Джозефина Тэй - Поставь на карту жизнь. Любить, но не терять рассудка. Что сказал покойник

— Право, не знаю, сэр, — сказал довольный Грант. — Идя сегодня к вам на доклад и зная, что могу доложить лишь, что положение ничуть не изменилось с тех пор, как четыре дня назад вы поручили мне заняться этим делом, я испытывал какие угодно чувства, но только не самоуверенность.

— И тут вы сказали себе: «Интересно, как у старика с ревматизмом сегодня? Можно к нему подступиться или надо идти на четвереньках?» — маленькие слоновьи глазки весело поблескивали. — Ладно, мы представим комиссару ваш стройный доклад, в котором будут изложены все имеющиеся факты, и оставим его в неведении относительно изощренных полетов вашей фантазии.

— Очень хорошо, сэр, не могу же я объяснить комиссару, что у меня все время сосет под ложечкой.

— Нет, конечно. И послушайтесь моего совета — перестаньте прислушиваться к бурчанью собственного желудка и сосредоточьтесь на том, что творится у вас в голове. У нас, у полицейских, в ходу выражение: «Согласно имеющимся доказательствам». Повторяйте его, как молитву, шесть раз в день до и после еды, глядишь, это поможет вам не заноситься и не закончить свои дни, воображая, что вы Фридрих Великий, или ежик, или еще кто-то.

Еще в школьные годы Грант понял — если задача не решается, нужно на время отложить ее. Проблема, казавшаяся неразрешимой накануне вечером, наутро оказывалась простой и понятной. Этим правилом он впоследствии руководствовался и в своей личной жизни и в работе. Стоило ему зайти в тупик — и он моментально переключал свое внимание на что-то другое. Так и сейчас, не вняв, правда, совету Брайса читать несколько раз в день ритуальное заклинание, слова его относительно «бурчанья собственного желудка» он учел. Поскольку дело Сирла явно зашло в тупик, он сосредоточил свое внимание и мысли на «мальчике с пальчик» — так на их жаргоне назывались обыкновенные мошенники. Очередной «мальчик с пальчик», выдававший себя за главу одного из арабских государств, прожил две недели в Стрэнд-отеле и скрылся, забыв исполнить одну формальность, — а именно, уплатить по счету.

Повседневные служебные обязанности, выходящие за пределы возможностей исполняющих их людей, засосали его в свой водоворот, и Сэлкот-Сент-Мэри перестал занимать главное место в его мыслях.

Но вот шесть дней спустя утром деревня эта снова ворвалась в стройный ход этих мыслей.

Грант шел по южному тротуару Стрэнда, намереваясь позавтракать на Мейден-Лейн, довольный докладом, который, вернувшись в Ярд, он сделает Брайсу, подивившись мимоходом обилию дамских туфель в витринах магазинов на этой редко посещаемой женщинами улице. Вид дамских туфель напомнил ему о Доре Сиггинс и о купленных ею туфлях, и, сходя с тротуара, чтобы пересечь улицу, он улыбнулся про себя, вспоминая ее живость, ее болтовню, их дружелюбную пикировку. Под конец она чуть не забыла в машине свои туфли; и это после того, как пропустила автобус домой, чтобы купить их! Они остались лежать на сиденье — не влезли в набитую сумку для покупок, и ему пришлось напомнить ей о них. Неряшливый пакет в коричневой оберточной бумаге, и каблуки…

Он резко остановился. Таксист с лицом, искаженным яростью и страхом, заорал что-то ему в ухо. Взвизгнули тормоза грузовика, остановившегося вплотную к нему. Услышав скрежет тормозов и брань, полисмен не спеша, но решительно направился к месту происшествия. Однако Грант Не стал дожидаться. Он бросился к проезжающему мимо такси, резко повернул ручку и сказал шоферу:

— Скотланд-Ярд, живо!

— Только бы выставиться! — проворчал тот и покатил в сторону набережной Виктории.

Но Грант не слышал его. Его мысли сосредоточились на старой, досуха, казалось бы, выжатой проблеме, которая вдруг предстала в совершенно новом свете и полностью завладела им. Приехав в Ярд, он отыскал Уильямса и сразу же спросил его:

— Уильямс, помнишь, ты сказал мне как-то по телефону, что записи, которые ты делал в Уикхеме, годятся только на выброс. А я тебе сказал, что никогда никаких записей уничтожать не надо.

— Как же, помню, — ответил Уильямс, — это когда я в городе брал Бенни Сколла, а вы в Сэлкоте тралили реку.

— Ты случайно не последовал моему совету?

— Конечно, последовал. Я всегда следую вашим советам, сэр!

— И у тебя есть где-то эти записи?

— Они у меня здесь, в столе.

— Могу я взглянуть на них?

— Ну конечно, сэр. Хотя я не уверен, что вы что-нибудь из них поймете.

Это действительно было непросто. Отчеты свои Уильямс писал всегда четким, идеально ровным почерком прилежного ученика, но, записывая что-то для себя, прибегал к стенографии собственного изобретения.

Грант перелистывал странички блокнота в поисках нужного ему места. «9.30 из Уикхема в Кроум, — бормотал он, — 10.5 из Кроума в Уикхем. 10.15 из Уикхема в Кроум». «М.М.» «Дорожка, ведущая к ферме; старый… старый кто-то и мальчишка?»

— Старый рабочий и мальчик. Я не описывал подробно людей, которые сели в автобус на начальной остановке. Только тех, которые садились по дороге.

— Да, да, конечно! Я понимаю. Перекресток и остановка «Длинный Ров». Где это?

— Это лужайка на окраине Уикхема. Там еще стоят всякие ярмарочные аттракционы. Карусели, качели, все такое.

— Вспомнил. «Два случайных пассажира, известны». Я правильно прочел: «известны»?

— Да, кондуктор знал их по другим поездкам.

— «Женщина, ехавшая до Уоррен-Фарм. Изв.». Что следует за этим, Уильямс?

Уильямс расшифровал ему то, что следовало за этим.

Интересно, что подумал бы Уильямс, если бы он вдруг заключил его в объятия, как это принято у футболистов после забитого гола.

— Можно, я ненадолго возьму эту страничку? — спросил Грант.

Уильямс ответил, что он может взять ее насовсем. Не похоже, чтобы она могла еще пригодиться. Если, конечно… если, конечно…

Ясно было, он начинает догадываться, что внезапное внимание к его записям вызвано отнюдь не научным интересом его начальника, однако Грант не стал дожидаться, пока будет задан неизбежный вопрос. Он пошел к Брайсу.

— Я прихожу к убеждению, — сказал Брайс, пристально глядя на него, — что некоторые чины в этом учреждении нарочно затягивают решение гостиничных дел, чтобы иметь возможность посидеть в задней гостиной с управляющим и выпить за его счет.

Грант никак не реагировал на содержащийся в шутке поклеп.

— Это что, обычный доклад перед тем, как отправиться в ресторан и усесться за приятный неспешный завтрак, или же у вас есть что сообщить мне?

— Думаю, что сообщу вам нечто такое, что порадует вас, сэр.

— Как вы, возможно, успели заметить, порадовать меня сегодня будет не так-то легко.

— Я выяснил, что он обожает вишневый ликер.

— Очень интересно! Я бы сказал, завораживающе интересно! И что это нам дает, разрешите узнать…. — Внезапно его бесцветные маленькие глазки вспыхнули и взгляд, устремленный на Гранта, засветился пониманием. — Не может быть! — сказал он. — Гамбург Вилли? Нет!