Милдред Эбботт - Корги-детектив: жестокие вкусняшки

Я передернулась:

– В этом смысле планка не слишком высокая.

Кэти заметно нервничала. Она облизала губы, прежде чем заговорить снова.

– Вы, рыжеволосые, можете носить самые ужасные в мире цвета и при этом прекрасно выглядеть. Я просто понять не могу как!

Я немного опешила, так как определенно не ожидала такого замечания:

– Прости, что?

Она сделала волнообразный жест рукой, указывая на мой наряд:

– На тебе горчичного цвета свитер и пестрая юбка ярко-зеленого и тускло-коричневого цвета. В общем, все оттенки детской неожиданности. Но тем не менее они оттеняют твою кожу, так что она светится, и волосы практически сияют!

Кэти была права. Земляные тона мне подходили больше всего, но все же…

– Хм, спасибо..

– Ну вот возьмем меня, например. Если я надену что-то такой же расцветки, я буду похожа на тяжелобольную женщину. Мне приходится носить синее, зеленое и прочие изумрудные цвета. К счастью, я их люблю, поэтому не жалуюсь.

Да что, черт возьми, происходит?

– Ну, твоя кожа загорелая и сияет вполне естественно, поэтому, думаю, ты права.

Кэти кивнула.

– У меня сицилийские корни. – Она снова стала рассматривать магазин. – У нас у всех в семье хорошая кожа.

– Кэти. – Я решила спросить напрямую: – Что происходит? Приятно, что ты зашла поздороваться, но наш разговор о цветах и моде становится странным, и я не знаю, что мне делать дальше.

Она облегченно выдохнула:

– О да, ты права, прости. Мне просто хотелось поболтать с кем-то. О чем угодно. Хоть об оттенках детской неожиданности. – Кэти снова изобразила волну рукой. – Ты, конечно, прекрасно смотришься в этих цветах. Но мне просто необходимо поговорить с кем-то, кто по уровню развития превосходит пятилетнего ребенка и может заставить мой мозг шевелиться. Я теперь с Луизой, с тех пор как убили Агату, и я немного… в отчаянии.

– Ты такая молодец, что помогаешь Луизе в тяжелый момент! – Кэти тараторила так быстро, что мне пришлось еще раз прокрутить в голове все сказанное, прежде чем я уловила суть. – Если я не ошибаюсь, Луизе чуть больше пяти лет.

Кэти закатила глаза:

– Я тоже так думала. Мы работали с ней два года, и я понятия не имела, что она вот такая… – Кэти потупила взгляд: – Я теперь зауважала Агату, а это о чем-то да говорит. Если бы я была Агатой, то ты, скорее всего, обнаружила бы здесь тело Луизы.

Какие странные вещи она говорит. Луиза… кто бы мог подумать? Интересно…

– Ну все, теперь до меня дошло, в чем дело. Хочешь присесть и поговорить об этом? – Я указала на складные стулья, на которых всего пару дней назад мы сидели с Брэнсоном.

– О, нет! Я о таком даже и не мечтала. Тебе же столько всего нужно сделать! – На этих словах Кэти, тем не менее, плюхнулась на один из стульев: – Но, если у тебя найдется секундочка, я ей воспользуюсь. Я знаю, что так шутить ужасно, но ты можешь спасти меня от убийства.

Я села на стул напротив Кэти. Мне до ужаса хотелось услышать ее рассказ. Кэти пребывала в смятении, но я чувствовала, что ее история очень важна. Вот только выглядело это все как-то неловко, как будто мы занимались полицейским расследованием или чем-то в этом роде.

– Мы можем пройти на кухню, там, наверное, найдется чай или что-нибудь перекусить. Или могу поделиться с тобой томатным супом. Если тебя это не будет напрягать, конечно.

Кэти в недоумении посмотрела на меня:

– Почему это должно меня напрягать?

– Ну… на кухне я и нашла тело Агаты.

Ее глаза заблестели.

– Ах, ну да! Здесь она готовила свои кайфкейки и прочие штуки. Может быть, там остались какие-то припасы? – Голос Кэти звучал так, будто я только что преподнесла ей подарок к Рождеству. – Ты не возражаешь, если я испеку что-нибудь, пока мы болтаем? Что-нибудь простое и быстрое. Пока я жила с Луизой, мне не разрешалось готовить ничего, кроме веганских рецептов без сахара. – Она покачала головой: – Без. Сахара.

Расположение, которое я однажды почувствовала к Кэти, вернулось. Эта женщина была странной, но она все равно мне очень нравилась.

– М-да… Мне нравится, что ты не боишься находиться в комнате, в которой убили человека и… ты на нас обеих приготовишь?

– Ну конечно! – С этими словами Кэти буквально взлетела со стула и направилась на второй этаж. При этом она походила на Ватсона, карабкающегося вверх по лестнице.

Как я и предполагала, все ингредиенты были изъяты полицией. Кэти сказала, что так же дела обстоят и в магазине Агаты.

В доказательство того, насколько она отчаялась, Кэти сбегала в продуктовый магазин, и уже очень скоро она готовила основу для лимонных пирожных и была по локоть в муке и сахарной пудре.

Кэти мне сразу понравилась, но я была уверена, что к концу готовки я практически влюблюсь в эту женщину. Я позволила ей погрузиться в процесс и только потом начала задавать вопросы:

– Итак, расскажи мне, что такого страшного вытворяет Луиза? С виду она очень милая старушка.

– Да, так оно и есть! Она такая милая бедная овечка. – Кэти ответила спокойно, а затем засыпала сахарную пудру в миксер. – Но, точнее сказать, она – очень напористая маленькая овечка.

Забавно, Кэти была вторым человеком, кто сравнивал Луизу с овечкой.

Она повернулась к Ватсону, который преследовал ее с того самого момента, как она начала готовить:

– Она буквально путалась у меня под ногами, так что я практически спотыкалась об нее. Мы всегда очень мило с ней общались, но в данном случае все выглядело так, будто мы в один момент стали лучшими друзьями или сестрами… – Кэти многозначительно посмотрела на меня: – Сиамскими сестрами.

Кэти рассмеялась над собственной шуткой, и я к ней присоединилась. Луиза и вправду оказалась не так проста, как мне казалось. Но она ведь была убита горем, когда заходила в «Викторианские рога» пару дней назад, поэтому, вероятно, такого поведения стоило ожидать.

– Она выглядит довольно хрупкой. Тебе не кажется, что ей на самом деле просто страшно оставаться одной?

– Я уверена, что так оно и есть, конечно. И я чувствую себя ужасно оттого, что осуждаю ее. Но с Луизой у меня не было ни единой секунды на себя. Слава богу, у нее сегодня запись в парикмахерской, она пропадает там часами.

Я стала кивать, но потом замерла:

– Часами в парикмахерской? Я бы могла такое подумать об Агате, но никак не о Луизе. Ее волосы выглядят естественно.

Кэти закатила глаза:

– Да, правда. Но тем не менее процесс занимает время. Поверь мне, я знаю обо всем в подробностях. Она ходит к одному из этих гомеопатов-парикмахеров. Сначала они наносят маску из овсянки, потом какое-то средство на основе майонеза, но только домашнего, без добавления яиц конечно же. А после…

– О’кей, я поняла. Тогда все вроде бы логично. – Я подмигнула Кэти. – Если вы и вправду стали сиамскими близняшками, я удивлена, почему ты не наносишь маску из овсянки.