Виктория Платова - Странное происшествие в сезон дождей

— А я Дарья. Можете звать меня…

Можете звать меня Даша, а с ударениями разбирайтесь сами… Нет, так не пойдет, одна Даша уже есть.

— Можете звать меня Дарлинг. Так меня зовут друзья в России.

Шон побарабанил кончиками пальцев по пивной кружке и посмотрел на Дарлинг с легкой иронической улыбкой:

— Мы же не в России. И мы не ваши друзья.

Отыгрывается за оранжевый зонт, и неприглядную сцену на стоянке, и последующий телефонный звонок, вот гад! Все, что требуется Дарлинг, — в течение секунды, максимум двух, сочинить искрометный и не менее ироничный, чем улыбка Шона, ответ. Но ответить она так и не успела.

— …но очень бы хотели ими стать! — Это Крис, какой же он миляга!

Если разобраться, Крис вовсе не был милягой: самый обыкновенный парень, каких тысячи, — не красавец и не урод. Из тех, чью внешность потом приходится восстанавливать в памяти годами, ступенька за ступенькой поднимаясь от подбородка к мягко очерченным губам и выше — к глазам, опушенным длинными ресницами… Единственное неудобство — большинство ступенек стерто, на них не удержаться, разве что…

Очень длинные ресницы. Длинные настолько, что определить за ними цвет глаз практически невозможно. Кажется, они все-таки светлые. А волосы — темные.

— Вы здесь надолго? — светски поинтересовался Крис.

— Думаю, на пару-тройку дней, не больше. Это деловая поездка. — Ничего смешного во фразе Дарлинг не было, но Шон не удержался и хмыкнул.

— Я собираюсь в Ангкор-Ват. Надеялся отправиться туда с Шоном, но как раз завтра он не может.

— День рождения жены, сам понимаешь. Нужно готовиться.

— Конечно. Так что поездку в Ангкор придется отложить на потом и довольствоваться достопримечательностями Пномпеня. Не хотите присоединиться ко мне, Дарлинг? Если у вас выдастся свободное время и не будет никаких особенных планов.

— О планах я буду знать сегодня вечером, — секунду подумав, сказала Дарлинг. — Вообще это заманчивое предложение…

Теперь уже Шон и Денис Ильич хмыкнули синхронно.

— Я покину вас ненадолго…

Не то чтобы Дарлинг так уж сильно хотелось отправиться попудрить носик. Но заглянуть в зеркало хотелось точно. И еще — хоть несколько минут поразмышлять о Крисе, не отвлекаясь на него самого. Когда возникло это странное ощущение, что они давно знакомы? А они знакомы пять минут, если не считать фигуры у здания аэропорта, с рюкзаком и странной сумкой, напоминающей футляр для музыкального инструмента. Тогда Кристиан был всего лишь статистом, цветовым пятном, не больше. У «Лендровера» он стоял, вцепившись в пассажирскую дверцу и пожирая глазами чужую жену. Дарлинг это нисколько не задевает, потому что ощущение давнего знакомства идет не оттого, что Крис смертельно понравился ей как мужчина, вовсе нет. В случае с Костасом это еще могло вызвать удивление: в нем есть все, чтобы девяносто восемь женщин из ста влюбились по уши (две оставшиеся не охваченными страстью — Дарлинг и Даша). В случае с Крисом это в порядке вещей — но что же ее мучает?

Они знакомы.

По каким-то неясным ей самой признакам; мельчайшим деталям, недоступным даже внутреннему взору, — но Дарлинг не может отделаться от мысли, что они знакомы. И это родственное знакомство, никакое другое. Как будто они с Крисом долгие годы были разлучены и теперь наконец встретились. Так и есть, очень похожее на правду слово найдено: они как близнецы!

Близнецы, которые в разных концах света совершают одинаковые поступки и видят одинаковые сны. Вернее, только то и делают, что заглядывают друг другу в сны и все там переставляют по своему усмотрению.

Насчет снов, конечно, преувеличение.

А насчет всего остального… У Дарлинг никогда не было братьев, только сестра Лерка. Все дело в папочке: папочка однолюб, для него всегда существовала одна женщина — мама. Но даже если предположить невероятное… Какую-нибудь случайную связь с роковыми последствиями в одном из миллиона портов, где бросал якорь папочкин сухогруз… Да нет же! Такую связь предположить невозможно, если только речь не идет о той давней истории в Африке. Что, если папочка согласился стать мужем дочери вождя, хотя бы на ночь? И роковые последствия не заставили себя ждать? Но тогда ее африканский брат не был бы близнецом, он был бы просто братом.

И он был бы черным, на худой конец — мулатом-полукровкой.

А Крис — белый, вот бы разглядеть его поближе! Но он прячется за длиннющими ресницами, как за садовой изгородью, видна только макушка — не хотите присоединиться ко мне, Дарлинг?

Ну да. Имеет смысл.

Она не сразу вернулась к Шону, Крису и Денису Ильичу: отойдя в дальний и неосвещенный угол террасы с видом на симпатичные и такие же неосвещенные особнячки, достала из сумки телефон. Вряд ли Костас ответит, исходя из его нынешнего шабасс-состояния, но попытаться стоит.

Костас ответил.

— Это Дарья, — сообщила Дарлинг. — Насчет завтрашнего вечера…

— Да?

— Все в порядке. Нас ждут к семи часам. Адрес я записала.

— Спасибо, Дарья. — Голос у Костаса был ровным, но каким-то пустым. Выпотрошенным. Как будто Костас провел десять деловых встреч кряду и все они закончились безрезультатно.

— Я еще хотела спросить. Завтра днем я вам не понадоблюсь?

— Нет.

— Тогда я отзвонюсь в районе шести и…

— Хорошо.

Теперь Дарлинг могла с чистым сердцем ответить «да» на предложение Криса и проникнуть наконец за садовую изгородь; остается только вернуться к столику.

Легкий шорох за спиной заставил ее вздрогнуть и обернуться. Шон! Интересно, как он нашел ее в темноте?

— Вы меня напугали, Шон.

— Это вы напугали меня.

— Я?

— Тот мужчина, с которым вы приехали. Он знаком с моей женой. Он приехал сюда ради нее?

— Он приехал сюда по делам.

— И чтобы повидать ее?

— Не думаю, что это входило в его планы.

— Откуда вы знаете? Вы его девушка?

— Нет. Я его помощник.

— Одно другому не мешает. Вы его девушка?

— Нет.

— Пусть он держится подальше от моей жены. Так ему и передайте.

— Сами и передавайте. Я не вмешиваюсь в дела своего шефа. Тем более личные.

— Значит, вы не отрицаете, что он приехал сюда по личному делу?

— Господи ты боже мой! Это деловая поездка, сколько можно объяснять? Мы прилетели в Пномпень, пропади он пропадом, всего лишь на сутки.

— Не получается.

— Что «не получается»?

— Сутки заканчиваются до семи вечера завтрашнего дня.

— Обстоятельства изменились, вот мы и задерживаемся.

— Обстоятельства — это моя жена?

— Послушайте, Шон… Это всего лишь случайная встреча. Иногда так бывает… Люди не виделись много лет и не увиделись бы столько же. Если бы не случай. Ни вы, ни я не можем изменить того, что произошло…