Жоэль Диккер - Загадка номера 622

– Месье Роз, – сказал он мрачно, – я собираюсь исчезнуть. Я приехал, только чтобы попрощаться с вами. Я стольким вам обязан.

– Исчезнуть? Что значит “исчезнуть”? Что ты такое говоришь?

– Возможно, вы услышите обо мне странные вещи. Но вы‐то знаете, каков я на самом деле. Вы знаете, что я не дурной человек. Вы знаете, почему я сделал то, что сделал.

На шестом этаже отеля Макер топтался перед люксом Тарногола. Он должен был обязательно с ним поговорить. Приехав в “Палас”, он бросился искать его повсюду, но безуспешно. Тарногола не было ни в лобби, ни в салонах, ни в баре. И вот уже полчаса он стоял у него под дверью, как будто это могло ускорить его появление.

Наконец в коридоре показался Тарногол, энергичным шагом ступая по толстому ковру. Макеру показалось, как и вчера, что вид у него встревоженный.

– Макер? – заметив его, удивился Тарногол.

– Синиор, мне нужно с вами поговорить.

Тарногол огляделся вокруг как загнанное животное, потом открыл дверь.

В номере было темно – уходя, он опустил жалюзи. Тарногол включил свет, открыл все шкафы и обошел комнаты, чтобы убедиться, что там никого нет.

– Учитывая создавшуюся ситуацию, я вынужден принимать меры предосторожности, – объяснил он Макеру и, указав ему на кресло, сам сел напротив него. – Мы оба знаем, что это мой последний Большой уикенд, Макер. Вопрос в том, станет ли он последним и для тебя.

– Почему и для меня? – спросил Макер, не умея скрыть свою нервозность.

– Потому что P- 30 следует за мной по пятам и за тобой тоже.

Макер побледнел:

– Кто… кто рассказал вам о P- 30?

– Да будет тебе, русские спецслужбы давно в курсе… За тобой наблюдают так же пристально, как и за мной. К твоему сведению, я в отличие от некоторых никогда не принимал тебя за идиота. Напротив. По сути, ты совершил всего одну ошибку. Не тех боялся. Кому горе от чужих, а нам от своих.

– Кого я боялся? О чем вы?

– С Анастасией все нормально? – насмешливо спросил Тарногол.

– С Анастасией? При чем тут моя жена? – вскричал Макер, автоматически роясь в карманах в поисках мобильника.

Сообразив, что оставил его в своем номере, он вскочил, бросился к себе и поспешно схватил телефон, лежавший на комоде у входа. Взглянув на экран, он понял, что пропустил чуть ли не десяток ее звонков. Что‐то случилось. У него подкосились ноги. Он немедленно набрал номер Анастасии.

– Макер, наконец‐то! – сказала она, мгновенно ответив на звонок.

Она стояла в прихожей с лейтенантом Сагамором.

– В чем дело, солнышко?

– К нам забрался какой‐то человек. Влез в окно будуара. Я ездила за покупками и, вернувшись, наткнулась на него.

– Ты в порядке?

– Да, он сразу сбежал. Но успел обчистить твой сейф. Полиция спрашивает, что было внутри.

Макер замолчал. Он пришел в ужас. Значит, Тарногол уже готовился обменять пост президента на Анастасию. Надо немедленно увезти ее в безопасное место.

Она повторила свой вопрос:

– Что было в сейфе? Полицейские спрашивают.

– Ну… что… в общем… документы, – заикаясь, произнес Макер в полном замешательстве. – Важные банковские документы, но я забрал их с собой. В сейфе ничего не оставалось.

Анастасия почувствовала страх в голосе мужа. Она побледнела, и лейтенант Сагамор, насторожившись, пристально посмотрел на нее. Он попросил разрешения поговорить с Макером и взял у нее телефон.

– Месье Эвезнер? Это лейтенант Сагамор из уголовной полиции.

– Из уголовной полиции? Я думал, это простое ограбление.

– А я думаю, это далеко не простое ограбление. Ваша жена чудом не пострадала. Что вы хранили в сейфе на первом этаже?

– Да ничего, только банковские бумаги, – заверил Макер полицейского. – Но я забрал их оттуда.

– Какие именно бумаги? – спросил лейтенант Сагамор.

– Ой, да пустяки, – ответил Макер безразличным тоном, – обычная писанина. Вряд ли она кого‐то могла заинтересовать. Взломщик, наверное, надеялся найти там какие‐нибудь драгоценности.

– Не могли бы вы зайти ко мне, когда вернетесь из Вербье? Мне надо задать вам несколько вопросов, это чистая формальность.

– Ну разумеется, лейтенант. И спасибо вам и вашим людям, что так быстро оказались на месте. Могу я поговорить с женой?

Лейтенант Сагамор передал телефон Анастасии, и она отошла в сторону, прежде чем ответить.

– Солнышко, ты в опасности, – сдавленным голосом прошептал Макер. – В будуаре, на второй полке за книгами, спрятана тетрадь. Возьми ее и уничтожь! Сожги в камине, от нее ничего не должно остаться. Ты меня поняла?

Слушая инструкции Макера, Анастасия широко улыбнулась для вида, поскольку лейтенант по‐прежнему не спускал с нее глаз, и самым что ни на есть безмятежным голосом ответила мужу:

– Конечно, дорогой. Ты, главное, не переживай. Все хорошо.

И она нажала на отбой.

Макер, вне себя от ярости, открыл маленький сейф в своем номере, вытащил оттуда пистолет и ринулся в номер Тарногола, благо он, выбегая, не закрыл за собой дверь. Тарногол так и сидел на диване. Макер наставил на него пистолет.

– Я убью вас, Тарногол, и на этом все закончится! – заорал он.

– Успокойся, – сказал Тарногол, который, похоже, совсем не испугался.

– Думаете, я на это не способен? – воскликнул Макер.

– Напротив, очень даже способен. Я знаю, что случилось в Мадриде.

– Какого черта…

– Опусти пистолет, Макер.

Макер подчинился, но решил не расслабляться.

– Предупреждаю вас, Синиор, если вы хоть пальцем тронете мою жену…

– При чем тут я! – раздраженно перебил его Тарногол. – Это все P- 30!

– Что? Им‐то это зачем?

– Затем, что они давят на тебя, чтобы ты согласился меня убить.

Макер уставился на него, вконец запутавшись.

– Теперь ты беспокоишься о своей жене, – продолжал Тарногол, – но таковы же были правила игры, да? Я тебе президентство, ты мне – Анастасию.

– Я передумал! – сказал Макер. – Я хочу и ее, и президентство. Вот убью вас сейчас, и дело с концом.

– А вот и не убьешь, – невозмутимо возразил Тарногол.

– Это почему?

Вместо ответа Тарногол достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его Макеру, который сразу узнал его.

– Я привез вам его из Базеля в понедельник ночью, – сказал он.

– Совершенно верно. И, полагаю, тебе любопытно взглянуть, что же там внутри. Давай, посмотри.

Макер посмотрел – там была пачка снимков. Он застыл от ужаса. У него затряслись руки. Ему конец.

– Эти фотографии, – сказал Тарногол, – мое страхование жизни.

В Женеве, в прихожей дома Эвезнеров, лейтенант Сагамор допрашивал Анастасию.

– Мадам Эвезнер, я заметил у входной двери дорожную сумку. Вы собрались уезжать?

Ее сердце забилось чаще, но она не подала виду.

– Нет, эта сумка валяется тут уже несколько недель, никак руки не дойдут ее разобрать. Простите за беспорядок.