Эра Эльто - Выбрать и выжить

– Простой салат… Да, можно что-нибудь легкое. На твой вкус, дорогой.

Том кивнул и испарился.

Ольга рассеянным взглядом обвела залу. Привычная аудитория. Одни и те же лица, одни и те же слова, одни и те же сделки. Ей отправляли открытки, шампанское и цветы. На нее бросали взгляды. Но уже несколько недель никто не смел к ней подходить: она – женщина Русского. А с Русским шутить боялись. И даже неземная красота русской балерины не была достаточным основанием, чтобы начать вторую Троянскую войну.

Политики, бизнесмены, люди новых профессий, дорогие проститутки, которым платят за сопровождение и за безукоризненные манеры, гейши двадцатого века. Бомонд и власть в одном ресторане. Ольга купалась во взглядах и пила свое игристое, наслаждаясь пузырьками и необыкновенным вкусом качественного вина.

Порог переступил Русский. Он был один. И, судя по выражению глаз, не в духе. Он молча опустился на свое место слева от нее. Жестом подозвал материализовавшегося в воздухе Тома, заказал эспрессо и посмотрел на Ольгу.

– Гляжу, не скучаешь, – по-русски проговорил он.

– Готовлю мальчику лучшую жизнь.

– Наконец-то. Хоть кто-то послушает меня и его обратит.

– Конечно. Если таково будет твое желание. У мальчика есть печать. Это будет интересно.

Русский кивнул, одобряя ее намерение улыбкой.

– Мое желание именно таково. Так что можешь делать с мальчиком все, что угодно.

Ольга сморщила носик.

– Просто обратить – скучно. Я устрою ему праздник. Он очень милый, не находишь?

Русский промолчал. Том поставил кофе и заказанный дамой салат, убедился, что больше не нужен, и снова исчез.

– А ты уже обращала?

На этот раз вопрос прозвучал в голове. Филипп откинулся на спинку кресла, не сводя с нее сейчас пронзительно-голубых глаз. Тонкий шрам придавал его лицу особенное, едкое выражение. Уголки губ тронула улыбка, и он поправил хвост, укладывая его на плече.

– Да. – Ольга отвела глаза. – Однажды.

– И что стало с…?

Он оборвал фразу, которую на этот раз решил проговорить, и посмотрел на приблизившегося Тома.

– Сэр, прошу прощения. Вас к телефону.

Русский не подал виду, что удивлен. Молча встал и отошел к стойке, на которой находился аппарат. Том остался рядом с Ольгой.

– Вы необыкновенно красивы, – выдохнул юноша, покраснел и сбежал в служебное повышение, кляня себя за наглость.

Ольга улыбнулась. Интересно, если она пошлет мальчику сон, ему понравится? Ну конечно, понравится. Филипп вернулся через минуту. Он опустился в кресло.

– Адвокат, – коротко пояснил он. – Пожалуй, тебе стоит отправиться в Рим.

Ольга подняла бровь.

– В Рим? Зачем?

– Что-то готовится. Я не могу отлучиться, а ты можешь. Организуем гастроли.

– Хорошо. Но ты должен мне вечер.

Филипп наклонился и взял двумя пальцами ее за подбородок.

– Сегодняшний вечер никто не отменял. Ты станцуешь для меня?

– Конечно. Ты – повелитель моего сердца. Я сделаю все, что ты попросишь.

***

Ольга проснулась от странного ощущения – бедро было перетянуто. С трудом открыла глаза, вытащила ногу из-под покрывала и обнаружила, что не сняла чулок. Один чулок. Второй остался на месте. Филипп лежал рядом, закрыв глаза. Спал или размышлял о своем. Он редко оставался с нею дольше чем на несколько часов и никогда на ее памяти не засыпал. Он ценил время. И Ольге не хотелось знать, над чем именно он работает. Потому что то, что она знала про Русского, навевало на мысль, что Незнакомец по имени Филипп задумал нечто грандиозное. Вопрос только, в каком из миров.

Приятно то, что рядом с ней лежал именно Филипп. Светло-каштановые волосы мягкими волнами обрамляли благородного вида лицо с тонкими, величавыми чертами. Надменная складка губ выдавала в нем существо, привыкшее повелевать. Большие опушенные темными ресницами глаза, очень четкая, будто подведенная краской линяя бровей и тонкий нос. Ольга допускала мысль, что и это – не настоящее его лицо. И про себя называла благодетеля многоликим. Многоликий не шевелился и, кажется, не отреагировал на ее манипуляции с чулком. Они провели многие часы в объятиях друг друга. Ей было позволено несколько укусов, и у женщины еще кружилась голова, несмотря на длительный сон. Кровь Многоликого походила на густое вино с большим количеством трав. Она была слишком крепка для молодой вампирши.

– Гастроли в Риме начнутся через несколько дней. Просто понаблюдай. Русский ведет кое-какие дела с Бертони…

– Русский?

Филип улыбнулся и открыл глаза. Сейчас они отливали уверенной синевой. Ни одно существо не умеет менять цвет глаз. Но Ольга давно запретила себе задаваться вопросом, кто он. Вернее, что он такое. И просто наслаждалась моментами, когда они оказывались рядом.

– Ну не совсем, – смягчился он. – Господин Конте – известный адвокат. И успешно работает лет…. Десять? Неважно, милая. Ты должна убедиться, что с ним все хорошо. А заодно забрать пакет для меня.

– Но… как?

– Гастроли, душа моя. Господин Конте сам все принесет.

– И меня пропустят через границы?

Филипп рассмеялся. Покрывало сползло, открывая восхищенному взгляду вампирши его тщательно проработанный торс.

– Милая, это безопасно. Всего лишь информационные обрывки. Таможенники примут это за праздничные открытки.

Ольга поймала себя на мысли, как же все-таки ее Филипп отличается от Русского. Он мог бы построить блестящую карьеру в кино, даже не меняя внешность. Филипп двигался мягче, казался более открытым. Его лицо легко меняло выражение, хотя глаза оставались неизменно колючими. У всех бессмертных холодный взгляд – они познали смерть. Но не у всех он настолько острый и пронзающий. Особенно если речь идет о восприятии другого бессмертного. Русский давил авторитетом. Филипп – ощущением величия. Русский был скуп на слова и улыбки. Филипп – открыт. Русский был центром криминального мира. Филипп казался серым кардиналом, но Ольга понятия не имела, чем он занимается.

Наркотики. Наркотики для темных существ? Работорговля? Информация? Что? За его красивым лицом пряталась бездна. И женщина понимала, что к ее краю лучше не подходить – так легко сорваться и навсегда исчезнуть в списках уничтоженных им врагов. А то, что ему лучше не переходить дорогу, она не сомневалась ни секунды.

– Хорошо. Я все сделаю.

– Вот и умница, – Филипп поманил ее пальцем.

Ольга перевернулась на бок, поправила покрывало и с наслаждением прильнула к нему.

– Ты решил подарить мне еще пару часов наслаждения?

Он прикоснулся губами к голубой жилке на ее шее. Ольга запрокинула голову, дрожа и предвкушая.

– Или чуть больше, – прошептал Филипп.

27 мая

Рим, Италия

Вот и закрытие сезона. Припозднилось. Ольга не знала, каким образом Филиппу удалось устроить эти внезапные гастроли, но Рим оценил. С момента поступления билетов в продажу до полной реализации (продать пришлось даже все брони, полагавшиеся артистам и администрации) прошла неделя. Ровно неделя. Ольга не помнила такого ажиотажа. И не думала, что «Лебединое озеро» соберет несколько полных залов. Было принято решение показать балет три раза. И последний показ пришелся на воскресенье, 27 мая.