Александр Бородыня - Эмблема печали

Предложение, получаемое по почте, где в вежливой форме предлагалось прекратить все прежние выплаты мелким рэкетирам и переходить под «Желтую крышу», поначалу было воспринято как глупая шутка. Никто и понятия не имел о такой группировке. Не было марки «Желтая крыша» ни в среде новых государственных ведомств, ни в каталоге охранных агентств. Также не имели о ней ни малейшего представления и полуподпольные военизированные соединения.

Но «Желтая крыша» быстро доказала свою значимость. Сперва обозначив сферу влияния в нескольких центральных районах, эта новая группа полностью поглотила рэкетиров, ранее контролировавших эти районы. Один за другим банки и крупные предприятия уходили под ее защиту. Это было не только выгодно, это было в достаточной степени безопасно.

Процент за охрану банков, торговцев и производителей новые бандиты изымали в три раза меньший, чем остальные, а с конкурентами расправлялись практически мгновенно, так что скоро выяснилось, что даже в момент передела никому не приходится платить дважды. Кооперируясь с другими бандами, «Желтая крыша» львиную часть работы делала чужими руками, а когда приходило время основной разборки, неожиданно появлялись китайцы.

Проследить, кто оплачивает услуги китайских наемников, оказалось невозможно. Деньги терялись после перечисления через государственный банк Литвы где-то в банковских системах Швейцарии. Туда же уходили и средства, перечисляемые за охрану.

В контакт с банковскими служащими бандиты вступали чаще по телефону, а в тех случаях, когда требовалось личное участие в разборках, эта «крыша» беззастенчиво пользовалась услугами уже подмятых под себя мелких группировок.

Удивительно то, что от момента первого письменного предложения о сотрудничестве, полученного по почте директором одного из банков, до момента захвата почти половины территории столицы прошло чуть больше двух месяцев.

Майор ФСК Максим Афанасьевич Чухонцев не спал уже неделю. Опытный оперативник, считающий хорошую физическую форму залогом успеха и поддерживающий регулярный режим питания и режим сна, Чухонцев был начисто выбит из колеи. Происходящее не только выходило за рамки обычного расследования, оно вообще выходило за рамки человеческой логики.

И раньше случались в Москве разборки. В основном происходило это, когда две бандитские группы не могли поделить зону влияния. Бывало, среди белого дня и прямо в центре столицы вспыхивала автоматная пальба, но то, что случилось за последние недели, можно было охарактеризовать уже как небольшую войну. И в развязывании этой войны был повинен конкретно он, старший следователь ФСК майор Чухонцев.

Лишенный предрассудков профессионал, майор Чухонцев считался одним из лучших следователей ФСК. Если Чухонцев брался за какое-то дело, вероятность успеха была велика. Вышестоящее начальство мало занимали методы, которыми пользовался Чухонцев, наверху больше увлекались цифрами отчетности, поэтому Максим Афанасьевич работал как ему было удобно.

Еще в первые годы работы в органах госбезопасности молодой лейтенант Максим Чухонцев понял: ни одно крупное дело не может обойтись без поддержки из высоких кабинетов. Еще тогда он начал составление своего собственного досье на вышестоящих чиновников. Пользуясь этим досье, за долгие годы впитавшим в себя столько грязи, столько компромата, что хватило бы до отказа наполнить Лефортово, Пресню и даже безразмерную Бутырку, Чухонцев освободил себе достаточное пространство для маневра.

Он не извлекал для себя лично никакой материальной выгоды. Ему доставляла удовольствие его работа. Каждое расследование походило на захватывающую шахматную партию, на соревнование.

Таким образом, надежно прикрыв себя сверху, майор Чухонцев спокойно вступал в связь с бандитскими авторитетами и, опираясь на поддержку одновременно нескольких враждующих друг с другом групп, добивался успеха.

До сих пор ему легко удавалось балансировать между законом и клановыми интересами преступных группировок. Уже несколько лет Чухонцев занимался наркотиками, в основном крупными транзитными партиями, идущими через территорию России. Иногда он вступал в связь с бандитскими авторитетами и в обмен на свою информацию получал «добро» на арест очередной партии товара. Бандиты охотно сдавали конкурентов, а Максим Афанасьевич расплачивался материалами, полученными во время нелегального прослушивания бандитских офисов. До последнего времени не было практически ни одной накладки, и вдруг все кончилось. Его обвинили в умышленной дезинформации и стравливании нескольких, до сих пор вполне уживавшихся друг с другом, бандитских групп.

Первая накладка случилась три недели назад. Чухонцев поспешил доложить по начальству о предполагаемом захвате большой партии индийского героина, но когда пришел на встречу с неким Арнольдом, где в обмен на очередную магнитофонную запись должен был получить точный маршрут транзитных грузовиков, был поставлен в тупик.

Вместо маршрута грузовиков Арнольд предложил деньги.

— Не могу сейчас помочь с этим! — объяснил Арнольд. — Ты сам виноват, помнишь ту пленочку, что ты принес в прошлый раз? — Чухонцев покивал, речь шла о пленке, записанной через прослушивающее устройство ФСК в офисе некоего Жакомо, бандита, находящегося в полной зависимости от Арнольда. — Переменилась ситуация, мы должны у себя дома разобраться, и пока мы не разберемся, больше никаких дел. Извини.

Контакты Чухонцева не ограничивались Арнольдом, начальство нажимало, и, опираясь на информацию другого бандита, также обмененную на закрытые материалы прослушивания, он все-таки получил график движения грузовиков.

Операция по захвату прошла вполне успешно, но Арнольд был убит. Нарушилось равновесие, пошли по швам невидимые границы подконтрольных бандитских районов. Просчитав ситуацию в целом, Максим Афанасьевич пришел к выводу, что кто-то нарочно стравливает банды. Шла война, и в этой войне не было победителей. Арнольд, было потерявший контроль над центральными районами столицы, вступил в войну, убрал со своей дороги множество конкурентов. Но сам Арнольд был убит, расстрелян в упор среди бела дня в помещении собственного офиса группой наемников из Китая.

Это была первая бессонная ночь. К утру Чухонцев нашел отправную точку происходящего. Нашел провокатора. Провокатором являлся он сам. Началом войны послужили те самые записи, которыми он расплачивался с бандитами.

Сомнений не оставалось, именно его материалы и вызвали войну. Именно от него бандиты получали компромат друг на друга, и компромат этот приводил к новым кровавым разборкам. Но компромата этого он не давал. Всю следующую неделю майор Чухонцев посвятил тщательному анализу магнитофонных записей, переданных бандитам.