Анна Малышева - Железный лес

Александра молча кивнула.

– Когда человек покупает себе славное прошлое и родовой герб, он прекрасно знает, что это подделка с хорошими документами. Но он не хочет знать этой правды! Он еще заплатит лишнее, чтобы этой правды никто никогда не узнал. Он сам хочет, чтобы его обманули. Он сам первый обманет себя.

Выдержав паузу, словно собираясь с мыслями, Игнат поднял глаза на Александру:

– Что скажешь? Ты со мной?

– Нет, – просто ответила она.

– Почему?! – казалось, гость никак не ожидал услышать отказ. Вид у него был обескураженный. – Это верное дело, я хорошо заплачу! У меня клиент уже есть, готов выложить деньги хоть сегодня! Ему срочно нужно, он жениться собрался. Невеста из старинной семьи, понимаешь? А у него только большие деньги и предки-крестьяне. Мне бы такое горе…

Александра рассмеялась:

– Так и у меня клиент уже есть, к счастью. Да если бы и не было, я бы сто раз подумала, прежде чем на такое соглашаться. И знаешь, давай закругляться. Тебе есть куда идти? Мне пора в город, на весь день.

– Понятно, – проговорил Игнат, начиная перебирать рисунки, разложенные на столе. – Ты меня выставляешь за порог.

– Ну, выражаясь попросту… Да.

Мужчина часто заморгал, словно ему в глаза бросили горсть песка. Александра невозмутимо собирала сумку. Она не испытывала никакой неловкости от того, что указывала на дверь старому знакомому, именно потому, что слишком хорошо успела его узнать когда-то. Игнат, при всем его природном добродушии и легкости характера, обладал повадками паразита и охотно предоставлял окружающим право решать его проблемы. Проблем, как правило, было много…

– Я очень на тебя рассчитывал, – произнес Игнат. Он так и не убрал в папку ни одного листка. – Посмотри, это же пустячная работа для тебя! Сделай только вот этот герб, и я сразу заплачу, деньги есть, смотри!

Он подскочил к сумке и извлек из внутреннего кармана потрепанную черную косметичку. Оттуда появился длинный белый конверт.

– Саша, что тебе стоит? – Игнат подходил к художнице, держа конверт в вытянутой руке так, как в криминальных драмах обычно держат оружие. – Сделай один щит! Доску я тебе через пару часов привезу. Аутентичные краски у тебя должны быть, ты же реставратор.

– Я реставратор, а не поддельщик, – отрезала Александра. – И материалы для работы у меня самые обычные. У меня нет нужды в аутентичных красках.

– Но ты можешь купить! – воскликнул Игнат и положил конверт на стол. – Здесь аванс, пока две тысячи долларов. Потом столько же. Саша, я клянусь, мне достанется куда меньше, но я сейчас не за деньгами гонюсь, мне хочется сделать это дело…

– Отцепись, а? – произнесла она так выразительно, что голубые глаза Игната словно подернулись пеплом. – Я сказала – нет.

Гость коротко выругался на языке, которого Александра не знала. Но интонацию она поняла.

– Не поможет, – ответила художница. – И деньги забери. Я тебе честно скажу – появись ты парой дней раньше, я бы думала дольше. Голод не тетка, и за квартиру платить надо. Но сейчас – нет.

Она задернула молнию на сумке:

– Я ухожу. Собирай вещи и…

Александра осеклась. Игнат не сводил с нее взгляда, выражения которого она не понимала. В нем были смешаны разочарование, надежда и… «Отчаяние. Да, очень похоже на отчаяние. С чего бы? Он говорит, что дела у него идут неплохо».

– И я подумаю, кто может рисовать для тебя гербы, – она закончила фразу совсем не так, как собиралась. – В конце концов, твое предприятие, и в самом деле, больше курьезное, чем противозаконное.

– Ладно, не старайся ради меня, сам найду кого-нибудь, – вздохнул Игнат. Он вынул ободок из волос и вновь его надел, проведя борозды по черным прядям, иссеченным сединой. – Это не так уж сложно. Но я хотел, чтобы это была ты.

Он принялся собирать листы картона в папку. На мгновение задержался, разглядывая последний лист и произнес, словно про себя:

– Вот только бы этот сделала для меня… Не за деньги, так, по старой дружбе. Странный герб. Ты же любишь все странное, я помню.

– Чем же он странный? – Александра, не удержавшись, вернулась к столу. – С виду такой, как все. Красивый.

– В червлёном поле три серебряных сухих дерева, – Игнат продолжал держать лист в вытянутой руке, любуясь рисунком на расстоянии. – Это то, что мы видим. А в описании сказано иначе: «В червлёном поле железный лес».

– Так это почти одно и то же.

– Совсем нет. В описании не указано число фигур. Это возможно лишь в том случае, если в гербе расположено более двенадцати фигур, причем некоторые из них выходят за края щита. В таком случае, щит называется усеянным . Например, лазуревое поле, усеянное золотыми лилиями. Три дерева – это не лес. Да и к тому же, металл указывается неправильно. В геральдике всего два металла: золото и серебро. И пять эмалей, то есть цветов: красный – червлёнь , голубой – лазурь , черный – чернь , зеленый – зелень и пурпурный – пурпур . А также два меха – горностаевый и беличий. Это все. Никакого железа нет.

– И о чем это говорит?

– Описание делал, скорее всего, с чужих слов и по памяти, человек, не имеющий никакого представления о блазоне . Какой-то аферист.

– Вроде тебя, – фыркнула Александра. – Ну, я готова. Собирай вещи, уходим.

– Можно я хоть посплю пару часов? – умоляюще спросил Игнат.

– Я поздно вернусь. Найди лучше гостиницу, деньги у тебя есть.

– Ну можно хоть сумку до вечера оставить?

– С твоими гербами?! Нет, конечно.

– Саша, не зверей, – Игнат изумленно смотрел на нее. – Ты человека с вещами на улицу выгоняешь. Вот оно, хваленое московское гостеприимство!

– Игнат, я просто давно и хорошо тебя знаю, – спокойно ответила художница. – Потом будет очень трудно выставить тебя на улицу. Ты как-то очень легко начинаешь считать чужое – своим.

– А ты изменилась… – протянул он, начиная паковать, наконец, сумку.

Александра пожала плечами:

– Ты Дюма почитай, «Двадцать лет спустя», там тоже все мушкетеры изменились. А мы с тобой больше двадцати лет не виделись. Ладно, сумку можешь оставить до вечера. Но если меня обкрадут, я за нее отвечать не буду.

Игнат просиял и задвинул сумку под стол, словно это могло обеспечить ее лучшую сохранность.

На улицу они вышли уже около одиннадцати – на три часа позже, чем планировала выйти Александра. В подворотне им встретилась Юлия Петровна. Увидев Александру с кавалером, она загадочно приподняла выщипанные в ниточку брови и тонко, с пониманием, улыбнулась. Александра поздоровалась.

– Какой день чудесный, – заметила Юлия Петровна. – Я слушала сводку погоды, завтра жара начнет спадать. Ну что, Сашенька, приходил к вам загадочный незнакомец?