Анатолий Ромов - Декамерон по-русски

— Да… Вот такие дела. — Моретти посмотрел на часы. — Пол, вам в самом деле понравилась статья?

— В самом деле.

— Что ж, я рад. — Журналист встал. — Ладно, ребята, пойду, еще тысяча дел. Пол, давайте выздоравливайте, хорошо?

— Постараюсь.

Моретти вышел. Оглядев палату, Джон сказал:

— Как тут вообще лежать, нормально?

— Нормально.

— Аппетит-то у тебя имеется?

— Имеется — не то слово. Аппетит зверский.

— Все понятно, я лежал в «Леннокс-Хилл». Я тебе тут кое-что принес. На завтрак небось давали манную кашу?

— Почти. Овсянку и омлет.

— Думаю, это тебя поддержит. — Открыв сумку, Джон переложил в тумбочку несколько пакетов. — Здесь икра двух видов, гусиная печенка, ветчина. Съешь, когда принесут ланч.

— Спасибо.

Закрыв тумбочку, Джон критически осмотрел его:

— Я вижу, ты в самом деле оклемался. Синяки, правда, еще есть, но голос как будто бодрый.

— Джон, со мной все в порядке. Врач сказал, завтра он меня выпустит. Расскажи лучше, что там с Инной?

— С Инной… — Джон замолчал, явно подбирая слова. — Не знаю даже, что тебе сказать.

— Говори как есть.

— Если говорить как есть — с Инной покончено.

— Покончено?

— Да — у нас с тобой. Вчера, когда после больницы я приехал домой, портье передал мне два конверта, один для меня, другой для тебя. И записку от Джорджа, который эти конверты привез. В своем конверте я нашел письмо от Инны, в нем она уведомляет меня, что наши договорные отношения закончены, поскольку она полностью удовлетворена проделанной мною работой. Остаток гонорара, который причитается мне по договору, уже переведен на мой счет в «Чейз Манхэттен банк». Да что я тебе объясняю, прочти. — Джон протянул два конверта. — Это записка Джорджа и конверт от Инны — для тебя. Уверен, в этом конверте ты найдешь примерно такое же письмо.

Достав из незаклеенного конверта написанную от руки записку, Молчанов прочел:

«Дорогой мистер Лейтнер, мне пришлось приехать в Нью-Йорк, чтобы передать Вам письма моей хозяйки, миссис Инны Халлоуэй. Одно письмо адресовано Вам, другое — мистеру Молчанову. Местонахождения мистера Молчанова я не знаю, поэтому оба письма передаю Вам. После того как Вы уехали в субботу на ночь, из-за Харви и мистера Молчанова я не мог найти себе места и успокоился только сейчас, услышав от портье, что с Вами все в порядке. С Харви тоже все в порядке, он пришел в себя, но пока еще слаб. Эти письма миссис Халлоуэй оставила мне еще в субботу днем, наказав передать их в воскресенье. Но в полдень в воскресенье она с вещами, которые собрала сама, уехала из поместья на своей машине (белая «тойота-королла», вы эту машину знаете), и я ее больше не видел. Она сказала, что, скорее всего, сядет на паром. Видимо, она так и сделала, причем, вероятно, она доехала из Сиасконсета в Нантакет на туристическом автобусе, потому что в воскресенье позвонили из полиции и спросили, не угнал ли кто у нас белую «тойоту-короллу», она стоит брошенная на набережной в Сиасконсете. Поскольку миссис Халлоуэй предупредила меня, я понял, что она села на туристический автобус, который подвез ее к Нантакету, и там села на паром. В Ваш дом я вошел в одиннадцать вечера, Вас не было дома, и я передал оба конверта и эту записку портье. Надеюсь, с Вами все в порядке. Извините за поздний визит.

Искренне Ваш Джордж Грэнби».

Вскрыв конверт, достал письмо, написанное по-английски. Прочел отпринтованные на фирменном бланке «Атлантик Америкэн траст банк» ровные строчки:

«Дорогой Пол!

Надеюсь, Вы не будете на меня в претензии, что я не передала Вам это письмо лично. Но, Пол, Вы должны меня понять. Вы хорошо знаете, в каком напряжении я жила последние недели. Поверьте, Пол, я не железная и я очень устала. Впрочем, Вы знаете это не хуже меня.

Дорогой Пол, я пыталась найти слова, чтобы объяснить Вам, как много Вы сделали для меня, и так их и не нашла. Вы сделали для меня очень, очень много. Вы, по существу, вытащили меня из пропасти. Вы много раз рисковали жизнью только для того, чтобы просто мне помочь. Но самое главное — Вы были человеком, которому я могла абсолютно доверять и который меня понимал. Действительно понимал, по-настоящему. Поверьте, таких людей, как Вы, я еще не встречала.

Ну вот, лирическая часть этого письма, которое вообще-то является официальным деловым документом, закончена. Пол, статья Пата Моретти, для которой Вами и Вашим партнером и другом Джоном Лейтнером был собран необходимый и уникальный материал, написана, прочитана и одобрена мною. Мистер Моретти обещал опубликовать ее в самые ближайшие дни, возможно, в понедельник или во вторник. Это означает, что задача, которую Вы должны были выполнить в соответствии с заключенным между мною и Вами договором, полностью выполнена. В соответствии с этим договором я должна была после выполнения Вами всех условий договора перевести на счет Вашего агентства остаток гонорара, а именно $50 000. Я это уже сделала, деньги переведены на счет Вашего агентства в «Чейз Манхэттен банк». Таким образом, деловые отношения между нами закончены и Вы свободны от всех обязательств передо мной. Что же насчет дружеских отношений — я буду всегда считать Вас своим другом. Дорогой Пол, я никогда не забуду того, что Вы для меня сделали.

Вы всегда можете на меня рассчитывать.

Искренне Ваша Инна Халлоуэй».

Увидев, что он отложил письмо, Джон спросил:

— Ну что?

— В принципе Инна, наверное, пишет о том же, о чем написала тебе. Если отбросить лирику, она считает, что деловые отношения между нами закончены, и уведомляет о том, что перевела на мой счет деньги. Ведь твое письмо о том же?

— О том же. И что ты скажешь?

— Джон, если честно, мне по этому поводу сказать нечего. А что ты скажешь?

— Пол, а что я могу сказать? Инна взрослый человек. Да к тому же еще молодая красивая женщина. Она ведь права, и я, и ты выполнили все, ради чего она нас нанимала. Единственное, что меня немного покоробило, — все выглядит так, будто она от нас сбежала.

— Это верно. Но с другой стороны, мы могли ей до чертиков надоесть.

— Могли. — Джон покачался на стуле. — Слушай, Пол, а ты не подумал о том, что ее похитили?

— Что, на Нантакете к этому были поводы?

— Ну… согласись, все это выглядит странно. Она просила меня не контролировать ее поездки по Нантакету, о том же самом она предупредила Джорджа. На паром ее никто не провожал, машину ее нашли брошенной возле Сиасконсета. Ну и, знаешь, я подумал… я подумал… — Джон замолчал.

— О чем ты подумал?

— Тебе не приходила мысль проверить, она ли подписала эти письма?

— Не приходила. Подпись Инны я знаю. Мне кажется, это ее подпись.

— Глазам в таких случаях доверять нельзя. Нужна графологическая экспертиза.