Александр Карповецкий - Участковый. Ментовские байки. Повести и рассказы. Книга первая

– Здесь у меня вот… нанесение побоев гражданином Шаймиевым… имя, отчество… гражданке Шаймиевой… имя отчество. В последнем случае я возбудил уголовное дело уже не за побои, а по сто тринадцатой – истязание с неоднократным нанесением побоев. Я ездил в «Склиф», опросил потерпевшую и её лечащего врача, по месту жительства опросил людей в двух подъездах. Потом, само собой, выношу постановление с утверждением у Жуковского и собираюсь завизировать у прокурора, да дело – в суд. Но тут такое началось! Камила Хафизовна, это мама пострадавшей, Зарины, все прокурорские пороги поотшибала, да у наших начальников поплакалась, и всем внушает одно и то же, что участковый Артамонов хочет посадить, де, зятя в тюрьму, разрушить их дружную семью. И просит наказать Артамонова, то есть меня, за превышение полномочий. Чуть не каждый день вызывали то в райуправление, то на Петровку, промывали мозги в разных прокуратурах, вот-вот уже и Генеральная займётся этим делом, я уже не работаю, а мотаюсь вслед за Хафизовной по инстанциям и всюду, само собой, настаиваю на своём.

Артамонов бросил папку в сейф.

– И чем всё закончилось?

– Закончилось! Только вчера вызывали в райком партии, и там кого-то успела разжалобить. Будь я партийным, за то, что артачусь, могли бы и что-нибудь занести в личное дело.

– Как вирус, чтобы потом тоже партией заболел?

– Мне незачем… Видать, не веришь, что и там могут напортачить?

– Не знаю, но кто-то же тоже хлеб не даром ест.

– Ты что, партийный?.. Впрочем, неважно… Семья – ячейка нашего общества, – твердит мне инструктор. – Ты, участковый, сохрани семью!

В дверь тихонько стучат. В кабинет входит преклонного возраста женщина, маленького роста и сгорбленная, довольно невзрачная, но не без шарма – мне тут же вспомнилась старушка Шапокляк, что могла бы брать препятствия с заборами.

Артамонов делает несколько шагов ей навстречу. Концы неизменной улыбки инспектора теперь достигают его ушей. В стиле Востока он расточает слащавые приветствия:

– Люди! Кого я вижу?! Многоуважаемую Камилу!

– Камилу Хафизовну! – тут же поправляет она.

– Моё вам нижайшее почтение и земной поклон!

– Без шутовства никак нельзя?

– Ладно, давайте всерьёз. Как ваше здоровье? Как здоровье дочери Зарины? А зятя Мусы? Как поживают ваши внуки? Старший Шамиль живет ещё с вами? А средний, Ренат, ещё не женился? Близнецы Сабинушка и Нелли, надеюсь, тоже в порядке? А как успехи студента, племянника Алика?

Женщина тоже широко улыбнулась.

– Куда присесть-то?

– Выбирайте любой трон! – Артамонов подносит ей стул, помогает расположиться за столом. Сам же, обойдя стол, становится напротив жалобщицы и продолжает ломать комедию.

– Свет души! Достопочтенная Камила Хафизовна! У вас ко мне дополнительные вопросы? Мы с коллегой вас внимательно слушаем.

Она чуть сбоку посмотрела на меня.

– Ты, что ль, будешь играть за доброго, или тебя надо бояться? Тогда сядь напротив.

– Не, я свидетель.

– Тогда помолчи! – И татарка разъяснила цель своего прихода:

– Ты, Артамонов, знаешь нашу семью не один год. Но ты не хочешь понимать наши татарские законы.

– Уголовный закон один для всех!.. И вообще, пора объясниться! Вы говорите, что знаете меня как родного, но тогда зачем ходите по инстанциям и жалуетесь на меня? А? Хотите, чтобы прокурор снял меня с должности? Ладно. Зять продолжит избивать вашу дочь, и придёт другой, гораздо злее меня, вот – он!

И Артамонов без зазрения совести указал на меня. Мне пришлось сделать самое строгое непробиваемое лицо.

– Вы не думайте, что он простой лейтенант, он вчера направлен к нам из спецорганов.

Она пристально посмотрела мне в глаза, я их не отвёл.

– Да, это правда, – сказала татарка-гадалка, может, и ворожиха. И я подумал, что знаю её секрет, отчего даже партийные органы взяли её сторону, а не сторону участкового Артамонова.

Капитан же глядит на неё через стол и добродушно улыбается; только его она не могла заворожить, разве что немного, ведь он до сих пор не наточил на неё ни одного зуба. Но зуб на её зятя у него точно был заточен.

– Всё решим по закону!

Вдруг татарка преображается, делает вид, что плачет, и у неё появляется акцент. «Ныкто в нашэй сэмье нэ хочэт, чтобы Муса сыдэл в тюрьмэ. Ны один прокурор нэ хочэт. Только ты хочэш. Прокурор мэнэ сказал, что ты одын можеш закрыт дэло Мусы. Ты добрый чэловэк, и у тэбэ тожэ сэмья. Я болшэ нэ буду ходыт к прокурорам. Закрой дэло, добрый чэловэк!..»

Интересная беседа получается, – подумал я. – Ты, Артамонов, давай закрывай дело Мусы, а я прекращаю обивать пороги прокуроров?.. Это продолжение шантажа или уже путь к мировой?

– Закон, распространяется на всех граждан, и я посажу зятя-преступника, будьте уверены! А у вас имеется право подавать жалобы на меня во все органы государственной власти.

– Я не написала ни одной жалобы!

– Это меня удивляет. Но наслать порчу всюду успели!

Женщина покачала головой, встала и направилась к выходу.

– Пусть свершится воля Аллаха…

– Прощайте, достопочтенная Камила Хафизовна, – отвечает вслед Артамонов.

Когда она удалилась, Артамонов помял подбородок.

– Всюду обложили, и со стороны партии, понимаешь, и со стороны высших инстанций, – он поднял палец вверх. – Ладно, давай-ка, позови её обратно, поработаем индивидуально с гражданином Мусой, лично…

– Лично?

– А что делать? Посадишь его, а у него там несколько жён, да куча ребятишек, пусть уж лучше содержит всех. Хафизовне что, больше всех надо?

– Хорошо, сейчас верну её. Василий, а я пойду, познакомлюсь с Ольгой Дмитриевной, вчера была занята.

– Погоди минутку, – просит капитан. – Сходи, познакомься, «начдэза» после начальника милиции – второй главный шеф, такова тут особенность, никогда с ней не ссорься, она не выносит противодействия. И вообще, с женщинами надо ладить.

– Как с Хафизовной?.. А если бы жалобы во все инстанции накатала, то не простил бы?

– Ой, только не сыпь соль на раны участкового!..

Я в приподнятом настроении иду догонять Хафизовну, а затем, развернув её в опорный пункт, направляюсь знакомиться с начальницей домоэксплуатационной конторы.

Спустя полчаса вновь захожу в опорный. Артамонов разговаривает по телефону.

– Хорошо, передам! В первые руки! Как всегда… На ловца и зверь бежит… – И, положив трубку, поясняет: – Это Мария Петровна, секретное доверенное лицо Черникова, хочет с тобой познакомиться, живёт в сорок восьмом доме, квартиру не знаю, сказала, через пару минут перезвонит… тему беседы с «деэлами» запомнил?

«Такая секретная, что каждая собака о ней знает…»

– Информатора, кажется, знать должен лишь участковый?