Наталья Александрова - Алмаз лорда Гамильтона [litres]

Он успел бесшумно выскользнуть из-за прилавка и подкрасться к ней… надо же, а выглядит таким неуклюжим, неловким!

– Ты меня напугал! – проговорила Женя неожиданно севшим голосом. – Что тебе нужно?

– Я вообще-то здесь работаю!

Женя попыталась перехватить его взгляд – но за толстыми стеклами очков глаз не было видно, виднелись только какие-то серо-голубые разводы и пятна.

– Я хочу купить вот эту книгу! – проговорила Женя, сама себе удивляясь.

– Вы уверены? – переспросил продавец. – А что вы скажете, если я спрошу вас – зачем?

– Затем, что я хочу узнать, куда ведет кроличья нора! – выпалила Женя неожиданно для себя самой и, только когда уже произнесла эти слова, вспомнила, откуда они всплыли в ее памяти.

Ну да, они же были написаны на том странном экранчике, который обнаружился в Алисиной пудренице!

Продавец-ботаник посмотрел на нее очень внимательно, а потом снял свои толстые очки и надел другие – в золотистой оправе, с более тонкими стеклами. Эти очки удивительно его преобразили – он уже не казался таким уж «ботаником», вполне нормальный парень, и взгляд цепкий и внимательный.

Этим своим новым взглядом он снова оглядел Женю и, видимо, выставил ей положительную оценку. Потому что уверенно кивнул и проговорил новым, твердым и уверенным голосом:

– Пойдемте. Я вас ждал.

Женя не стала ни о чем его спрашивать – чтобы не выдать себя, чтобы он не догадался, что она – вовсе не та, кого он ждал, потому что ей хотелось наконец узнать, что же за всем этим скрывается, куда же на самом деле ведет кроличья нора.

Она просто пошла за продавцом.

А продавец, не оборачиваясь, не проверяя, идет ли Женя за ним, зашел за прилавок, отдернул плотную темно-красную бархатную портьеру, за которой скрывалась полуприкрытая дверь, открыл эту дверь и вошел в полутемный коридор.

И Женя вошла вслед за ним.

По сторонам коридора угадывались в полутьме высокие стеллажи, заставленные книгами – надо полагать, книгами на иностранных языках. От этих книг пахло пылью, и клеем, и бумагой, и еще тем особенным, неповторимым запахом, который распространяют старые книги – наверное, запахом знаний, и памяти, и истории. Женя в этом не очень разбиралась, но запах ей понравился.

Они прошли по этому коридору совсем недолго и снова оказались перед дверью – на этот раз запертой.

Продавец достал из кармана ключ, вставил его в замок, повернул, открыл дверь и отступил в сторону, проговорив:

– Дальше вы сами. Дальше вы все знаете.

И тут же куда-то исчез – должно быть, просто растворился в полутьме коридора.

Женя хотела еще о чем-то спросить – но спрашивать было некого. Она была одна. Один на один с неизвестностью.

Тогда она шагнула вперед.

И оказалась на самой обычной лестнице, каких в Петербурге многие и многие тысячи.

Только одним эта лестница отличалась от остальных: на нее не выходили никакие двери.

Женя прошла несколько лестничных маршей, поднялась на второй этаж, на третий, а лестница вела все выше и выше…

Ей казалось, что в этом загадочном доме было вообще не так много этажей, как высоко она поднялась, но лестница вела все выше – и вот, наконец, перед Женей появилась дверь. Самая обыкновенная входная квартирная дверь. Как многие двери в старых городских домах, эта дверь была обита дерматином, по которому расползался сложный узор латунных гвоздиков.

Но зато – в отличие от большинства квартирных дверей – на этой двери не было кнопки звонка.

Женя в растерянности остановилась перед дверью.

Что сказал ей продавец?

«Дальше вы сами. Дальше вы все знаете».

Но она, к сожалению, ничего не знала. Она понятия не имела, куда пришла, не знала, что ждет ее за этой дверью, и для начала – как эту дверь открыть.

Женя подергала дверную ручку – но она не поддавалась. Толкнула дверь – но та была заперта.

Что делать?

Продавец, который привел ее сюда, уже ушел, да он и не стал бы ей помогать. Он был почему-то уверен, что она сама знает, как открыть эту дверь. И Женя, конечно, должна это знать, если она – это та, за кого она себя выдает.

А может быть, она это и правда знает?

Женя открыла сумку Алисы, к которой привыкла за последние дни как к своей собственной. И первое, что попало ей в руки – была связка ключей.

Она попробовала вставить в замочную скважину один ключ, второй… третий ключ подошел.

Он легко провернулся в замке, замок негромко щелкнул – и дверь открылась.

Женя перешагнула порог, вошла в квартиру.

Ее встретила темнота и гулкая, безлюдная тишина. Та особенная тишина, какая бывает только в пустом, нежилом помещении. Однако Женя на всякий случай – то ли для очистки совести, то ли для того, чтобы разрушить эту настороженную тишину робким звуком своего голоса, – проговорила:

– Эй! Есть здесь кто-нибудь?

И ей ответило эхо – видимо, оно так долго пробыло в одиночестве, что радо было любому голосу, и радостно раскатилось по углам:

– Кто-нибудь… кто-нибудь…

Сама эта радостная готовность убедила Женю, что никого, кроме эха, здесь нет.

Женя пошарила рукой по стене и почти сразу наткнулась на кнопку выключателя. Раздался щелчок, и пространство перед ней залил старомодный желтоватый свет.

Как только Женины глаза привыкли к этому свету, она огляделась.

Это была маленькая квартира – наверняка выгороженная и перестроенная из другой, большей. В ней была всего одна комната странной формы – одна стена длиннее, другая, напротив нее, – короче, тем самым две оставшиеся стены сходились навстречу друг другу, пересекаясь где-то за пределами квартиры.

Из школьного курса геометрии Женя вспомнила, что такая фигура называется трапецией.

В этой трапециевидной комнате почти не было мебели – только один стул и низкий резной комод с выдвижными ящиками.

Поскольку большого выбора эта комната не предлагала, Женя подошла к комоду и выдвинула верхний ящик. В нем лежала театральная программа. И больше ничего.

Оставив эту программу на потом, Женя выдвинула второй, нижний ящик комода.

Здесь ее ждала более интересная находка: резная шкатулка из слоновой кости и красивого темно-красного дерева. Женя попробовала открыть шкатулку – но она была заперта.

Зато в ее крышке имелась фигурная замочная скважина.

Тут Женя снова вспомнила о связке ключей из Алисиной сумки и вытащила ее.

На этот раз она не занималась перебором: только один ключ из связки мог подойти к этой скважине. Резной старинный ключ с затейливой бородкой, он был создан явно под пару старинной шкатулке.

Женя вставила ключ в замочную скважину – и ничуть не удивилась, когда он легко провернулся, и шкатулка открылась.

Изнутри крышку шкатулки покрывала занятная, слегка выцветшая картинка – пышно разросшиеся розовые кусты, за которыми не сразу можно было разглядеть кованую ограду и калитку.