Джордж Хамон Кокс - Я найду убийцу

— Что слышно о Вольте Кэйри?

— Последнее сообщение, что с ним все будет хорошо. Мозговых повреждений нет, но пока неизвестно, когда его можно будет допросить.

Он подождал ответа, но его не последовало, тогда он стал терпеливо выжидать, прекрасно понимая, что раз Мердок пришел к нему в кабинет, значит, он должен сообщить о чем-то важном.

Но это было не сообщение, а просьба и простая, и поразительная одновременно. Не меняя позы и не повышая голоса, Мердок сказал:

— Я хотел бы получить пару свободных дней.

Вайман затянулся поглубже, почувствовав непонятное облегчение. Выпустив длинную струю дыма, он сказал:

— Конечно, почему бы и нет? Делони сможет временно заменить вас. Есть на это особые основания?

— Дело Брэди.

— Да, да. Он же был вашим другом!

— Особым другом.

— Как сейчас обстоят дела?

Мердок намеревался ответить как можно короче, но заговорив, он почувствовал необходимость выложить все подробности, чтобы облегчить свою душу и привести в порядок свои мысли. Вайман умел слушать, иногда он кивал головой, иногда приподнимал удивленно брови, но сам не вмешивался и не прерывал рассказчика. Сигара была забыта и догорала в пепельнице.

— О’кей, — сказал он, когда Мердок закончил. — Насколько я понял, вы хотите поработать вместе с Бейконом, не так ли? Хорошая мысль. Так, сколько же времени вам потребуется на эту работу? Вы ведь будете работать, да?

— Не для газеты.

— Как это?

— Я не хочу сказать, что не доставлю материал, если таковой найдется. Но может случиться, что я потрачу время напрасно… У меня не много шансов, но поскольку я лично заинтересован в этом деле, да и с людьми я умею разговаривать… Одним словом, я думаю о себе, а не о газете.

— Какого дьявола? — нахмурился Вайман. — Разве я спрашиваю с вас какой-то определенный результат?

— Убийство такого человека, как Брэди, не заслуживает более половины колонки.

— Поскольку оно затронуло Олдерсонов, то оно достойно целого подвала на первой полосе, а то и двух… Если ваша совесть не позволяет вам получить деньги за что-то, что вы предпринимаете ради себя, забудьте об этом!

Он отодвинул назад свое кресло и потянулся за сигарой.

— Валяйте, действуйте! Советую поехать домой, выпить пару стаканчиков и лечь спать. Я предупрежу, что вас не будет тут завтра.

Мердок тоже поднялся. Разговор с Вайманом, пусть даже немного резковатый, его приободрил. Он стал чувствовать себя гораздо лучше. Более того, он снова верил в себя, в успех своего замысла. Разве бы иначе Вайман дал ему «добро».

Кент Мердок успел переложить свой аппарат, оборудование и плащ из служебной машины в свою еще до того, как поднялся наверх, так что теперь он открыл свою машину и залез внутрь. Ему хотелось выпить, как посоветовал Вайман, но совершенно не улыбалась перспектива заходить в шумный бар, поэтому он решил отложить это дело до дома. Оказалось, что ему пришлось ждать дольше, чем он предполагал, потому что по дороге в голову пришла одна мысль. Он сделал круг и снова вернулся к дому, где жил Брэди.

Привела его сюда не ностальгия, а знание одной детали, которая, по его мнению, была известна только ему и Тому. Полиция осмотрела квартиру и не нашла ничего интересного, но поскольку они едва ли могли знать о существовании тайника в письменном столе Брэди, все еще имелся шанс обнаружить что-то стоящее.

Вот о чем он думал, когда вошел в темный вестибюль и толкнул внутреннюю дверь. У него не было ключа от квартиры Тома, но зато он хорошо знал его замок, а в бумажнике всегда имелась отмычка, давно подаренная ему другим частным детективом, которого звали Джэком Феннером.

Остановившись на тускло освещенной площадке второго этажа, ом достал ее, подергал на всякий случай ручку, убедился, что дверь заперта, и принялся за работу.

Он не торопился. Замок поддался сразу, он спрятал отмычку обратно в бумажник, отворил дверь и бесшумно вошел. И тут же замер на месте, когда дверь медленно закрылась за ним. Его рука, потянувшаяся к выключателю, задержалась в воздухе.

Ни тогда, ни позже Мердок не мог понять, что же его насторожило. Он не слышал никаких подозрительных звуков, даже дверь за ним захлопнулась очень тихо, уничтожив узкую полоску света, проникшего из холла.

До этого момента у него не было ощущения приближающейся опасности, а когда оно появилось, он попытался прогнать его, сказав себе, что это плод его воображения, разыгравшегося вследствие всего пережитого за день.

И тем не менее, он сразу же неслышно отпрянул в сторону, пригибаясь, чтобы стать меньше ростом, причем беспричинный страх не проходил, как будто какая-то радарная установка в его мозгу в сочетании с врожденным инстинктом предупреждала его, что он здесь не один.

Подчиняясь интуитивной тревоге, он то замирал на месте с открытым ртом, стараясь не дышать и вслушиваясь в тишину, то продвигался вперед, напрягая слух. Все чувства у него были обострены, и, наконец, откуда-то долетел звук, похожий на шепот, который доказал ему, что инстинкт его не обманул.

Поскольку Мердок был знаком с этой комнатой так же хорошо, как со своей собственной, он сразу же определил, откуда доносился звук и чем он был вызван: это шаркал по ворсу ковра какой-то тяжелый предмет.

Справа от него два окна выходили на улицу, их едва различимые очертания говорили о том, что занавески были задернуты. По левую сторону находились две двери, одна вела в спалыпо и ванную, вторая — в крошечную столовую и кухню. Позади имелась еще одна дверь — запасный выход из этой квартиры.

Мердок стал продвигаться в этом направлении, руководствуясь знанием расположения мебели. То, что он может включить свет и предпринять лобовую атаку, не приходило ему в голову, потому что он практически не сомневался, что в квартиру Тома Брэди проник его убийца, чтобы разыскать нечто крайне важное.

Человек, явившийся в контору Тома, имел при себе оружие, такой был логический вывод, с которым было трудно не считаться. А раз так, то значит и сейчас он был вооружен. Так или иначе, у Мердока не было намерения стоять неподвижно на месте в ожидании того, что незваный гость убежит по лестнице.

Поэтому он с большой осторожностью продолжал приближаться к дверям в столовую, порой слыша перед собой металлическое позвякивание. Откуда-то потянуло холодным воздухом. Это подсказало ему, что задняя дверь открыта, а поскольку Мердок знал, что у нее нет автоматического замка, он мог не опасаться, что ее закроют с другой стороны.

Ни до чего не дотрагиваясь, подвигаясь осторожно и полагаясь на свою память, он прокрался на кухню, где линолеум на полу полностью заглушал его шаги. Вытянутая вперед рука нащупала край распахнутой наружной двери, а когда он остановился тут, чтобы восстановить дыхание и прислушался, то уловил слабое поскрипывание ступенек под ногами чуть ниже.