Марк Маффин - Книга о моем убийстве

Так и произошло. Со всеми, кроме Семена. Которому сказали, что вопрос о его увольнении поднимался давно, и раз уж так получилось…

Абсурд осложнялся тем, что Семену, как никому другому, была нужна эта работа. У него был сын. С врожденной патологией. И толпа израильских клиник, готовых помочь, если Семен срочно оплатит лечение…

От размышлений Гладышева отвлек хлопок двери. Гладышев не знал, как выглядит Семен, но сразу понял – это он. Ухоженный, с блестящим в тусклом свете грязных ламп обручальным кольцом, визитер явно не вписывался в целевую аудиторию заведения.

Семен уверенной походкой направился к Гладышеву. Тот насторожился – свидетель, вопреки ожиданиям, не был похож на человека, побитого жизнью.

– Петр Ефимович? – протянул он в приветствии руку.

– Семен? – улыбнулся Гладышев.

Тот кивнул и сел напротив.

Официант принес заранее заказанные напитки и блюда. Гладышев кивнул, приглашая Семена к трапезе.

– Вы помните Дмитрия Кузнецова? Это ваш…

– Начальник бывший, – кивнул Семен. – Помню. А что?

– Он подозревается в убийстве своего брата.

Семен замер с вилкой у рта.

– Вас это удивляет? – спросил Гладышев.

– Ну… он не похож на человека, способного убить…

– А на человека, способного вышвырнуть на улицу отца больного ребенка?

– Вы про меня?

– Да. С вами тогда поступили, мягко говоря, непорядочно.

– Тут сложно сказать…

– Не вижу сложностей.

Гладышев отложил приборы в сторону. Разговор шел не так , и он начал раздражаться:

– Вас уволили из-за шутки кузнецовского безголового брата. А когда вы попытались объяснить ситуацию…

– Если рассматривать ситуацию так…

– А как?

– Тут сложно объяснить…

Семен замолчал. Пригубил бокал вина. Выпил бокал вина. Гладышев щелкнул официанту – Семена нужно было не только разговорить, но и «разбухать».

– Понимаете, – сказал Семен, – я хотел быть иллюстратором. А пошел в дизайнеры. Интерфейсы рисовать. Но это явно не мое.

– Зачем тогда остались?

– Деньги. Светка родила Андрюшу, реабилитация влетала в копеечку. Но ребята, которые со мной начинали, через год имели собственные проекты, а я бултыхался каким-то подмастерьем, понимая, что держат меня из жалости.

– Может, из милосердия ?

– Как не назови, лучше оно не станет. Я сто раз хотел уволиться, и когда приняли решение за меня, испытал облегчение.

– Облегчение?

– Ну такое – рассмеялся Семен. – Сначала был в шоке. Но компания дала щедрые отступные. Я взял частичную занятость и проводил время с Андрюшей. Светка нашла работу. А потом еще американцы…

– Американцы?

– Мы тогда пилили сайт штатовским благотворителям. Дима рассказал ситуацию, они собрали деньги – тогда не было законов про иностранных агентов. Андрюшку прооперировали и теперь он почти…

– Вам очень повезло, – решил Гладышев порадоваться за Семена.

– Я хотел этих штатовских отблагодарить. У них тогда проект был в Интернете, где размещались анонимные истории. Публиковать фотографии нельзя. Читать материалы без изображений никто не станет. Я и рисовал им за спасибо. А потом мои иллюстрации заметили, появились заказы из других журналов…

Семену принесли еще бокал. Он его тоже выпил. Тоже залпом.

– Теперь фрилансю и могу употреблять средь бела дня, – засмеялся Семен.

– Кузнецов вам прям путевку в жизнь дал, – сказал Гладышев.

– Ага, – не заметил сарказма Семен. – Я поэтому и не представляю, чтоб он кого-то… Хотя, что касается взаимоотношений с братом…

Семен нахмурился. Гладышев приободрился. Жестом взял еще вина.

– Так что с братом? – спросил Гладышев.

– Тот корпоратив – это ж не первый раз. Егор постоянно лез, куда не просят.

– Например?

– Не уверен, имеет ли это отношение к делу…

– В случае убийства , – сказал Гладышев, – все имеет отношение к делу.

– Да, вы правы…

Семен рассказал. Несколько случаев.

Случаев, которые имели отношение к делу.

Когда он пришел, Иры дома не было.

Наверное, бродит по магазинам.

Дима прошлепал на кухню. Вернулся в прихожую. Разулся. Снова пошел на кухню.

Ира не любит грязь. А он не хочет ссоры. У него на вечер другие планы.

Шкафчики, плита, посудомойка. Все – в оранжевых тонах. Он не очень любил этот цвет, но у Иры получилось уютно.

Особенно сейчас, когда такая темень за окном.

Поставил чайник. Открыл кухонный шкаф. Достал чай.

На глаза попалась бутылка вискаря. Сегодня не стоит…

Все-таки хлопнул.

Можно.

Разговор с Шигориным серьезно улучшил настроение. Офис, конечно, так себе, но…

Чувствовалось, что Шигорин профессионал. И даже сумма аванса, с которой пришлось расстаться…

Если это поможет решить проблему с Гладышевым, он готов платить в десять раз больше.

Жаль, конечно, что Дима так и не вспомнил, против кого Егор хотел подать иск. Плевать. Шигорин пробьет по своим каналам. А Дима…

После разговора с адвокатом у него вновь проснулось желание. То самое, которое пропало куда-то после вчерашнего звонка Гладышева.

«Желание проснулось после встречи с адвокатом».

Дима улыбнулся своим мыслям.

Где Ира?

Посмотрел на часы. Если она на шоппинге, ее лучше не отвлекать.

Снова открыл шкафчик. Достал вискарь. Может, как раз самое время научиться пить его правильно ? Он давно хотел, даже купил специальные охлаждающие камни для виски, вместо кубиков льда, который тает и «убивает» букет…

Потом.

Новая стопка – или ценители виски это по-другому называют? – хорошо пошла.

По телу наконец разлилось тепло.

Он очень соскучился по Ире.

Он изнывал от приятного ожидания.

Он достал телефон и написал ей игривое сообщение.

– «Ты где? Твой котик соскучился и хочет мур-мур», – зачитала Ира.

Мастик покатился со смеху.

– Он серьезно?

– Вроде да, – улыбнулась Ира и стала печатать ответное письмо. – Твоя… киска… тоже… очень… скучает… и… скоро… будет… дома.

– Правильнее писать « Моя киска скучает» – засмеялся Мастик.

Они сидели на кухне. В съемной квартире. Пили чай. Мастер (он терпеть не мог уменьшительно-ласкательного «Мастик») – в линялых джинсах, вытянутом свитере. Никакого латекса – смешного, пафосного, разрушающего момент. Ира – в полупрозрачной комбинации, подчеркивающей отношения власти, которые между ними были. Под попой – подушка. Символическая. Мастик делал все правильно, и после сурового наказания, которое выдержала Ира, ниже спины была не боль, а приятное жжение.

– Пошляк, – Ира швырнула в Мастика пачкой чая.

СМС-ка от Димы была некстати. Ира любила разговоры после «экшена». Возможно – даже больше самой экзекуции. С другой стороны – встречи с Мастиком не утоляли, а разжигали сексуальный голод. Побыть еще с любовником? Ехать к мужу?