Алексей Хапров - Наследник

Катерина в тот вечер не находила себе места. Она то возилась на кухне, то расхаживала по коридору, то просто сидела в кресле. Она явно чего-то ждала. Этим "чего-то" оказался телефонный звонок. Когда он прозвучал, она ринулась к трубке, точно коршун к добыче. Выслушав, что ей сказали, она облегченно вздохнула: "Слава богу!". И только после этого ушла в свою спальню.

Не знаю, как она, а я в ту ночь так и не смог заснуть. Меня пробирала дрожь. На душе было погано-препогано. Когда рано утром раздался шум въезжающей во двор машины, я вскочил с кровати и бросился к окну. Увидев, что ты вернулся один, я почувствовал страх. Я понял, что это всё.

Дядь Жень, а я ведь поначалу думал, что Карпычева убил именно ты. Ты, наверное, тогда никак не мог понять, почему я вдруг так люто тебя возненавидел. Но все признаки действительно указывали на тебя.

Я решил вас с Катериной хорошенько попугать, чтобы вы не чувствовали себя в доме хозяевами. Помнишь тех ночных призраков? Так вот, это были не призраки. Это "поработал" я.

Подробно описывать, как все это делалось, я не стану. Скажу только, что это было совсем несложно. Старый диапроектор, диапозитив с изображением Карпычева, а также разогретый на обычной настольной лампе порошок, с помощью которого на концертах создают сценическую дымку — вот и вся оснастка. Меня этому научили пиротехники, когда я был на съемках.

Ради этих представлений я не спал две ночи подряд. Дождавшись трех часов, я выходил в коридор, напускал в нем "туман", затем надевал на себя старые тяжелые ботинки, и изображал с их помощью "таинственные шаги". После этого я прятался и ждал, когда вы появитесь. Как только вы высовывались из своих комнат, я тут же включал направленный на стену диапроектор, но только на мгновение, чтобы изображение лишь мелькнуло перед вашими глазами. Если бы я держал его дольше, вы бы, несомненно, разобрались, что это всего-навсего кино. А так вы струхнули не на шутку. Ваши перепуганные физиономии меня тогда немало позабавили.

На следующий день после того, как о смерти моего приемного отца сообщили по телевизору, приехала бабка Лида. Ее появление стало для меня глотком воздуха. Я перестал чувствовать себя зайцем, окруженным стаей голодных волков.

— Генку убили неспроста, — рассуждала она, сидя возле меня. — Чует мое сердце, что в этом замешана его милая женушка. А вся разгадка — в законе о наследовании.

И она протянула мне распечатку трех его статей, подробно объяснив их смысл. Ты видел эту бумагу. Я тебе ее показывал.

— Правда, это нужно еще доказать, — вздохнула она. — А доказать это будет не так то просто. Но твоя мачеха все равно просчиталась. Из Генкиных денег она не получит ни копейки. Он недавно все отписал на одного тебя. Она об этом еще не знает.

И бабка Лида поведала мне про завещание. А также про то, как его найти, и что с ним дальше делать.

— Рассказываю тебе это на тот случай, если со мной что-нибудь случится — пояснила она. — Я уже старая, здоровье у меня неважное. Это я просто внешне выгляжу такой крепкой. А на самом деле у меня болячек пруд пруди. Да и от этих подлецов можно всего ожидать. Я поэтому завещание с собой и не взяла. Мало ли, думаю, что. Лучше сначала изучить обстановку.

Бабка Лида отдала мне на хранение документы, с помощью которых можно было попасть в банковский депозитарий, пластиковую карту и толстенную пачку денег.

— Но я даю их тебе не для того, чтобы ты все истратил на лимонад и мороженое, — предупредила она. — А для того, чтобы тебе было на что жить, если, ни дай бог, меня не станет. Мачеха тебя кормить не будет.

Бабка Лида глядела, как в воду. Ее убили через сутки, в день похорон. Ты об этом, конечно, помнишь.

В тот вечер, по возвращении домой, я сразу лег спать. Голова болела. На душе скребли кошки. Настроение было прескверным. Похороны есть похороны. Но сколько я не пытался заснуть, мои глаза все никак не смыкались. Вдруг снаружи раздался какой-то осторожный стук. Форточка была открыта, поэтому я слышал его весьма отчетливо. Я соскочил с кровати и выглянул в окно. Но кромешная тьма не позволяла что-либо разглядеть. Однако, по донесшимся до меня звукам, я определил, что окно спальни открылось, и в него кто-то влез. По моей спине забегали мурашки. Я выскользнул в коридор и стал на цыпочках пробираться к лестнице. В доме стояла мертвая тишина. Но как только я спустился на первый этаж, ее прорезал испуганный вскрик. Он явно исходил из гостиной. Я в нерешительности замер. Сверху послышались шаги. Это был ты. Я бросился в дальний конец коридора, чтобы спрятаться за стоявшее в углу кресло. Едва я укрылся за его спинкой, как дверь гостиной распахнулась, и оттуда кто-то вышел. Незнакомец мелькнул мимо меня и прошмыгнул в холл. Щелкнул выключатель. Вспыхнул свет. Я зажмурился и затаил дыхание. Ты стал приближаться. Я сидел ни жив, ни мертв. Еще два-три шага, и ты меня непременно увидишь. Что меня после этого ждет? И тут вдруг свет погас. Ты остановился. Послышался стук входной двери. Ты немного постоял, и продолжил свое движение в сторону холла. Дождавшись, когда ты пройдешь мимо кресла, я покинул свое укрытие и пулей взлетел по лестнице наверх. Все то, что происходило дальше, я украдкой наблюдал уже оттуда.

Через некоторое время снова зажегся свет. Сразу после этого дверь спальни приоткрылась. В проеме возникла Катерина. Вид у нее был обеспокоенный. Она высунула голову за порог, и стала прислушиваться к тому, что ты говорил по телефону. Закончив разговор, ты вышел на улицу. Как только ты оказался снаружи, из холла появился "Митрофан Никитович". Я едва не вскрикнул от изумления. Он бросился к спальне, но Катерина решительно преградила ему путь.

— Не сюда, — приглушенно сказала она. — Я спрячу тебя в другом месте.

Боясь, что меня могут заметить, я не решился последовать за ними. Но по бряцанью ключей я догадался, что мачеха отвела его в подвал. Остальное ты знаешь.

Смерть бабки Лиды повергла меня в шок. Я с необыкновенной ясностью ощутил, что остался совсем один. Что вокруг меня лишь враги. Враги коварные и жестокие, которые не остановятся ни перед чем. И что помощи и поддержки мне ждать неоткуда.

На следующее утро мне снова удалось подслушать разговор Баруздина и Катерины. Он явился для меня очередным ледяным душем. Представляешь мое состояние, когда я узнал, что предстоящей ночью меня собираются убить? Поначалу я хотел откровенно дать деру. Бежать, куда глаза глядят. Но, немного поостыв, я устыдился своей трусости.

"Нет уж, — сказал себе я. — Коль взялся за гуж — не говори, что не дюж. Мы еще посмотрим, кто кого отправит на тот свет".

Близость опасности заставила мою мысль работать с лихорадочной быстротой. Не прошло и получаса, как я уже прекрасно представлял, что и как мне следует делать. В первую очередь мне требовалось оружие. Заглянув в кладовку, я нашел там старую швабру, отвинтил от нее ручку, вбил в ее конец швейную иглу, и получил что-то наподобие копья. Само по себе никакой опасности оно, конечно, не представляло. Но у меня ведь был еще и яд.