Анатолий Стрикунов - Золотые цикады сбрасывают кожу

– Наши имена отличаются на одну букву, – откликнулся Лакмус.

Девушка засмеялась.

– Жаль, третьего никого нет, можно желание загадывать.

Проплутав темными дворам, они вышли к угловому дому. Открыв таблеткой дверь восьмого подъезда, Лера остановилась и, понизив голос, сообщила:

– Первый этаж, налево. Звонка нет. Дверь – первая справа. Только не говорите, что это я вас привела.

Девушка протянула руку и Лакмус, крепко пожав узкую ладошку, пообещал:

– Ни слова.

– Я не боюсь, просто живу здесь, – не слишком уверенно добавила Лера. Она стала подниматься вверх по лестнице на второй этаж, а Валерка прошел в коридор и постучал в окрашенную серой краской металлическую дверь. Подождав с минуту, он постучал сильней. На этот раз, судя по убавленной громкости телевизора, стук услышали. Дверь открылась. На пороге стояла Аня.

– Здравствуй, Валера, – тихо произнесла она, опираясь рукой о стену.

– Я за тобой, – выдохнул Лакмус. Он обрадовался, увидев, что выражение глаз у Бельчиковой ясное и спокойное.

Кудрявая голова с большой плешью, торчавшая над спинкой кресла-качалки, принадлежала Арнольду. Хозяин смотрел футбольный матч. Дверь в смежную комнату была приоткрыта. В центре ее висела боксерская груша, а в углу стоял тренажер.

– С кем ты там базаришь, старая? – просипел кудряш, не отрываясь от телевизора.

– Уходи, – покачала головой Бельчикова, – Арнольд тебя убьет. Видишь, что со мной сделал?

Только тут Лакмус заметил гипсовую повязку. У него потемнело в глазах, и Валерка испугался, что может произойти непоправимое.

– Этот вопрос мы решим, – тихо произнес Лакмус и шагнул в квартиру.

Аня отступила, с тревогой глядя на мужчину в кресле.

– Да с кем ты п…, – выругался сидевший в кресле и, оторвавшись от экрана, повернул голову.

Увидев гостя, Арнольд вскочил как ужаленный. К удивлению Лакмуса, на нем по-прежнему была все та же атласная жилетка, одетая на голое тело, и оранжевые спортивные трусы.

– Ах ты, гнида! Ромео хренов! – заорал толстяк и с неожиданной прытью подлетел к Валерке.

Короткий прямой в челюсть заставил Арнольда быстренько улечься на пол, между грязными кроссовками и новеньким японским мотороллером.

Лакмус взглянул на Аню, по-прежнему стоявшую у двери, ее лицо заметно побледнело.

– Телефон, надеюсь, в порядке, – Валерка пытался говорить спокойно, стараясь помочь женщине обрести уверенность и справиться с эмоциями.

– Пусть болельщик пока отдохнет, а ты возьми самое необходимое и накинь что-нибудь теплое.

Он набрал номер вызова такси.

– Какой тут адрес?

– Жукова девять, двести пятнадцать.

Анна вышла на кухню, а Валерка дождался ответа и заказал «на сейчас».

Лежавший Арнольд проявил первые признаки жизни.

– Щас я тебя урою. Ты – труп, – просипел он, делая попытку подняться.

Вернулась Анна и неестественно громко попросила, – Арнольд, верни, пожалуйста, мой паспорт.

Лакмус понял, что Бельчикова панически боится своего сожителя.

Арнольд, забыв про гостя, двинулся к женщине. Его лицо толстяка побагровело, дыхание стало хриплым, ноздри раздувались.

Валерка хлестко заехал ногой в солнечное сплетение хозяина. Тот покачнулся, но удержался на ногах.

Понимая, что какое-то время Арнольд не будет представлять опасности, Лакмус вежливо поинтересовался:

– Паспорт Анин, где хранишь?

Тот качнулся, сделал шаг к Валерке, будто собираясь упасть, но вдруг ударил гостя кулаком, целясь в пах.

Лакмус перехватил кисть и, рванув руку Арнольда вверх, повернулся к противнику спиной. Классическое выполнение этого приема приводит к болевому шоку и надолго выведенной из строя руке нападавшего.

Хруст локтевого сустава и вопль Арнольда прозвучали почти одновременно. Продолжая контролировать кисть, Валерка уложил хозяина лицом на коврик и мягко повторил:

– Паспорт Ани, где хранишь?

Расширенные от боли и страха глаза Арнольда потухли и он прохрипел:

– В нижней шуфлядке. Ключик на полке, за барсом. – Губы хозяина задрожали, по щекам побежали слезы, и он промычал, – за что? Фашисты!

– Поднимайся и смотри свой голубой экран – великодушно разрешил Лакмус.

Арнольд медленно принял вертикальное положение и послушно сел в качалку. Было заметно, что случившееся толстяка ошеломило.

Валерка отодвинул мраморную статуэтку белого барса, взял ключ и открыл шуфлядку. Паспорт Ани действительно лежал там, в целлофановом пакете вместе с дипломом, свидетельством о рождении и другими документами. Лакмус сунул все найденное во внутренний карман куртки.

Зазвонил телефон.

Валерка поднял трубку и услышал: «Такси заказывали? Выходите…». Он не расслышал номер машины, но не стал переспрашивать.

Повесив трубку, Лакмус обратил внимание, что Аня стоит у двери, в накинутом на плечи плаще, держа в руках большой продуктовый пакет.

– Выходи. Такси ждет. Я догоню.

Арнольд осторожно повернул голову в сторону Лакмуса, но не проронил ни звука.

Дождавшись, пока за Анной закрылась дверь, Валерка подошел к хозяину.

– Болит? Участливо осведомился он, поправив складку на кацавейке сидящего.

– Еще спрашивает?! – возмутился цинизму гостя Арнольд.

Сочувственно покачав головой, Лакмус расчетливым ударом каблука проломил хозяину ключицу.

Тот не закричал, только скорчился и жалобно застонал. Толстяк напоминал ночное животное, оказавшееся на свету. Круглыми от ужаса и ненависти глазами, Арнольд, уставился на гостя, не понимая, что надо этому страшному типу? А главное, откуда такая ненависть и такой цинизм по отношению к невинному человеку?!

– Жить хочешь? – с той же участливой интонацией поинтересовался Лакмус, но на этот раз доброжелательный тон не мог ввести хозяина в заблуждение относительно намерений гостя. Арнольд задрожал, ожидая очередного удара.

– Тогда забудь, – посоветовал Лакмус.

Хозяин утвердительно закивал головой, не в силах сообразить, о чем идет речь. Желая подчеркнуть свою готовность исполнить любое пожелание, Арнольд замычал:

– Угу, угу.

– Ничего не было. И – никого. И Ани тут не было.

Валерка помедлил и добавил:

– Второго предупреждения не будет.

Лакмус повернулся и вышел.

Аня стояла во дворе рядом с такси.

Валерка открыл заднюю дверцу, помог ей сесть. Устроившись рядом, назвал свой адрес.

– Только осторожно, а то мы недавно после травмы.

Машина тронулась. Замелькали огни светофоров, пролетали знакомые улицы.

Валерка отрешенно и безучастно подвел итог: ничего у тебя с этими стратагемами не стыкуется. Утром решил придерживаться «Золотой цикады», а сам черти что наворочал.