Макс Коллинз - Агата и тьма

Инспектор бросил быстрый взгляд на Агату, показав, что его посетила та же мысль, что и ее: даже если пилот узнал девицу, которую увидел на сцене, вряд ли он сказал бы об этом жене.

Неловкую паузу заполнила Агата, спросив:

— Джанет, вам часто удается проводить вечер с мужем? Он ведь расквартирован здесь, в Лондоне.

— Время от времени, но в последнее время — нет. Я была занята из-за постановки, вечерами у нас много работы, я совершенно выматывалась.

Инспектор спросил:

— А как насчет вчерашнего вечера? Вы с мужем были вместе?

— Нет. Мы это обсудили, но я была совершенно без сил. Последние дни перед премьерой очень тяжелые. Мы думали, не пойти ли куда-то сегодня, но у Гордона дежурство.

— В чем оно заключается?

— Оставаться дома и быть наготове, если понадобится.

Агата увидела, как заработала мысль инспектора: он сможет прямо этим вечером поговорить с курсантом Камминзом.

— Что-то еще, инспектор? Мне надо бы вернуться.

— Нет, это все, вы нам очень помогли, миссис Камминз. Спасибо.

Когда они остались вдвоем, инспектор спросил:

— Как вам все это, Агата? Вы заметили в наших опрашиваемых что-нибудь странное?

Она покачала головой:

— Право, не знаю. Очень непривычно общаться с моими друзьями и коллегами так, словно они — подозреваемые в одном из моих сюжетов.

— Я не уверен в том, что они подозреваемые. У нас тут серийный убийца и несколько жертв. То, что мы слышали сегодня, могло бы стать основой для подозрений, если бы единственной жертвой была Нита Уорд.

Агата кивнула:

— С другой стороны, Тед, все, с кем мы говорили, явно читали хоть часть газетных публикаций о первых убийствах… ту самую разжигающую любопытство чушь насчет Потрошителя, о которой мы говорили.

— Это верно. Но что вам здесь кажется важным?

— Ну… я не решаюсь говорить…

— Пожалуйста, скажите!

— Вам это покажется глупым… Идея прямо из моих книг.

— Мне ваши книги нравятся. Проверьте меня.

— Я вот что подумала… Если кто-то хочет совершить убийство и оставить его нераскрытым… то не самым ли лучшим способом будет спрятать его среди серии убийств, совершенных безумцем?

Он чуть прищурился, кивнув, явно принимая ее предположение серьезно или, по крайней мере, сделав вид.

— Американцы называют таких преступниками-имитаторами.

— Правда? — оживленно переспросила Агата, записав это в блокнот.

В крошечной гостиной Агаты инспектор сел в мягкое кресло, хозяйка устроилась на жестком, а Глэнвилл расположился на диване, закинув обе руки на спинку и вытянув ноги, явив воплощенную непринужденность.

— Со всем моим уважением, инспектор, — сказал Стивен, откровенно веселясь, — этот ряд вопросов говорит о том, что моя добрая приятельница ввела вас в заблуждение.

Агата резко выпрямилась:

— О чем это вы?

Стивен рассмеялся:

— Она, несомненно, представила меня каким-то престарелым Казановой, постоянно переходящим от одной любовной победы к другой.

Хмурясь, инспектор возразил:

— Ничего подобного она не…

— Ох, я не хотел вас задеть, инспектор… да и вас тоже, Агата. Но я — человек женатый, и у меня было несколько неразумных связей.

Агата встала.

— Я, наверное, уйду в библиотеку, пока вы с инспектором продолжите…

— Чепуха! — возразил Стивен, взмахом руки приглашая ее сесть… — Я не поставлю в неловкое положение никого, кроме себя, а я очень редко испытываю неловкость, как вы могли заметить.

— Я просто спросил, — отметил инспектор, — были ли вы знакомы с Нитой Уорд.

— А я хотел указать на то, — ответил красавец профессор, — что, несмотря на кое-какие грешки, я вовсе не обязательно должен знать каждую продавщицу, хористку или шлюшку города Лондона… Нет, я видел мисс Уорд только один раз, вчера в театре. И я едва обратил на нее внимание.

— А вечером…

— Я был дома и читал про Одиннадцатую династию [6] Одиннадцатая династия — династия фараонов Древнего Египта, правившая в XXII–XX вв. до н. э. . Агата, если только вы найдете время прочитать папирусы Хенанахта, то обязательно передумаете.

Инспектор бросил взгляд на Агату, и та со вздохом пояснила:

— Стивен выкручивает мне руки на предмет романа, где действие происходит в Древнем Египте.

Стивен весело проговорил:

— Ужасное алиби, инспектор, я понимаю. Я был один. Боюсь, что труппа «Ветряной мельницы» вчера не выезжала к частным лицам.

Инспектор попытался возмущенно выпрямиться, однако мягкое кресло этому воспротивилось:

— Сэр, это дело серьезное. Право же, мне не нравится ваше фривольное отношение.

Улыбка Стивена поблекла:

— Прошу прощения. День был долгий, и — я нисколько не желал бы унизить покойную мисс Уорд — мне пришлось решать проблемы жизни и смерти, связанные с войной и нашими молодыми людьми, которые рискуют жизнью. То, что вы пожелали втянуть меня в это просто из-за моей «репутации» — полная нелепица, и вместо того, чтобы оскорбиться, я решил посмеяться.

Инспектор, у которого день тоже был долгим, встал, кивнув:

— Я вас понял… У вас была возможность навести справки относительно курсанта Камминза?

Стивен тоже встал, доставая небольшой сложенный листок из внутреннего кармана пиджака.

— Вот адрес, где расквартирован Камминз, и фамилии нескольких старших офицеров. Вы могли бы застать его сегодня: он на пожарном дежурстве.

— Его жена нам сказала. Я так и сделаю.

Агата также поднялась с места. Она встала между мужчинами, взяв каждого за руку, словно добродушный рефери.

— Я предоставлю вам провести разговор самостоятельно, инспектор, — сказала она. — Боюсь, что на сегодня с меня хватит расследований.

— Понятно, миссис Маллоуэн.

Неожиданно взяв на себя роль хозяина, Стивен объявил:

— Я провожу инспектора Гриноу до машины, дорогая.

И, взяв за локоть, он повел его к двери и вывел на улицу.

Остановившись в дверях, она смотрела, как за невысокими кирпичными столбами ворот совершенно серьезный Стивен Глэнвилл беседует с Гриноу. Лицо у того тоже было серьезным, хотя это был явно вежливый обмен фразами, а не спор.

Когда следователь уехал на своем «Остине», Стивен вернулся на крыльцо.

— Ваше поведение, — сказала она, — было просто возмутительным.

— Мне не на что было ориентироваться: мне не приходилось бывать подозреваемым в убийстве.

Она прочла на его лице следы усталости от жизни, которую он сейчас вел: проблемы Уайтхолла, сложности жизни вдали от семьи, — и поняла, насколько фальшивым было его недавнее легкомыслие.

Она внезапно догадалась, о чем он говорил с Гриноу: несомненно, снова выдвигал аргументы против участия Агаты в расследовании.

— Вы и правда обо мне беспокоитесь? — спросила она, тронув его за рукав.