Елена Касаткина - Чужими руками

— Александр Васильевич, у меня новости…

« Шерше ля фам », — вспомнил Махоркин, произнесённую Леной в самом начале расследования, фразу. «Ну и чутьё у этой девочки». Рассказ о поездке в Егорьево заставил его на некоторое время погрузится в размышления.

Лена нетерпеливо ёрзала на стуле.

— Ну, что будем делать дальше, Александр Васильевич?

— Дааа… — протянул Махоркин, — дело получило неожиданный поворот. Мне и раньше казалось, что без участия этой медсестры здесь не обошлось. Но у нас нет улик против неё.

— Значит надо их найти. На то мы и сыщики. — Лена впервые улыбнулась с момента своего появления в доме начальника.

— И что вы предлагаете?

— Надо осмотреть её комнату.

— Обыск? Но у нас нет оснований для ордера.

— А что без ордера слабо? — полушёпотом заговорщицки произнесла девушка, пытливо глядя в глаза начальнику.

— Лена, мы — представители закона и не можем сами же его нарушать, — назидательно произнёс Махоркин.

— Тогда я нарушу его сама. Только я вам ничего не говорила, — девушка встала и стремительно направилась в прихожую.

Махоркин понял, что помощница настроена серьёзно, и удержать её вряд ли удастся.

— А разве вас дома не ждут родители?

— Ах да. — Лена вернулась в комнату. — А где у вас телефон? — и, не дожидаясь ответа, подошла к тумбочке, на которой стоял аппарат.

— Мам, не жди, буду поздно, я на задании, — торопливо произнесла Лена в трубку и бросила её на рычаг. — Ну, я пошла. Спокойной ночи.

Девушка торопливо надела куртку и подошла к двери.

«Если не можешь остановить, значит возглавь», — подумал Махоркин, снимая с вешалки ветровку и чувствуя, как его охватывает охотничий азарт, устремился вслед за помощницей.

Им повезло. Вахтёра на входе общежития на месте не оказалось, и сыщики беспрепятственно прошли мимо стойки, заваленной старыми газетами и затёртыми до дыр журналами. Не задумываясь ни на секунду, Рязанцева устремилась вверх по лестнице на второй этаж. Махоркин едва поспевал за ней.

— Двести четырнадцать, — зачем-то шепотом произнёс он номер комнаты. Обладая фотографической памятью, следователь прекрасно помнил записанный в протоколе допроса адрес, по которому проживала Снежина.

Лена махнула головой и направилась в конец коридора. Несмотря на поздний час, в общежитие было довольно шумно. По коридору взад-вперёд сновали люди. Проходя мимо кухни, Махоркин уловил аромат жаренной с луком картошки и сглотнул, моментально выделившуюся, слюну. Это был запах детства, так жарила картошку его бабушка, у которой он гостил каждое лето.

— Вот, — Лена остановилась, — а как же мы войдём? У нас же ключа нет.

— Интересно, о чём вы раньше думали, — Махоркин оглянулся по сторонам и, улучив момент, когда в коридоре никого не было, присел к замочной скважине, — нужен нож или отвёртка.

— Сейчас, — Лена подошла к соседней двери, из-за которой раздавалось бренчания гитары. Приятный мужской баритон ритмично выдавал текст знакомой и так любимой Махоркиным песни группы «Кино».

«Видели ночь, гуляли всю ночь до утра…» — вытягивал кто-то за дверью, подражая стилю Виктора Цоя. Получалось не очень.

— Спрячьтесь, пожалуйста, куда-нибудь, — Лена тоже перешла на шёпот и подтолкнула начальника в сторону кухни. — Идите туда.

Махоркин развернулся и послушно пошёл в указанном направлении.

Рязанцева решительно постучала в дверь, из-за которой доносилось музицирование. Голос внутри помещения мгновенно стих, и через секунду дверь распахнулась.

Медленно шагающий в сторону кухни Махоркин услышал сзади звонкий голосок помощницы:

— Бон суар, монами! Отвёртка найдётся?

— А то! Ща найдём. Проходи, красотка! Ты откуда? — приятный баритон, уже не казался Махоркину приятным, и он обернулся.

— Я из 102, не бойся, верну. — Лена не двинулась с места, — зайду… потом.

Обладатель баритона на мгновение скрылся в комнате, после чего вернулся и протянул девушке отвёртку.

— Такая пойдёт?

— Пойдёт, спасибо. — Лена схватила протянутый ей инструмент и сделала вид, что возвращается к лестнице.

— Может помочь? — С надеждой в голосе крикнул ей вслед парень.

— Справлюсь, не впервой, — девушка махнула рукой и свернула в лестничный пролёт. Парень зачаровано смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом.

Выждав несколько минут, Лена вышла из укрытия и направилась к Махоркину, который так и стоял возле дверей кухни. Следователь делал вид, что читает развешанные на стене плакаты, которые не только рассказывали о том, что может случиться, если уходя, не выключить газ, но и наглядно это демонстрировали.

Вновь подойдя к двери комнаты Юлии Снежиной, Махоркин вставил отвёртку в замочную скважину, и через секунду дверь открылась.

— Ничего себе? — Лена с удивлением смотрела на начальника. — Откуда такой опыт?

Махоркин молча прошёл в комнату и включил свет. Плотно прикрыв за собой дверь, Лена последовала за ним.

Маленькая комнатка, размером чуть больше восьми квадратных метров, была довольно скудно обставлена. Узенький диван с тумбочкой в изголовье, письменный стол и небольшой холодильник «Саратов» — вот и весь набор мебели.

— Ну что ж, приступим, — Махоркин направился к письменному столу.

Осмотревшись, Лена решила проверить тумбочку у кровати. Точно также в изголовье стояла тумбочка и в спальне у Лены. Девушка знала, что там обычно хранится самое сокровенное. Во всяком случае, так было у неё.

На полированной поверхности стояло зеркальце, а рядом с ним лежала большая квадратная щётка-расчёска для волос. У Лены на этом месте стояла детская фотография, на которой она, стоя на диване, обнимала сзади, сидевших рядом, родителей.

Лена выдвинула верхний ящик. Здесь Снежина хранила косметику: недорогой крем для лица, пудру и тушь российского производства.

У самой Лены всегда было много косметики. Конечно же, она предпочитала всё французское, фирмы «Ланкома».

«Не густо», — разочаровано подумала девушка и сильней выдвинула ящик. Из глубины выкатилась польская помада фирмы «Бель», а за ней круглая белая коробочка. Ленас интересом покрутила её в руках. На этикетке мелкими буквами было написано название какого-то лекарства. Отвинтив крышку, она перевернула её. В ладошку высыпались жёлтые желатиновые капсулы.

— Александр Васильевич, — девушка протянула ладошку с таблетками. Мельком глянув на капсулы, Махоркин взял коробочку и прочёл название.

— Те самые. Но это хоть и улика, но косвенная, и ничего не доказывает.

— Как это? — восторженное лицо девушки сменила гримаса разочарования.

— А так это. У неё может храниться любое лекарство. А то, что Приходько отравился точно такими же таблетками, ничего не доказывает. Давайте искать дальше.