ваше мнение, генерал?

— С точки зрения военных, господин президент, положение не такое уж безвыходное, как это может показаться из доклада господина Ливонаса.

Радд улыбнулся, сказав первую фразу.

— На Западе мы располагаем крупными военными базами, находящимися в подчинении федеральных властей.

«Радд многое строит лишь на одних домыслах», — отметил про себя Ливонас.

— А войска там лояльны по отношению к нам? — перебил он его.

Энди показалось, что Уитмен сейчас попросит его соблюдать порядок. Однако Уитмен откинулся в кресле, очевидно, не возражая против этого вопроса.

— А у вас есть основания предполагать, что они нелояльны к нам? — парировал Радд. — За исключением, конечно, отдельных случаев измены.

— Я уверен, что отдельные подразделения останутся нам верны, — заметил Ливонас. — Однако генерал Боллес — не единственный военачальник, предавший нас. Что же касается самого Боллеса, то он не просто поддерживает Де Янга, а является, насколько мы можем судить, соучастником заговора. Мне кажется, вполне можно допустить, что за последние несколько лет Боллес использовал свое положение и знакомства, чтобы ослабить наши позиции на военных базах Запада. Суть дела сводится к тому, что Де Янг в большей степени может положиться на верность военных на западном побережье, чем мы — на верность наших военных на Востоке.

Радда прямо передернуло от сказанного, но Уитмен вступил в разговор, не дав ему возразить.

— Генерал, подумайте, насколько возможно проверить командный состав армии. Проведите на ЭВМ разбивку рядового и офицерского состава по месту их призыва. Затем уже можно будет разработать план передислокации некоторых частей и реально оценить наш военный потенциал.

Он повернулся к Рамсею.

— Хью, насколько болезненным будет для нас удар Де Янга?

Рамсей выглядел весьма унылым. Он открыл лежащую перед ним папку.

— Через пять дней они посадят нас на голодный паек. Если штаты, расположенные западнее сотого меридиана, а также Техас и Аляска отделятся и поставки нефти оттуда прекратятся, то тогда мы лишимся семидесяти процентов добычи сырой нефти по стране и полностью продукции заводов по производству синтетического горючего в штатах Юта, Вайоминг и Колорадо.

Рамсей оглядел собравшихся и продолжил:

— Если мы потеряем еще и Луизиану, то наши потери в добыче сырой нефти составят восемьдесят два процента, кроме того, мы лишимся запасов природного газа в самом крупном месторождении в Тускалусе. Можно также предположить, что Запад перекроет нефтепроводы и газопроводы, идущие с запада на восток и с юга на север. Следует помнить и о гидроэлектростанциях Запада, которые поставляют энергию в национальную энергосистему. Если их отключат без предупреждения, то вся восточная часть страны окажется без электроэнергии.

На пульте замигала маленькая красная лампочка. Уитмен снял трубку, прослушал сообщение, затем тихо ответил:

— Принесите.

В кабинет вошел бледный молодой лейтенант, передал Уитмену запечатанный конверт, отдал честь и тут же вышел. Уитмен вскрыл конверт и дважды прочел сообщение. Присутствовавшие в кабинете с любопытством смотрели на него.

Уитмен откашлялся, затем ровным голосом зачитал сообщение:

— «С прискорбием сообщаем, что президент Томас Масси покончил с собой, повесившись на электрическом шнуре в своей палате госпиталя Уолтер Рид. Смерть наступила около 7 часов 30 минут утра. Подпись: капитан Фрэнк Эдмондс, медицинский центр сухопутных войск Уолтер Рид».

Генерал Радд поднялся со своего места.

— Я заверяю вас, господин президент, что все мы разделяем с вами чувство горечи в связи с постигшим нас несчастьем. Тем не менее самоубийство президента Масси может вызвать различные толки относительно того, каким образом и почему он был освобожден от должности. В прессе поднимется шумиха, как только через несколько дней, а возможно и часов, происшедшая трагедия станет достоянием общественности. В сложившейся ситуации следует принять незамедлительные меры.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина, которую нарушил Манни Кьюдахи.

— Господин президент, генерал Радд прав. Как только об этом станет известно, у нас возникнут осложнения.

Радд вновь изложил свой вариант.

— Через три часа батальон черных беретов будет в Сакраменто, и мы арестуем Де Янга, предъявив ему обвинение в измене.

Уитмен с каменным выражением лица рассматривал Радда. Ливонас почувствовал, как внутри у него все сжалось в комок. Радд явно давил на присутствующих. Вчера он настаивал на том же, но Уитмен отверг его предложение. Используя теперь как предлог кончину Масси, генерал пытался действовать через голову Уитмена. Он решил заручиться коллективной поддержкой своего плана, чтобы заставить Уитмена одобрить его.

Выражение лица президента по-прежнему оставалось бесстрастным. Радд почти не смотрел на него, он играл на аудиторию.

— С моей точки зрения, требуются решительные действия, если только глава исполнительной власти не хочет потерять доверие к себе, особенно со стороны военных.