Самюэль Давидкин - Выкуп первенцев

Он прилег на кровать, закрыл глаза, но отключиться ему так и не удалось. За стенкой сидела Тува, ждала квартира, требующая уборки, и сумка, в которой лежала прозрачная папка и…

Кстати, куда он дел сумку? Не оставил ли в прихожей, куда может зайти с лестницы кто угодно и просто взять ее?

Аско вскочил, открыл дверь спальни и выбежал наружу. Он сразу увидел сумку, которую прислонил к стене, и темную мужскую фигуру перед входной дверью. Констебль уже выхватил пистолет, но тут услышал знакомый голос:

— Аско, что с тобой? Расслабься.

Даниэль протянул Аско руку. Тот, тяжело дыша, оперся на нее и встал.

— Ты мог бы предупредить о своем приходе. Хотя бы постучать, — зло сказал Аско.

— Я стучал много раз.

Находясь в спальне, Аско не слышал стука. В гостиной и в кухне дверей не было, и там стук, наверное, был слышен. Аско удивился, почему Тува не разбудила его.

Они вошли в гостиную.

— Тува, это…

Аско осекся. У дивана уже не было рюкзака: Тува ушла. Вероятно, сразу, как только Аско закрыл за собой дверь спальни, потому что вряд ли он спал долго.

— Что? — переспросил Яновски.

— Ничего, задумался, сам с собой разговариваю.

Даниэль обошел гостиную и недоверчиво посмотрел на коллегу.

— Может, расскажешь мне, что произошло? Замок на входной двери… да и книги у тебя в беспорядке…

Аско с досадой развел руками и сел в кресло. На минуту он задумался, как Даниэль успел сегодня днем запомнить порядок, в котором были расставлены книги.

— Когда это случилось? — спросил Даниэль.

— Еще раньше вечером. Пока я забирал пистолет на работе.

— Почему ты мне не сказал, когда мы ходили к собору?

— Хотел это все обдумать.

Даниэль обошел гостиную, остановился перед книжным стеллажом и подровнял корешки книг.

— Мне пришла в голову мысль, что за текст был на крышке сундука, — вдруг сказал он.

— Я думал, что ты не сумел его разобрать до того, как раскоп обрушился.

— Да, я понял позже.

— Но ведь крышка пропала, — недоумевал Аско.

Даниэль разгреб бумаги и сел на диван.

— Тебе следовало бы знать, что человек осознает некоторые вещи лишь спустя изрядное время после случившегося.

Аско нетерпеливо смотрел на него.

— Там было два льва друг против друга, — сказал Даниэль.

Аско кивнул и подумал, что львы — подходящее по стилю украшение для серебряного сундука.

— И о чем это говорит? — спросил он.

— Похоже, они что-то охраняли.

Выражение лица Аско стало серьезным. Он потер подбородок.

— Три мудреца отдали путь к Короне своим детям, — пробормотал Аско.

— Извини, что?

— Фраза на стенке сундука. Теперь похоже, что это была не просто фигура речи, а указание насчет того… — Аско обвел взглядом свою квартиру, которая была перевернута вверх дном, возможно, именно из-за этой фразы.

— Ты имеешь в виду, что львы — указание на то, что потом случилось с Короной, то есть куда ее переместили из сундука? — Даниэль возбужденно продолжил эту мысль.

— Именно так.

— Аско, мне кажется, я знаю, где эти львы.

Была уже глубокая ночь. Здание синагоги казалось призрачным в свете уличных фонарей.

— Начальник охраны скоро будет здесь. Бумага у тебя с собой? — тихо спросил Даниэль.

Аско кивнул. Ему было жарко в зимней куртке, потому что на улице по-весеннему потеплело, а шли они быстро. По пути Даниэль позвонил начальнику охраны еврейской общины Минтцбергу и попросил его открыть для них молитвенный зал.

Им пришлось подождать некоторое время, пока со стороны Фредрикинкату не показалась наконец фигура высокого мужчины. Подойдя к ним, Минтцберг угрюмо кивнул и открыл ворота. Он явно был не в восторге от того, что ему пришлось идти на работу среди ночи.

Яновски знал, что в снаряжение охраны входят мощные фонарики, которые при необходимости можно использовать для ослепления злоумышленников, и попросил одолжить две штуки.

— В синагоге можно вообще-то и свет включить, — проворчал Минтцберг, но просьбу выполнил.

Он проводил их ко входу в здание и открыл замок. Полицейские поднялись по лестнице и прошли внутрь: здесь Даниэль попросил Минтцберга оставить их. Тот насупился еще больше, но решил не спорить и сказал, что подождет у ворот.

В помещении синагоги было темно. Через окна с улицы проникал слабый свет фонарей, а у входа в молитвенный зал слабо мерцал свисающий с потолка светильник.

— Нер тамид, — сказал Даниэль. — Неугасимая лампада. Теперь это просто лампа, но она напоминает о неугасимом огне, в древности всегда горевшем в масляном светильнике. В каждой синагоге есть частица святости Иерусалимского храма.

Он нашел выключатель около двери и включил свет.

Аско осмотрелся. В центре синагоги располагалось деревянное возвышение для чтения Торы, над ним с потолка свисала большая бронзовая люстра. Ряды сидений заполняли весь зал, за исключением кафедры для приглашенного оратора — хазана — в передней части синагоги, бимы и нескольких проходов, расположенных перпендикулярно друг к другу. Купол синагоги, красно-коричневую кровлю которого Аско до этого видел только снаружи, прорезали круглые окна, между которыми были изображены семисвечники. В основании купола находилась четырехугольная конструкция, где каждую сторону украшало изречение на иврите.

Над задней частью зала и по бокам располагались большие балконы. По обеим сторонам этих балконов возвышались по две изящных колонны, поддерживающих купол.

Аско заметил на балконах строительные леса, а нижние конструкции потолка в нескольких местах у наружной стены были разобраны. Широкая верхняя часть стены была затянута тканью.

— Ремонт крыши, — сказал Даниэль, перехватив взгляд Аско. — Протечку обнаружил раввин, когда ему на голову стала капать вода прямо во время богослужения в прошлый Йом Кипур, День Искупления. Возможно, кровлю за все сто лет вообще не ремонтировали.

Взгляд Аско скользнул в углубление под завешенной строителями стеной в передней части синагоги. И тогда он увидел их: двух деревянных львов. Между ними располагался высокий шкаф, отделенный синей тканью. Его, в свою очередь, торжественно венчала деревянная корона.

— Ты имеешь в виду этих? — спросил Аско, указав на львов.

Взгляд Даниэля стал колючим:

— Именно. Они охраняют арон а-кодеш — шкаф, в котором хранится свиток Торы нашей общины.

— И корона сверху. Та же тематика, что и в гравировках на серебряном сундуке, — подвел итог констебль.

Даниэль направился к шкафу, Аско последовал за ним. Они обошли возвышение для чтения Торы и продолжили путь по центральному проходу. Затем поднялись на несколько ступенек по лестнице, ведущей в нишу, в которой стоял священный шкаф. Аско не удержался и потрогал одного из львов. Яновски поморщился.