Константин Бушуев - Забыть Веронику

Я открыл было рот, но ничего не ответил. Невидимые барабаны в моей голове начали отбивать тревожную дробь. Волков в данном случае угадал: я ведь действительно несколько раз хотел просмотреть содержимое флэшки, но так этого и не сделал. Почему?

— Я прав, — констатировал Сергей, наблюдая за выражением моего лица. — У вас работал механизм психологической защиты. Это он мешал вам… Если бы вы прослушали аудиозаписи, вы бы сразу вспомнили все. Хотите, проверим?

Он извлек из кармана маленькую коробочку, похожую на плеер. Вставил флэшку в разъем. Внутри меня как будто выстрел бухнул, мне захотелось или убежать, или вырвать у Сергея из рук плеер. Но я не успел. Из динамика послышались знакомые голоса. Маргарита и Бурковский. Два коротких разговора, в общей сложности не более десяти минут. Но после того, как прокрутилась последняя запись, я был полностью раздавлен. Чувствовал себя как всадник, который вот только что летел на бодром жеребце по залитому солнцем лугу, а теперь вот стоит возле павшего коня и видит, как со всех сторон наползает тьма, и нет вокруг никаких ориентиров, и не у кого спросить дорогу или попросить помощи.

— Я могу представить, что почувствовали вы в тот день, когда вот это прослушали, — мягко произнес Волков. — Не каждый день узнаешь, что твоя жена уже фактически обручилась с другим мужиком и выжидает только удобного момента, чтобы порвать с тобой. Особенно же вас зацепили, наверное, слова Риты о том, что ей вас жалко, что она не хочет вас огорчать и только поэтому оттягивает решающий разговор с вами… Думаю, вы в тот момент сразу же вспомнили тот случай двадцатилетней давности, когда вам будто бы изменила первая жена. Кстати, тогда как раз никакой измены не было. Мы теперь это знаем доподлинно. Вот только не уверен, что вас это утешит…

— Вы пытаетесь убедить меня в том, что я псих? Ничего не выйдет, — заявил я, стараясь, чтобы голос звучал твердо, но чувствуя, что никакой твердости не получается. — Нет, я не убивал Риту. Записи разговоров — черт с ними. Я бы не стал по такому поводу убивать. И тем более не мог бы об этом забыть. Вы просто не смогли узнать ничего по делу, потому и придумали вот эту чушь и из меня делаете сумасшедшего… А я нормальный! — выкрикнул я со злостью.

— Ну что ж, — медленно выговорил Волков после минутной паузы. — Своим упрямым недоверием вы нам не оставляете выбора. Скажите, кто эта девушка, с которой вы познакомились на могиле жены?

— А при чем здесь Вера?

— Вот и мы тоже гадали, какова ее роль во всей этой истории. Слишком уж вовремя вы с ней встретились, аккурат после смерти жены. Мы же изначально не знали, что Маргариту убили вы сами. Признаюсь, лично у меня была мысль, что ваша новая знакомая может быть причастна к убийству. Я думал, что против вас какие-то серьезные люди ведут коварную игру и что Вера является орудием в их руках…

— Что за чушь! — выдохнул я.

— Ну а вам самому-то разве не показалось странным, что девчонка, которая вам в дочки годится, так страстно увлеклась вами? Приходит к вам каждый вечер, ложится в постель — ради чего?

— А что, в бескорыстную и чистую любовь вы уже не верите? — раздраженно спросил я. — Разница в возрасте — да! Но и такое тоже бывает, сколько примеров можно привести и из истории, и из современности… Вера — добрая, милая, замечательная девушка. У нее до меня вообще никого не было, понятно? И да, она меня любит. У нас общие интересы, мы отлично понимаем друг друга, и возраст нам не помеха. Мы даже пожениться в скором времени планируем, вам ясно?..

Я прервал свою пылкую речь, заметив, как смотрят на меня Волков и Шаманов. В их взглядах читалось такое сочувствие, что мне стало не по себе.

— Да не женитесь вы на ней, Евгений Вениаминович, — со вздохом произнес Волков. — Не женитесь, потому что никакой Веры не существует. Вы сами придумали ее. После убийства Маргариты ваша психика надломилась. То лечение, которое вам дали в клинике, не помогло. Врач посчитал, что вы вполне здоровы, и выписал вас. Правда, он вам наказал принимать какие-то таблетки, но я уверен, что вы ими пренебрегали. Вы вышли из клиники, сразу поехали на кладбище. Вы сидели у могилы жены, и вам было так плохо и так больно, как никогда в жизни. Во всем мире не было человека, способного вас поддержать. Близких родственников у вас не осталось, а друзья — не в счет. И вы это знали. Вот тогда-то вы впервые и «увидели» Веру… Она была синтезирована вашим воображением. Вы сами наделили ее теми качествами, которые хотели видеть в женщине. Вы воссоздали тот идеальный образ, которым всегда мечтали обладать. Отсюда и любовь, и близость интересов, и абсолютное взаимопонимание… Все эти дни вы встречались, общались и ложились в постель с призраком.

Я молча смотрел на своего бывшего ученика. Да он, похоже, сам нуждается в помощи опытного психиатра. Я вопросительно взглянул на Шаманова. Неужели он не видит, что его напарник повредился рассудком? Стоит, с серьезным видом слушает…

— Вы не верите, Евгений Вениаминович? — продолжал Волков. — Вам мои слова кажутся бредом? Но вы вспомните: разве за все это время хоть один человек, кроме вас, видел Веру? Разговаривал с ней?..

— Мы не бывали в общественных местах, — с усилием выговорил я. — Встречались у меня дома или гуляли по паркам и дворам… Стоп! — вдруг выкрикнул я и повернулся к Шаманову. — Андрей Сергеевич, вы же видели меня вместе с Верой! В прошлый вторник, поздно вечером. Мы с ней катались на карусели во дворе, пили вино, а вы проходили мимо, куда-то спешили. Вы остановились и посмотрели на нас. Ну скажите вашему другу, что он сейчас несет чушь!..

— Да, я проходил мимо, и я видел вас, — пробормотал участковый, отводя глаза в сторону. — Но никакой девушки я рядом с вами не заметил. Я тогда слышал ваш голос и решил, что вы с кем-то разговариваете. Темно было, я думал, что ваш собеседник где-нибудь в тени. Но теперь понимаю, что вы были одни. Вы разговаривали сами с собой…

— Равно как и сегодня, — подхватил Волков. — Стократно извиняюсь, но мы за вами наблюдали при помощи скрытой камеры. Вы сидели на диване, вы разговаривали, вы вели себя так, как будто рядом с вами сидит девушка, но никакой девушки мы не видели. Веры не существует. Она — ваша галлюцинация.

— Да пошел ты! — вскипел я. — Вера сидит в гостиной, слышишь, ты?! Я все понял, вы меня разводите. Вот вы уроды, а… Не способны выполнить работу, так и скажите. Но вы же за бабки кого угодно готовы и в тюрьму посадить, и сумасшедшим выставить. А я ведь о ментах был лучшего мнения… Что, денег вам мало? Ну так забирайте и подавитесь! — я хлопнул ладонью по лежащей на столе пачке. — А Верочка, моя Верочка, сидит в гостиной. Я не хотел, чтоб вы ее видели, потому и попросил не выходить. Сейчас я ее приведу, вы на нее посмотрите, а потом сразу же свалите и навсегда обо мне забудете, вот так вот, ясно?