Михаил Скрябин - Болото

УЖЕ стемнело, когда пришел капитан Спицин.

— Ну что? Вижу, не признался?

— Как и следовало ожидать, — устало ответил Павлов, — но зато противоречий масса.

— Очные ставки проведете завтра?

— Да, но придется без Шляпникова.

— Почему?

— Упорствует. Утверждает, что парня, изображенного на снимке, не знает.

— И что же собираетесь предпринять?

— Звать, капитан, на помощь науку, именуемую одорологией. После очных ставок проведем выборку вещей собакой.

— А зачем на вещах, когда человек в наличии? И эффектнее чисто психологически. Вы же любите психологию, — поддел Спицин.

— И насчет эффекта, и в смысле психологии вы правы, — улыбнулся следователь, — но как быть с этикой?

— А я считал…

— Да, в методической литературе приводятся примеры выборки собакой людей, — перебил Спицина майор. — Но вы можете себе представить оскаленную собачью морду перед лицом человека? То-то и оно. Так что будем делать на вещах.

— Как считаете нужным, — буркнул Спицин.

— Ну-ну, не ворчите, — примирительно сказал Павлов и продолжил: — На ваших работников придется возложить всю подготовку выборки. Нам с Власовым нельзя: мы производили забор воздуха в сейфе сберегательной кассы. Саму выборку будет проводить кто-нибудь из следователей. Я всех проинструктирую и приглашу для консультаций специалиста в области криминалистической одорологии, одного из авторов этого метода.

— Это хорошо, — кивнул Спицин. — А то не напутать бы чего.

— Да, не забудьте сфотографировать, — вспомнил Павлов.

— Послушайте, Сергей Петрович, а что если снять документальный фильм? — оживился Спицин.

— Об этом можно только мечтать, — Павлов встал. — И знаете, было бы просто великолепно — показать фильм Борщагову сразу после очных ставок. А сами очные ставки запишем на магнитофон. Все это может подействовать и на Шляпникова.

— В общем, — подытожил Спицин, — завтра объявляем днем применения научно-технических средств.

— А вечером, если все пойдет по плану, съезжу домой, — сказал Павлов. — У сына день рождения.

— Сколько ему?

— Двенадцать исполнится. Плохо только, что вот других упрекаю в недостаточном воспитании детей, а на своего времени не хватает.

БОРЩАГОВ с опаской поглядывал на магнитофон, появившийся на письменном столе. И не напрасно. Его лента бесстрастно зафиксировала опознание фотографии Юрия Расторгуева тремя ребятами из компании Козловского.

Павлов видел, как сник обвиняемый, в глазах появилось беспокойство.

И следователь, не делая перерыва, вызвал Кулакова.

— Я устал. Может, отложите? — обратился Борщагов к майору.

— После этой очной ставки сделаем перерыв. Придется немного потерпеть, — словно не понимая, что Борщагову нужно сбить темп, прийти в себя от навалившихся неудач, отказал Павлов.

КУЛАКОВ без эмоций, зато весьма подробно выложил все. Когда Борщагов начал все отрицать, он засмеялся, а потом сказал:

— Кончай, Юрка, или как тебя там, тянуть волынку. Мы тоже поначалу крутили. И врали напропалую, и на себя брали. Не помогло.

— А кто вас за язык тянул?! — сорвался Борщагов. — Стояли бы на своем.

— Умный какой. Попробуй, постой.

— И постою. Да и вообще я вас не знаю, — спохватился Борщагов, кинув взгляд на магнитофон, — никаких преступлений с вами не совершал. Так что валяйте, наговаривайте на меня сколько влезет — следствие правду установит. Кто поверит вам, убийцам?

— Насчет убийц ты поосторожней, — нахмурился Кулаков.

— Как бы не так — «поосторожней»! — перешел на крик Борщагов. — Убили мою невесту, а на меня хотите взвалить вину! Не выйдет!

— Это кто же убил?! — в тон Борщагову закричал Кулаков. — И какую невесту?!

— Спокойно, спокойно, — осадил их Павлов. Затем обратился к Кулакову: — Борщагов много лет знал кассиршу, ухаживал за ней, называл своей невестой.

— Что? — крик застрял в горле у мальчишки. — И как же ты мог?..

— НУ И ФРУКТ, видать, этот ваш Борщагов, — сказал Шляпников, внимательно прослушав магнитофонные записи. — Хорошо, что я с ним не был знаком и не имел никаких дел.

С БЕСПОКОЙСТВОМ оглядывал Борщагов обстановку Ленинской комнаты райотдела, куда его на сей раз привели вместо кабинета следователя. Пустой зал, окна задрапированы. По стенам — плакаты, доска Почета, стенды. На сцене — киноэкран.

Открылась дверь. Вошли Павлов, Михалев и Спицин. Конвоир вскочил и вытянулся по стойке смирно. Невольно поднялся и Борщагов.

— Здравствуйте, — поздоровался Михалев, — садитесь.

Все трое прошли и сели на последний ряд.

ПОГАС свет. Застрекотал кинопроектор, и на экране показалось изображение лесной поляны, окаймленной высокими соснами.

В кадре появилась группа людей. Крупным планом — старший лейтенант милиции следователь Митрохин. В руках у него полиэтиленовые пакеты. Он ходит по поляне и раскладывает их метрах в трех один от другого.

— Сейчас показывают, — громко начал комментировать происходящее на экране Спицин, — подготовку к выборке. Лесная поляна выбрана специально — здесь в воздухе меньше примесей. В целях сохранения запаха владельца каждая вещь сразу была упакована в отдельный мешочек… Здесь положены рубашки Борщагова, Козловского и трех посторонних граждан. По внешнему виду они мало чем отличаются — все темные с длинными рукавами.

На краю поляны — несколько человек.

— Понятые, специалисты и я, — продолжал комментировать Спицин.

Через поляну прошел кинолог с собакой, и теперь на экране только следователь Митрохин. Он подходит поочереди к пакетам, развязывает их и высовывает из каждого наружу край рубашки.

В кадре крупным планом — пустой полиэтиленовый мешочек.

— Теперь смотрите самое главное, — снова раздался голос Спицина.

Митрохин подзывает понятых. Вместе со следователем они осматривают печать, прикрепленную к завязке.

— Как видите, печать цела, — продолжал капитан. — В этом мешочке находится воздух, взятый из сейфа сберегательной кассы сразу после того, как из него были украдены наган, деньги и облигации…

Проводник ломает печать, раскрывает мешочек и подносит его к собачьей морде. Затем взмахом руки указывает направление к разложенным на земле вещам. Овчарка в несколько прыжков преодолевает расстояние до рубашек, обнюхивает первую, безразлично проходит мимо второй, за шаг до третьей, принадлежащей Борщагову, ее поведение резко меняется. Шерсть на загривке поднимается дыбом, она делает рывок и хватает рубашку зубами.