Александр Кротов - Каменные часы [повести, рассказы]

— И смотреть нечего, — сказал Быков, — прошлый год я там в доме отдыха весь отпуск жил — деревня с домом отдыха рядом, — по субботам ездил в Москву. Павелецкая дорога, если добираться на электричке.

«То-то Графолин утром катал на кольцевом автобусе около вокзала, — подумал Неведов, — и прав все-таки оказался Якушев, предположив, что ехал преступник знакомым маршрутом, привычным, и в конце концов выбрал Каширское шоссе, где потерял его Чернышов, далеко не случайно».

Теперь версия Якушева приобретала реальную силу. Знаменитый блокнот лейтенанта Войтова сыграл свою роль.

— Посигналь, Силыч, ребятам, — сказал Неведов, — объявляй сбор, и в дорогу. Очень много времени потеряли.

— Километра через три будет Заборье, — сказал Быков задремавшему Неведову, — приехали, Николай Иванович.

Неведов потер ладонями щеки, обернулся. На заднем сиденье Якушев с Медведевым играли в карманные шахматы. Миша их сразу же убрал.

— Останови, Силыч, — сказал Неведов, — приведем себя в порядок.

Быков затормозил, все вышли из машины, ожидая, когда подъедет Сбитнев с Ивановым. Мимо промчалась «Нива», забрызганная грязью. Якушев записал ее номер.

Наступало утро.

Еще не было слышно птичьих голосов, а верхушки деревьев уже золотило солнце, свежий ветер с каждой минутой теплел.

— В самую пору ходить по грибы, — сказал Быков, углядев с дороги красноголовый подосиновик на толстой высокой ножке, — каков красавец?

— Что-то запаздывает Сбитнев, — заметил Неведов, — поехали, по нашей машине сориентируются.

— Едут, — сказал Якушев, — на переезде застряли.

Быков сбегал и сорвал гриб.

Медведев даже и смотреть на него не стал.

И утро было для него обыкновенным, и гриб обыкновенным, и воздух обычным. И он не понимал, почему Неведов сделал здесь остановку и терял понапрасну время. Ему хотелось немедленного действия, жаркой схватки, трудной погони и перестрелки. А капитан нюхает какой-то паршивый гриб и в блаженстве закрыл глаза.

Подъехали Сбитнев с Ивановым.

— Прежний вариант? — спросил Иванов.

— Да, сразу блокируем двери и окна, — сказал Неведов, — не забыли еще, как это делается? Тогда поехали, Медведев страхует у калитки.

Оперативники разбежались по машинам, захлопали дверцы.

— Ну, теперь не зевать, — строго сказал Неведов, опуская стекло.

Машина мягко тронулась, быстро набирая скорость. Добродушное лицо Быкова сделалось жестким и напряженным. Мягкие его плечи как окаменели.

Въехав в деревню, он выключил мотор на спуске, и машина скатилась к автобусной остановке бесшумно.

— Двери оставить открытыми, — приказал Неведов и первым устремился к калитке нарядного, окрашенного в голубой цвет, домика. Но его опередил Сбитнев, перемахнув через штакетник, раньше оказался у крыльца. Иванов остановился под окнами, а Якушев прошел за дом.

Сбитнев трижды постучал, подождал и ударил плечом хлипкую фанерную дверь, выбил верхнюю филенку, открыл изнутри замок. С терраски шибануло газом, так что перехватило дыхание, запершило в горле.

— На кухню, Володя, — сказал Неведов, — и быстро везде открыть окна.

Он отбросил ногой стоящую на пороге канистру, вошел следом за Сбитневым и в комнате увидел на кровати Графолина, уткнувшегося лицом в подушку, рука его безжизненно свесилась к самому полу.

Неведов открыл окно, и тотчас перед ним вырос Иванов с пистолетом.

— Помоги Сбитневу, — хрипло сказал Неведов и выпрыгнул в палисадник. Кашель душил его, губы вздрагивали, глаза слезились.

Но Сбитнев уже с грохотом скатился с крыльца.

— Всем отойти подальше, — сказал осипшим голосом Неведов, — пока газ не выветрится, не курить.

Оперативники вернулись к машинам.

— Опоздали? — спросил Быков.

Неведов не ответил. И все промолчали.

— Иванов, — сквозь кашель сказал капитан, — надо срочно вызвать криминалистов. И сообщи, что Чернышова не встретили. Силыч, подкинь к дому отдыха позвонить.

— Машины Графолина нет нигде, — напомнил Якушев.

— Да, и насчет машины скажи, — Неведов достал из аптечки нашатырный спирт и потер себе виски.

Сбитнев понюхал флакон, передернул плечами.

— Как после нокаута, — он смущенно улыбнулся.

Иванов уехал.

— Ну, пошли по второму разу, — сказал Неведов и вздохнул, — нужно познакомиться окончательно с двойником здесь. По пылинке перетряхнуть весь дом.

Экспертиза установила: смерть Графолина наступила от отравления газом. На канистре были обнаружены отпечатки пальцев рецидивиста Каленого. По нему еще год назад был объявлен всесоюзный розыск.

Неведов писал докладную записку в управление. Тихо жужжал вентилятор в кабинете. Рыжий котенок лапой гонял по полу бумажный мячик, и зеленые его глаза вспыхивали на солнце янтарным светом.

Без стука вошел майор Васильев, молча сел на обитый черным дерматином жесткий диван. Котенок тотчас юркнул за штору и через мгновение выглянул оттуда, ожидая, когда с ним начнут играть.

— Каков, а? — Неведов улыбнулся и отложил ручку, подровнял стопку листов, встал и передал их Васильеву. — Как будто все, — сказал он, — жаль, конечно, что Петров упустил Каленого. Нашей вины здесь нету.

Васильев взял докладную, полистал, положил на диван, протянул ему пухлый конверт.

— Прочти.

Неведов сел рядом и быстро пробежал рапорт сержанта Медведева.

— Какая чушь! — сказал он.

— Однако все очень логично, — возразил Васильев, — и что же получается? Ведь смерть Графолина, как утверждает эксперт, наступила в то время, когда группа прибыла в Заборье. Ну, может быть, немного раньше. Медведев вычислил твои задержки. И не будь их, ты наверняка бы успел. Вполне возможно, что и Каленый бы не ушел. Согласен?

— Задним числом легко говорить, — сдержал свое раздражение Неведов, — и потом, ты что, не знаешь разве? Я проводил операцию только в ГУМе, все дальнейшее — моя инициатива, после того как сорвалось у Петрова.

— Оставим это, — поморщился Васильев, — ты чувствуешь, как оборачивается дело? Формально-то Медведев прав. И особо опасного ты не взял только потому, что трепался с Петровым. Да, да. Устроил, понимаешь, ликбез в машине. Потом прохлаждался у графолинской пятиэтажки, пока сотрудники искали его невесту на будущие твои планы, а настоящее ушло. Уходило, — поправился Васильев, — адресок-то дачи уже был в кармане. Затем у самой деревни стали грибы собирать…

— Вон оно как, — нахмурился Неведов.

— А ты думал, — подхватил Васильев, — один, что ли, умеешь соображать?

— Этому я Медведева не учил, — Неведов пристально посмотрел Васильеву в глаза.

— Хочешь сказать, я? — майор сказал сердито и взгляда не отвел. — Работаем медленно. И ты мне брось, Николай Иванович, обижаться. Ты, ты виноват, что упустили особо опасного, и больше никто. Нет кроме тебя виноватых. Вон ты какую пухлую докладную написал, а лучше бы взял Каленого. Да, задним числом легко говорить, — Васильев покраснел, поднялся и зашагал по кабинету, — все было сделано с твоей стороны великолепно, блестяще! Ты этих слов ждал? Но Графолин мертв, а Каленый гуляет неизвестно где. Заметь: особо опасный гуляет. И грош цена прекрасной работе всей группы потому, что начальник уголовного розыска эдаким шефом чистых детективов ведет себя. Якушев, понимаешь, такую поэму настрочил, как упустил потерпевшего, хоть книгу пиши или защищай диссертацию по психологии. А надо было ему взять подопечного просто, без выкрутасов и не тратить так щедро душевную энергию. Ты его хвалишь за то, что нашел этого Пилидзе в огромном городе, а я ему выговор вкачу. Пожалуйста, учи на его примере молодых сотрудников — дело полезное, но выговор Якушеву я вкачу. — Васильев остановился посреди кабинета и заключил: — Кажется, все выговорил. Думаешь, легко было ругать? Каленого-то дело нам поручили, и ты назначен исполнителем, ответственным — называй себя как угодно — но с этого часа буду спрашивать за каждую минуту, на что она ушла. Только уговор: спать не меньше четырех часов в сутки.