Константин Веснин - Приют горного странника

Она замолчала, предвкушая реакцию Глеба, которая, впрочем, не заставила себя долго ожидать:

— Интересно… и какими?

— Я вам сейчас расскажу один случай, который очень сильно поразил нас с мужем…

— Подожди, Лизи. Перед тем, как мы откроем нашему гостю сию тайну, надо испить по бокалу этого чудесного вина, — не дожидаясь ответных реплик, Леопольд Фомич наполнил бокалы. — Предлагаю тост… есть одна тайна, которая, по словам Вольтера, окутывает этот прекраснейший из миров — тайна женского сердца. Я предлагаю за нее выпить.

Глеб чувствовал, как хмель еще более затуманивает голову, мысли рассеивались, заранее подготовленные вопросы забылись. Поставив пустой бокал на столик, он расслабленно поглядывал на супругов.

— Ну, теперь я расскажу, — вкрадчивым голосом начала Елизавета Капитоновна. — Я хватилась своего паспорта. Ну… все проверила, нигде не могу найти. Помнишь, Лео, ты мне тоже помогал искать?

— Конечно, помню. Все перерыли, исчез…

— Да, все перерыли, нет паспорта. А мне нужно было оформлять бумаги, деловые бумаги, а без паспорта я ничего не могла сделать. Мы уже решили обратиться за выдачей нового, а тут у нас как раз и гостил Дормидонт Нилович. Видит, что я хожу по холлу, осматриваюсь, он и спросил, что я потеряла. Я рассказала. И вот, самое главное. Он берет меня за руку, вот так… — Елизавета Капитоновна взялась рукой за запястье Глеба. — И говорит: «Присядем-ка на мягкое», а сам пальцем указывает на диван в холле. Мы присели, он продолжает держать меня за руку и своим взглядом так пристально смотрит мне в глаза, что мне даже неловко стало, и говорит: «Поищите в книгах на второй полке». Ну, я, конечно, скептически к этому отнеслась, подумала, стар дедушка, чудит немного. А когда вернулась к себе, подошла к книжному шкафу… и там, где он указал, между книг лежит мой паспорт. Что, вы, как следователь, на это скажете?

Глеб неопределенно пожал плечами:

— Мы не работаем со сверхестественными силами, наш круг интересов ограничивается человеческими слабостями и прегрешениями, поэтому не знаю, что вам сказать… У меня к вам другой вопрос. Вспомните, в каком номере тогда останавливался Дормидонт Нилович?

Последовал обмен вопросительными взглядами между супругами.

— Я не уверена, но мне кажется, он останавливался в номере, который сейчас занимает Павел Иванович. Постойте, я взгляну на запись регистрации гостей, — Елизавета Капитоновна поднялась и прошла к небольшому секретеру в угловой части комнаты, звякнула ключами и достала толстую, потрепанную тетрадь:

— Сейчас я найду… вот… с третьего по шестое августа Дормидонт Нилович занимал номер… э-э… Павла Ивановича.

— Понятно, — коротко ответил Глеб. Он хотел задать вопрос о регистрации паспортных данных, но вспомнил, что у них с Люсей паспорта при въезде в гостевой дом никто не спрашивал. Тогда он задал следующий вопрос:

— Дормидонт Нилович не сообщил вам, где он постоянно жил, расставшись со своей… бабушкой?

— Я помню, он сказал, что пока остановился в избушке староверов, — после некоторой паузы сообщил Леопольд Фомич.

Беседу неожиданно нарушил телефонный звонок.

— Алло, да, да, Люся… — Глеб ощущал некоторую неловкость.

— Глебушка, с тобой все в порядке? Я волнуюсь, ты где? — доносилось из трубки. Глеб прикрыл ее ладонью:

— Все нормально, Люся. Я… в гостях у Леопольда Фомича и Елизаветы Капитоновны, — Глеб чувствовал, что вино сыграло свою роль, он с трудом выговорил имена и отчества хозяев гостевого дома. К тому же, при этом он заметил, как с едва уловимыми улыбками переглянулись супруги, что еще больше сконфузило его.

— Ты скоро?

— Скоро, скоро, — и он отключил телефон. — Жена волнуется, потеряла, говорит…

— Позвольте мне предложить тост по этому поводу…

— Нет, нет, — Глеб прикрыл ладонью свой бокал. — Благодарю вас, но… мне уже хватит.

— Обижаете, осталось совсем чуть-чуть, — Леопольд Фомич повернул бутылку к окну. — Буквально, на последний тост.

Глеб с большой неохотой согласился. Они выпили за будущее потомство Непрухиных.

— Вы совсем не пробуете конфеты. Возьмите вот эти, — Елизавета Капитоновна указала Глебу на замысловатые завитушки шоколада.

— Теперь давайте сменим тему и поговорим о Павле Ивановиче, — шоколад таял во рту Глеба. — Как давно вы его знаете?

— Я познакомился с ним на выставке картин, где-то… — Леопольд Фомич напряг память, — где-то с год назад. Кстати, именно в тот раз я приобрел картины, украшающие нашу биллиардную комнату. Помню, мы разговорились, и я узнал, что он коллекционирует раритетные марки Царской России. Когда он решился на продажу альбома, я предложил совершить сделку здесь, зная о его пристрастии к пейзажной живописи.

— Когда вы договорились о сделке?

— Месяца полтора назад.

— Кто-либо кроме вас двоих мог знать про сделку?

— Я никому не говорил… ну, за исключением Лизи. Полагаю, и не в интересах Павла Ивановича было разглашать эти сведения.

— Кто-либо из присутствующих сейчас в гостевом доме, я имею ввиду, Инессу Львовну и исчезнувшего Дормидонта Ниловича, мог узнать о наличии у Павла Ивановича альбома с марками?

Леопольд Фомич рассказал Глебу о появлении Инессы Львовны в мансарде во время беседы с Павлом Ивановичем.

— А что касается Дормидонта Ниловича… то у него не было возможности узнать про альбом… во всяком случае, от нас с Лизи.

— Где у вас хранятся ключи от номеров?

— В этом секретере, — показала Елизавета Капитоновна. — Он всегда заперт, а ключи от него я ношу с собой.

— Когда мы отсутствуем, то закрываем и наш номер, — добавил Леопольд Фомич.

— Инесса Львовна впервые посещает ваш гостевой дом?

— Да.

Глебу удобно было сидеть, навалившись на мягкую спинку дивана. Уютная атмосфера номера, выпитое вино, непринужденная беседа — все это вызывало у него прилив сонливости. Он на минутку прикрыл глаза, откинул назад голову. Никаких выстроенных логических гипотез не было. С трудом он заставил себя преодолеть сонливость и вернуться к беседе:

— Итак, можно подвести некоторые итоги нашего… — он оглядел столик с бутылкой и шоколадом, — … разговора. В качестве рабочей гипотезы у меня есть только одна версия… Дормидонт Нилович, останавливается в вашем гостевом доме, неким образом узнает про ценный альбом, находящийся в номере Павла Ивановича. Выбрав момент, он открывает ключом, неизвестно как у него оказавшимся, номер Павла Ивановича и крадет альбом. При этом он теряет платок, которым довольно часто пользуется у всех на виду…

— Ну… видимо… он спешил и не заметил, как платок выпал из кармана, — предположил Леопольд Фомич.

— Принимаю, но поспешность не помешала ему закрыть за собой номер. И далее… след его теряется… — Глеб вопросительно посмотрел на Леопольда Фомича, который в ответ понимающе кивнул.