Алексей Биргер - Ведьмин круг

В комнате, где он числился прописанным, была также керо­синка, а еще колченогий столик и большая скрипучая кровать с начавшими подседать пружинами.

- Вода в чайнике, - предупредил Высик Плюнькину, вселяя ее в комнату. - На полочке, за занавеской - посуда, крупа, чай, две банки тушенки. Баранки еще есть, по-моему... В общем, не пропадешь. Отдыхай, отсыпайся, а утром я загляну.

Мария покорно кивнула и устало присела на кровать. Поки­дая ее, Высик подозревал, что она через две секунды уснет без задних ног, несмотря на все, что тяготило ее душу. Слишком она была измотана... Что ж, сон - лучший лекарь.

Никаноров, конечно, удивился, увидев Плюнькину - «Машку-Плюнь», но Высик коротко сообщил ему, что все объяснит попозже, в спокойной обстановке.

Теперь они сидели на кухне, маленькой, но уютной, и Ника­норов потчевал Высика северными гостинцами: спиртом, на­стоянным на клюкве, и прочим; на сей раз он и банку брусники привез «как раз сезон сбора в разгаре», пояснил он. Воздавая должное напитку с изумительным вкусом и ароматом свежей ягоды, коварно забористому, потому что семидесяти с лишком градусов его не чувствовалось, пился он как сок, и лишь потом начинала ощущаться бумажная слабость в ногах и комариный звон в голове (чувство, сходное с тем, когда просидишь несколь­ко часов на болотах, скорчась в три погибели, собирая эту вели­колепную ягоду, и от одуряющего запаха ее некуда деться, и тело затекло, и комары допекли, и в глазах рябит, а оторваться от новых и новых кустиков все равно не можешь), Высик рас­сказывал Никанорову о происшедшем за последние двое суток.

Естественно, рассказывал Высик не все - опуская то, что касалось его лично или могло навести Никанорова на нежела­тельные догадки. Мария Плюнькина представала в этой отре­дактированной версии хитрой бестией, которая, конечно, ви­новата по уши, но которую ни на чем не подловишь, и выгод­ней сохранить ее для сотрудничества с милицией, чем пытать­ся потопить. Или стоит просто отпустить на все четыре сторо­ны, если выяснится, что особой пользы она сейчас принести не может. Излагая все это, Высик подивился, не является ли его вранье той слишком хитрой ложью, которая в итоге оборачивается правдой.

- Ажгибиса пришлось застрелить, - закончил Высик. - И мне было очень жаль, потому что из него можно было бы вытрясти много ценного. Но что поделать, когда человек пре­вращается в дикого зверя...

Вот тут Никаноров и произнес, разведя руками, эту фразу про «опоздал».

- А ты чего выведал? - спросил Высик.

- Я-то? Для меня все началось с этой фамилии, с Яреги­на. Фамилия эта, понимаешь, образована от архангельского местного словца. Так у нас хвойный лес называют, где мож­жевельник в прокладочку... И город есть в области, Ярега, и несколько деревень с таким же названием. Вот я и подумал, не из наших ли соколов взялся этот Ярегин, который к вам залетел. На Куденко привязка имелась, и я стал копать, не было ли какого-нибудь Ярегина среди знакомых Куденко. Долго ли, коротко ли - больше долго, чем коротко, потому что сам видишь, сколько времени прошло, - но стало для меня обозначаться, что, хотя никаких Ярегиных вокруг Куденко не водилось, но очень Ярегин получался похож на Ивана Воргина, за которым числился еще тот послужной список. А по происхождению Воргин получался из деревни Ярега, ло­вишь? Ага, думаю, уже что-то. Отправляюсь я в эту деревнюи выясняю, что Воргнн просто до смешного от нашего ро­зыска ушел. Заявился в родную деревню, совсем скоро после войны, и подал заявление, что хочет отречься от отца, как от раскулаченного, и желает взять фамилию по месту происхож­дения - Ярегин, то есть. Там, конечно, все обрадовались та­кой сознательности и выдали ему в сельсовете справку, что он имеет право носить фамилию Ярегин. Вышестоящие пас­портные инстанции известить не удосужились, и в послево­енной неразберихе вся эта самодеятельность прошла мимо нас. Паспорт на фамилию Ярегина он выправил в Харькове, где обженился на гулящей девке с харьковской пропиской - похоже, отстегнули ей солидно, но на этот счет она раскалы­ваться не стала, - и появился на свет гражданин с чистень­кой биографией. Для старых дружков он, конечно, остался Воргин, и мы его знали и ловили как Воргина, но при всех облавах по злачным местам или при проверке на улице он предъявлял паспорт на Ярегина - неподдельный паспорт, не придерешься, с харьковской пропиской к тому же, - и его отпускали. Мы трех наших сотрудников нашли, которые по приметам опознавали в нем Воргина, требовали документы - и, извинившись, пускали дальше гулять... Вот так. Когда мы это расшифровали, все остальное было легче. Главное, всю эту первую часть дознания я вертел в одиночку, в сво­бодное от основной работы время, потому как и бесперспек­тивное дело, вроде, и не наше... Только когда вышел на на­чальство с докладом, что Ярегин - это Воргин, имея все до­казательства, начали официальное расследование, и тогда уж руки у меня оказались развязаны...

- И куда ниточки повели?

- Сам понимаешь, на Свиридова. Мы и до операции с мор­фием почти докопались, один шажок оставалось сделать... По­дозревали нечто подобное, по всему раскладу. Уже изготови­лись Свиридова брать - и вдруг узнали, что он выехал в твои места. Сначала хотели дать тебе телеграмму, что, мол, будь го­тов к любым неожиданностям, а потом решили, что лучше мне поехать лично, потому как я в курсе дела и смогу на месте тебе подсказать, где и кого ловить. Кроме того, мы кое в чем сомне­вались... В общем, опоздал я.

- Почему же опоздал? Все ваши данные очень пригодятся... Деревянкин никаким боком не возникал?

- Возникал. Мы знаем, что он Плюнькину искал... Даже останавливался на квартире, где она жила с подругой. Под­руга рассказала, что Плюнькина съехала в конце августа. Обе­щала вернуться к декабрю. Обыск ничего не дал - все чис­тенько. Ну, понятно, Плюнькина не такая дура, чтобы у себя на квартире хоть какой криминал держать. Но эта линия про­шла у нас как одна из побочных, мы старались разрабаты­вать в главном направлении. В том, что нам представлялось главным направлением... Был с Деревянкиным один интерес­ный моментик. Беседуя с подругой Плюнькиной, он сказал, что, мол, передай ей, Плюнькиной, то бишь: если появится, я, мол на нее зла не держу, и слушаться ее обязан, как велел Свиридов, так что пусть не думает, будто я ее самовольно разыскиваю...

- Занятно... - пробурчал Высик. - А он не конкретизировал?

- Нет. - Никаноров разлил еще по стопочке клюковки и продолжил. - Теперь, зная подноготную, я так понимаю: как- то она Деревянкина подставила. Скорее всего, убедила его взять на себя наибольшую часть вины, чтобы выгородить Свиридова в деле о вымогательстве - и не выполнила того, что обещала взамен...