Михаил Шторм - Последняя тайна Египта

Стигвуд уже начал поворачиваться на живот, как вдруг ударился макушкой о камень. Он завертелся в воде, потеряв ориентацию. Фонарь погас. В ушных раковинах стоял глухой шум воды. Стигвуд никак не мог определить, где заканчивается вода, а где начинается воздух, которого отчаянно требовали легкие.

Когда ему показалось, что удалось вынырнуть, он сделал вдох, но набрал в грудь лишь морской воды, обжегшей носоглотку. Стигвуд стал шарить руками вокруг себя, однако наталкивался лишь на стены. Камни были повсюду — с боков, внизу, наверху. Черная вода и гладкие камни, вода и камни…

Стигвуд, не в силах сдерживать спазм, глотнул еще и еще. В груди сделалось так больно, что он ослаб, отяжелел и перестал сопротивляться смерти.

Несколькими секундами позже погибла его напарница. Правда, она боролась до последнего, только ей это не помогло. Перед самым концом ей почудился звонкий мальчишеский смех, и она унесла его с собой туда, где больше ничего не было.

Для этих двоих все кончилось.

Джулия Харрисон и Роберт Стигвуд погибли намного позже своего шефа.

Сэр Джеймс Олдхэм узнал о готовящейся измене еще тогда, когда эти двое сговорились между собой. Интуиция и чтение мыслей на расстоянии не имели к этому никакого отношения. Все было куда проще. В телефон для связи, врученный Джулии перед выездом на задание, был установлен так называемый «жучок», служивший одновременно «маячком». Забавные уменьшительные словечки означали, что агента Харрисон не только подслушивали, но также держали под постоянным контролем, отслеживая ее местонахождение.

Как только стало ясно, что ни на Стигвуда, ни на Джулию рассчитывать нельзя, сэр Олдхэм решил, что настало время действовать самостоятельно. Он врал подчиненным, когда обещал им свой пост генерального консула, хотя действительно собирался в отставку. Чтобы провести закат жизни в благополучии и достатке, нужно было значительно больше денег, чем скопил Олдхэм. Одно только содержание особняка в Хенли-на-Темзе со слугами и домочадцами обходилось ему в пятнадцать тысяч фунтов стерлингов ежегодно, а ведь требовались еще и ремонт, и планировка парка, и реконструкция статуй, и многое другое.

Золото фараонов было решением проблемы. Разведывательное управление действительно поручило Олдхэму проверить гипотезу о таинственном «проклятии фараонов», но это был даже не третьестепенный проект, а совсем хиленький, скудно финансировавшийся и никем наверху не контролировавшийся. Чем Олдхэм и воспользовался. Золото фараонов интересовало его гораздо больше, чем все их тайны, вместе взятые.

Он дал Джулию в помощницы Стигвуду, так как привык никому не доверять, кроме себя самого, и оказался прав. Но это Олдхэма не обескуражило и никак не расстроило его планы. Экспедиция была обречена с самого начала. Он подготовил ликвидацию всех участников и намеревался провести ее, как только получит известие об открытии новой гробницы. Когда это произошло, он в полном соответствии со своим замыслом вылетел на место событий во главе группы из четверых бойцов, которых обычно привлекал для всевозможной черновой работы, при похищениях, убийствах и запугивании. Все пятеро были одеты в военную униформу и носили знаки отличия армии США. На личном опыте Олдхэм знал, что египтяне не станут связываться с американцами, тогда как по отношению к британцам частенько проявляют неприязнь, вызванную памятью о временах колонизации. Кроме того, нашивки воздушного десанта Соединенных Штатов были превосходной маскировкой и уместным дополнением к американскому вертолету AH-64E, известному как «Апач».

Рушич и Вондрачек услышали этот вертолет во время дневного сна, когда жара стала невыносимой и сморила обоих, загнав в тень палаток, пристроенных за фургоном, где они прятались от прямых лучей солнца.

Грум-грум-грум-грум…

Спросонья было совершенно непонятно, что за настойчивый механический рокот разносится над округой, и, открыв глаза, Вондрачек высунулся из палатки и недоуменно захлопал глазами, выискивая источник шума.

Грум-грум-грум-грум…

«Может быть, это рокочет подходящий к берегу катер?» — подумал Вондрачек, выпрямляясь во весь рост. Он еще не вполне очнулся после одуряющего дневного сна, так что соображал плохо.

Грум-грум-грум-грум…

Все громче, все ближе.

— Влад! — окликнул Вондрачек. — Посмотри на небо. Вертолет летит. Похоже, к нам. Пойдем встречать?

— Не высовывайся, — процедил Рушич, следя за «Апачем» прищуренными глазами. — Стой на месте и не двигайся, пока не скажу.

— Что-то не так?

— Нужно всегда действовать, как будто что-то не так. Только тогда все будет в порядке.

Рушич забрался в фургон и выпрыгнул оттуда с каким-то длинным предметом, замотанным в ткань.

— Что это? — спросил Вондрачек.

— Гранатомет.

— Ты шутишь?

Рушич скосил глаз:

— Я похож на клоуна?

Вондрачек так не считал. Он чувствовал себя непривычно маленьким и уязвимым. Наверное, все дело было в вертолете, стремительно увеличивающемся в размерах. Зависнув над окраиной лагеря, он казался снизу огромным, как автобус. Теперь Вондрачек был не просто маленьким, а совсем крошечным, как муравей, над которым была занесена подошва великана. Рокочущий вертолет висел прямо над головами мужчин.

Темно-зеленый, с орлом на днище, усеянном заклепками, он разносил вокруг себя рев двигателей и шквал ветра. Поднявшиеся вихри, в которых кружились песок и сухие былинки, трепали волосы и футболки мужчин.

— Зачем гранатомет? — спросил Вондрачек, напрягая голосовые связки. — Это ведь американцы, да? Они же ничего плохого не замышляют, правда?

— Не знаю, — отрезал Рушич. — Вертолет американский, да, но кто в нем, мы не знаем. Что им здесь нужно, тоже.

Пока они перекрикивались, вертолет сместился в сторону, развернувшись к мужчинам правым бортом. Задрав вытянутое рыло вверх, он замер метрах в тридцати над пустыней, продолжая гнать волны пыльного ветра, но уже не такие сильные.

Боковая дверь вертолета скользнула в сторону. В проеме появился седой человек с мегафоном в левой руке. Его желто-коричневый камуфляж полоскался на ветру, как будто его теребили невидимые руки. Он поднес мегафон к губам и посмотрел на фигурку стоящего внизу Рушича. Безоружный, в линялой футболке и шортах, он не производил грозного впечатления.

Мужчина с мегафоном заговорил.

— Где остальные? — Его голос звучал громко и отчетливо, перекрывая шум винтов. — Под землей? Вас двое? Больше никого нет?

Как давно понял читатель, это был сэр Джеймс Олдхэм. Ему хотелось бы услышать, что в лагере находится больше людей, потому что истребить их на поверхности было значительно легче, чем лезть за ними под землю. Генеральный консул не имел понятия, как далеко простирается тоннель, и на всякий случай известил Лондон о том, что ложится в клинику на обследование. Спуск в тоннель был практически неизбежен, однако ему хотелось максимально обезопасить себя.