Вера Переятенец - Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже. Антикварный детектив. Или детективная история, разгаданная экспертом

Так что давай я с ним поговорю и предложу этого Воробьева. Сколько, кстати, мадам твоя хочет?

— Мадам будет счастлива отдать его за 150.

— Значит, так: я ему скажу 250, он поторгуется, снизит тысяч на 20–30, ей отдадим 150, а остальное — наше. Ура, я, наконец, куплю себе машину. Свою собственную — и в Париж съезжу. Одна.

— Да, ты погоди деньги-то считать. Это, конечно, завораживает. А ты сама-то представляешь, как мы будем деньги получать, как так сделать, чтобы бандиты не настучали по башке и все не отобрали.

— Ха, не боись, все получится. Смотри: все очень просто. Я показываю своему товарищу фотки, если его все устраивает, то берем с него залог в 100–150 тысяч — это бабушкина доля. Я еду в Питер, забираю картинку и сдаю ее в нашу контору на проверку. Там она и храниться будет. Надо будет еще начальству дать и ребятам с экспертизы, чтобы побыстрей все сделали. Потом, если подлинность удостоверяется, даем мадам добро, чтобы деньги могла спокойно тратить. А мы отдаем товарищу картинку в обмен на свои кровненькие.

— Ну, вроде все гладко. Ты как будто всю жизнь картинками торговала.

— Нет, это называется «новичкам везет».

— Хорошо, только мадам деньги сразу отдавать тоже нельзя. Нужно в банк положить под два ключа (чтобы у нее был и у меня) и в условии поставить: отдать при предъявлении экспертного заключения, подтверждающего подлинность. А то вдруг всплывут те самые 0,01 %, а бабушка упрется и деньги не захочет возвращать, а так, по-моему, надежнее. Если чужими деньгами не рисковать, то спать лучше будешь, поверь мне.

— Так, давай выпьем за мою поездку в Париж и мою будущую машину.

— Ты так уверена?

— Да не сомневайся ты, все получится.

Они только успели пригубить из бокала, как у Вероники в сумочке зазвонил телефон.

— Ну вот, отключи ты его.

— Да нет, это мой хозяин, у которого я остановилась, он же одновременно заказчик моих изысканий.

— Алло, Виктор Федорович.

— Вероника, я наконец-то добрался, уже на Ленинградке, в городе черт знает что творится.

Ольга Сергеевна и Светка одновременно замахали руками и, отчаянно жестикулируя, давали ей понять, чтобы она приглашала своего знакомого к ним.

— Виктор Федорович, а я тут у старинной подруги в гостях, мы очень хорошо общаемся. Вы бы заехали за мной да и наше дамское общество скрасили.

После этих слов ее попутчик-охранник чуть не поперхнулся где-то в эфире, но быстро справился с ситуацией.

— Да, конечно, я буду рад… А вам что-то подвезти?

— Да нет, у нас все есть, давайте подъезжайте, — и Вероника назвала адрес.

— Ну вот, сейчас будет вам кавалер.

— Нет, ну надо — нам кавалер! Мы за нее стараемся, понимаешь ли, а она делает вид, как будто это ее не касается. Давай колись, сколько лет юноше, женат или свободен.

— Юноша свободен. То есть не совсем. У него сын в Англии учится, а бывшая жена алкоголичка, он ее сегодня весь день, вместо того чтобы меня сопровождать, из запоя выводил.

— А что, он тебя сопровождать должен?

— Ну, это так я сказала. Я для его конторы срочные исторические справки готовлю, вот они меня и в Москву привезли, и его в помощники дали. Он тут договорился, чтобы мне даже кое-какие дела на Лубянке показали.

— На Лубянке? А ты вообще искусством занимаешься?

Вероника решила, что лучше не стоит рассказывать друзьям про те убийства, что случились в Питере, и поэтому поспешила замять ситуацию.

— Да искусством, искусством. Просто Юдин, картинки которого будет продавать аукционный дом, он в первые годы советской власти в органах работал. Ну, вот руководство решило более полную информацию о нем выдать, чтобы больше денег за картины получить. Сейчас же чекисты в моде, может, кого из руководства заинтересует такой выдающийся деятель. Мало ли.

— Господи, и на какие ухищрения только не идут, чтобы повысить рейтинг. Хотя ход мыслей понятен. Чем больше рекламы, тем более широк круг потребителей. Все нашла, что искала-то?

— Да, я все успела. Любопытная у товарища боевая юность была. Прямо в книжку просится.

— Слушай, ты бы взяла и написала. У тебя, наверное, историй подобных выше крыши. Сейчас вон какую ерунду все печатают, а тебе сам Бог велел.

— Да, вот останусь из-за кризиса без работы, устроюсь ночным сторожем в детский сад и буду по ночам детективы, как Дарья Донцова, сочинять.

— Размечталась. Ага. Ты еще помечтай дворником устроиться с предоставлением лимитной прописки и жилплощади в историческом центре. Все, халява кончилась вместе с советской властью. Теперь там только одни таджики работают. Говорят, у них там мафия, просто не попасть. Так что поколение дворников и сторожей теперь иное.

Виктор Федорович был действительно где-то рядом, потому что не прошло и пятнадцати минут после его звонка, как он появился, да еще с букетом цветов для хозяйки. Ольга Сергеевна прямо расцвела от такой любезности. Засуетилась, кинулась разогревать ему яичницу в микроволновке, для чего Вероника была тут же вызвана на кухню.

— Вероника, я Вам серьезно говорю: Вы должны приглядеться к этому молодому человеку. И нечего махать. Очень приятный мужчина, импозантный. Нет, если бы я была Вашей матушкой, вы бы у меня ни минуты одна не просидели. Берите тарелку, поухаживайте за ним. Мужчины это любят.

Молодой человек был накормлен яичницей, напоен чаем с пирогом Ольги Сергеевны и, раскинувшись на диване, вел светскую беседу с хозяйкой о районе. Его дом находился в соседнем квартале, и, оказывается, у них было немало точек пересечения. Булочная, например, та самая, в которой выпекали такие пирожные, а теперь переделанная в автосалон, или кинотеатр, в котором вся округа собиралась на недолгие концерты перед показами. Да и в школу Виктор Федорович ходил в ту же самую, что и Светка. Так что девичник медленно, но верно трансформировался в вечер воспоминаний. Где-то около девяти часов он посмотрел на часы и подал знак Веронике.

— Так, спасибо хозяевам, Вероника Васильна, нам пора.

— Ну что вы, Вероничка так редко к нам приезжает. Ведь вы тут рядом живете.

— Да нет, нужно еще собраться, нам завтра в Питер возвращаться, так что с утра в дорогу.

— С утра? Все нормальные поезда же вечером.

— Это поезда, а мы на колесах, так что утречком выедем, а часа в четыре уже на месте. Дела, знаете… — И он отправился к выходу, чтобы покурить на лестнице и дать возможность Веронике попрощаться, хотя ее бы это избавило от многих неприятных моментов.

Ольга Сергеевна еще раз прочитала нотацию на тему, что такого мужчину надо брать и нечего тут думать, Светка игриво пошутила на тему того, «а как это вы вместе в одной квартире ночуете?» Все это Веронику уже просто раздражало. Это с виду Виктор Федорович такой галантный кавалер и подарок-мужчина, а на самом деле у него одна мысль — вернуть бриллианты, и при этом на Веронику ему глубоко начхать. Пусть она вообще исчезнет, только перед этим хоть чем-то поможет, а там — будь свободна. И то, что она при этом из-за их бриллиантов немало рискует, это ему не интересно, как и всей его конторе. Но Светику с ее мамой это не объяснишь, они-то видят только одну сторону медали.