Елена Касаткина - Чужими руками

То, что рассказывал художник, было для Юлии сказкой, её недосягаемой мечтой. Каждый Новый год семья Сафроновых встречала в особняке за городом. Так было всегда. За несколько дней до праздника все переезжали в Егорьево и начинали готовиться. В центре гостиной возвышалась огромная ёлка, которую украшала дочь Инна. Вера Павловна составляла меню и распределяла обязанности. Ровно в одиннадцать часов вечера все члены семейства собирались за праздничным столом проводить старый год и встретить новый.

Юля простилась с провожавшим и вошла в общежитие. Смесь знакомых и не очень приятных запахов ударила ей в нос. Девушка быстро поднялась на второй этаж. Шум, хохот, мат, проникающие из всех щелей, смешивались в один общий гул. Сказка, в которою ещё минуту назад была погружена девушка, закончилась. Действительность быстро вернула её на то место, которое было уготовано судьбой. Юля вошла в комнату и, не включая свет, подошла к окну. Где-то там среди сосен в красивом белом доме готовилась встречать Новый год семья счастливых людей. Зависть стала душить девушку.

«Почему им? Почему одним всё, а другим ничего? Чем я хуже? Это же несправедливо! Неужели я обречена сдохнуть в этой общаге?» — от волнения лицо девушки залилось ярким румянцем. — «Если только»…

Юля отошла от окна и включила свет. Кроличий мех, которым были оторочены воротник и рукава пальто, от растаявшего снега превратился в жалкое зрелище. «Нищенка, оборванка», — зло подумала про себя девушка и начала нервно стаскивать пальто.

Ужинать не хотелось. Юля включила телевизор и прилегла на диван. «Мы не можем ждать милости от природы, взять их у неё — наша задача…» — прозвучала в телевизоре знаменитая фраза Мичурина, произнесенная голосом Татьяны Васильевой. Фильм «Самая обаятельная и привлекательная» Юля видела не раз. Лёгкая комедия, в которой одинокая героиня находит своё счастье, отличалась удачным подбором актёров. Фильм позволял расслабиться после тяжёлого дня и, забыв обо всём, насладиться незамысловатым сюжетом. Но только не в этот раз. Юля стала внимательно смотреть фильм, в котором одна подруга учила другую, как заставить мужчину себя полюбить. Когда фильм закончился, девушка вынула из письменного стола тетрадь и на чистой странице вывела большими буквами — «ПЛАН ДЕЙСТВИЙ».

Немного подумав, ниже дописала: «ЦЕЛЬ — И. К. Сафронов». И тут мысли в её голове полились с такой скоростью, что Юля едва успевала их записывать.

Снежина стала строго следовать ранее составленному плану. Проявляя искреннюю заинтересованность, она узнала от Ивана Константиновича всё, что ей было нужно. Старик, тронутый вниманием, даже принёс по просьбе девушки большую фотографию, на которой были запечатлены все члены семьи. Фотография была сделана недавно, на пятидесятилетие супруги, которое отмечали в торжественной обстановке.

Пока, расслабившийся под воздействием согревающих элементов, старик увлечённо рассказывал, кто кому кем приходится, Юля старательно записывала всё услышанное в тетрадь.

— Иван Константинович, а можно я оставлю эту фотографию себе? Вы здесь такой… — девушка казалась смущённой. — Мне хотелось бы сохранить вас в своих воспоминаниях именно таким, ведь мы вряд ли увидимся с вами снова. Если, конечно, вы не заболеете. Чего, я надеюсь, не случится.

Нежность, которая в одно мгновение охватила старика, заставила его не задумываясь согласиться. Мужчина неожиданно уверовал в свою привлекательность, огромная разница в возрасте уже не смущала, и преступные фантазии забродили в воображении.

Яркое июльское солнце заливало кабинет следователя. Его ослепляющие лучи мешали работать. «Надо бы шторы повесить», — в очередной раз подумал Махоркин и, щурясь, посмотрел на Юлию Снежину. Ничего не подозревающая девушка была спокойна и держалась, как всегда, уверенно.

— Скажите, Юлия, с кем из членов семьи Сафроновых вы были знакомы лично?

— С Алексеем. Хотя он не Сафронов, он Приходько.

— И всё?

— Ну да, — не моргнув глазом, соврала девушка.

— А в каких отношениях вы были с Приходько?

— Да не в каких, он лечился у меня.

Махоркин открыл папку и выдержал многозначительную паузу.

— У нас есть показания сотрудницы поликлиники — уборщицы Клавдии Сидоровой. Она утверждает, что Приходько ухаживал за вами, и вы отвечали ему взаимностью.

— Ну, мало ли кто за мной ухаживает, — без тени смущения заявила Снежина.

— А ещё Сидорова утверждает, что в день гибели Алексея Приходько ровно за час до трагической смерти он звонил вам, и вы сразу же после этого покинули поликлинику.

— Мало ли что может показаться старой дуре, — вдруг зло выпалила девушка, и её красивое лицо мгновенно стало похожим на безобразную мордочку летучей мыши.

«Всё, сломалась», — удовлетворённо подумал Махоркин, а вслух добавил, — её показания подтверждает работница регистратуры Афанасьева, которой Приходько представился.

То, что Приходько представился — было неправдой, но знать об этом Снежина не могла, и следователь решил действовать ва-банк.

Глазки летучей мышки растеряно забегали и девушка, стараясь вернуть голосу уверенность, с расстановкой произнесла:

— Ну и что. Да, кажется, звонил. Не помню точно когда, может и в тот день, может в другой.

— О чём вы разговаривали?

— Да ни о чём. Кажется, приглашал на свидание.

— Судя по показаниям, вы сразу на него отправились. — Махоркин тщательно расставлял ловушки, но понимал, что возможностей у него не так уж и много.

— Нет. На свидание я не пошла. — Девушка замолчала и, кажется, успокоилась.

— А почему вы заговорили о Приходько, когда мы спросили вас про семью Сафроновых? — неожиданно раздался голос Елены Рязанцевой, которая до этого момента молча наблюдала сцену допроса со своего любимого места у окна. — Откуда вам известно, что он является членом этой семьи? Вы же утверждаете, что у вас не было близких отношений.

«Не выдержала всё-таки. Влезла», — ухмыльнулся про себя Махоркин, который заранее предупредил помощницу, чтобы она не вздумала встревать в тщательно выстроенную им схему допроса.

Вопрос Рязанцевой был риторическим, но свою роль сыграл. Снежина растеряно молчала. Не дождавшись ответа, привыкший всегда действовать по плану, Махоркин задал следующий вопрос:

— Значит вы утверждаете, что были знакомы только с Приходько и больше ни с кем из Сафроновых никогда не встречались?

— Да, — неуверенно произнесла Снежина.

— А как же Иван Сафронов, который лечился у вас год назад? — голос Махоркина становился всё твёрже. — Об этом есть запись в вашем журнале.

— Я…я…забыла, — девушка окончательно сникла, — я же не обязана всех помнить.