Делия Оуэнс - Там, где раки поют

Камень больно ударил его в плечо.

– ВОН ИЗ МОЕЙ ЛАГУНЫ! СВОЛОЧЬ! ВОТ И ПОГОВОРИЛИ! – Киа орала, как базарная торговка, высматривая камень поувесистей.

– Киа, выслушай меня. Знаю, ты теперь с Чезом, и я уважаю твой выбор. Просто хочу с тобой поговорить. Киа, пожалуйста!

– А о чем с тобой разговаривать? Видеть тебя больше не хочу, НИКОГДА! – Киа зачерпнула пригоршню гальки и швырнула ему в лицо.

Тейт метнулся в сторону, нырнул за фальшборт лодки, ткнувшейся в песок.

– ГОВОРЮ, УБИРАЙСЯ! – И, чуть понизив голос, Киа добавила: – Да, я теперь не одна.

Тейт сел на нос лодки так, чтобы ее не качало.

– Киа, прошу, послушай, ты должна кое-что знать о нем.

Тейт не был готов к разговору о Чезе. Совсем не так представлял он встречу с Киа.

– Что ты несешь? Это моя жизнь, вот и не суйся! – прошипела Киа, приблизившись на несколько шагов.

Голос Тейта прозвучал твердо:

– Знаю, не мое это дело, но молчать я не буду.

Киа двинулась прочь от берега, но Тейт закричал ей вслед:

– Ты же в городе не живешь, вот и не знаешь, что Чез с другими гуляет. Я видел на днях, как он уезжал с вечеринки на своем пикапе с какой-то блондинкой. Он тебя не стоит.

Киа развернулась:

– Да неужели?! Это ТЫ меня предал – обещал вернуться, а сам исчез! Ни строчки не написал, в чем дело, я не знала, жив ли ты вообще. Струсил, духу не хватило со мной объясниться. Боялся в глаза мне смотреть, слабак! Ты сбежал! ТРУС, ДЕРЬМО ТЫ СОБАЧЬЕ! Столько лет прошло – и на тебе, заявился… Ты еще хуже. Он не ангел, но ты хуже в сто раз! – Киа замолчала, сверля его глазами.

Тейт развел руками и сказал умоляюще:

– Совершенно справедливо, Киа. С каждым словом твоим согласен. Я вел себя как последний трус, и не мне судить Чеза, не мое это дело. Больше я тебя не потревожу, просто хочу объясниться и извиниться. Меня все эти годы совесть изводила, Киа.

Киа поникла, словно парус в штиль. Тейт был для нее не просто первой любовью, он разделял ее интерес к болоту, он научил ее читать, он – единственная ниточка, что связывала ее с исчезнувшими родными. Он – страница жизни, картинка в альбоме на память. Весь гнев вдруг улетучился, сердце билось учащенно.

– Ты стала такой красивой. И совсем взрослой. Как ты живешь? Так и продаешь мидий?

Тейта потрясло, до чего она похорошела: тонкие выразительные черты лица, точеная линия скул, пухлые губы.

– Да. Да.

– Вот, принес тебе кое-что. – Тейт достал из конверта крохотное алое перо со щеки золотого шилоклювого дятла.

Киа хотела швырнуть перо под ноги, но ей ни разу не удалось найти такое, так почему бы не взять? И, не поблагодарив, она сунула перо в карман.

Тейт продолжал скороговоркой:

– Киа, бросить тебя – не просто дурной поступок, а самая большая подлость за всю мою жизнь. Я все эти годы каялся и буду каяться. Я думаю о тебе каждый день. Никогда себе не прощу, что бросил тебя. Я был уверен, что ты не сможешь расстаться с болотом, не сможешь прижиться в большом мире, потому и не видел нас вместе. Но я ошибался, и зря я тогда не пришел, не поговорил с тобой. Знаю, тебя столько раз предавали. Я не хотел думать о том, какую боль тебе причинил. Не по-мужски это, правильно ты сказала. – Тейт умолк, глядя на Киа.

После долгого молчания она спросила:

– Ну и чего ты от меня хочешь, Тейт?

– Чтобы ты меня простила, если сможешь. – Он вздохнул и стал ждать.

Киа не смотрела на него. Почему именно на обиженных, на израненных ложится бремя прощения? Она молчала.

– Я просто должен был тебе сказать, Киа. – Так и не дождавшись ответа, Тейт добавил: – Я сейчас в аспирантуре, стал зоологом, занимаюсь простейшими. Тебе было бы интересно.

Киа силилась представить – и не могла; она оглянулась на лагуну, не плывет ли Чез. От Тейта это не укрылось, он с самого начала знал, кого она поджидает.

Чеза он видел несколько дней назад, на рождественском балу, – в белом смокинге тот отплясывал то с одной, то с другой девушкой. Танцы, как обычно в Баркли-Коув, устроили в школьном спортзале. Под “Вули-були” из хиленького магнитофона Чез кружил у баскетбольного щита брюнетку. А когда заиграл “Мистер с тамбурином”, он бросил брюнетку, вместе с приятелями вывалился из зала, и они пустили по кругу фляжку с бурбоном. Тейт стоял неподалеку, беседовал с двумя учителями, и до него донеслись слова Чеза: “Да уж, в постели кувыркается, как лиса в капкане! Еще бы, сучка болотная! Деньги на бензин отрабатывает сполна”.

Тейт заставил себя уйти.

Налетел порыв ветра, и лагуна подернулась рябью. Встречать Чеза Киа выбежала в джинсах и тоненьком свитере и теперь сжалась от холода, крепко обхватила себя руками.

– Ты замерзла, пойдем в дом. – Тейт указал на хижину, над ржавой трубой клубился дымок.

– Тейт, лучше уходи. – Киа с тревогой поглядывала в сторону протоки. Вдруг Чез появится и застанет Тейта?

– Киа, ну пожалуйста, хоть на минуту. Хотел взглянуть еще раз на твои коллекции.

Киа развернулась и побежала к хижине, Тейт поспешил следом. Поднявшись на веранду, он обомлел. Из детского увлечения вырос настоящий музей болотного края. Тейт взял в руки раковину морского гребешка, лежавшую на акварельном рисунке берега, где ее нашли, были тут и рисунки, на которых моллюск поедал живность помельче. И так для каждого вида, а были их тут сотни – нет, тысячи. Некоторые раковины он видел прежде, но раньше он смотрел на них глазами ребенка, а теперь – глазами ученого.

Он обернулся к Киа:

– Это же настоящее чудо – красиво, подробно, хоть сейчас в печать! Да здесь материала на целую книгу, и не на одну.

– Нет, нет. Это я так, для себя. Подспорье в учебе, и только.

– Киа, послушай. Ты же знаешь, что справочники по этой теме огромная редкость. За такие книги многие спасибо скажут – тут и классификация, и справка, и рисунки отличные.

Тейт был прав. Мамины старые определители здешних видов, с простенькими черно-белыми иллюстрациями, единственные по теме, были обрывочны и пестрели ошибками.

– Если ты мне разрешишь взять несколько образцов, я переговорю с издателями – посмотрим, что мне скажут.

Киа испуганно уставилась на него. Неужели придется куда-то ездить, встречаться с людьми? От Тейта не укрылся ее взгляд.

– Ездить тебе никуда не нужно, отправишь издателю материалы по почте. Сможешь на этом заработать. Не золотые горы, конечно, зато не придется больше промышлять сбором мидий.

Киа и на это ничего не сказала. В очередной раз Тейт не просто заботится о ней, а учит, как самой о себе позаботиться. Казалось, он был рядом всю жизнь – и вдруг исчез.

– Попробуй, Киа. Попытка не пытка.

Киа все-таки разрешила ему взять образцы работ, и он выбрал несколько акварельных набросков раковин и большую голубую цаплю – подробные иллюстрации для каждого из времен года и изогнутую бровь крупным планом.