Фредерик Тристан - Загадка Ватикана

— Ваше сиятельство, — сказал Сальва, — я благодарю вас за доверие, которое вы мне оказали. Уже известно, на какое время спланировано покушение, и я не сомневаюсь, что американские и итальянские секретные службы вас об этом предупредили.

— Эти американские господа слишком уж неприятны.

— Зато действуют они эффективно. Я полагаю, что встреча между папой и верховным раввином Рима состоится именно здесь?

— Я хотел изменить место. Мою виллу в Тиволи смогли бы своевременно подготовить. Но американцы воспротивились этому, заявив, что наблюдать за обстановкой легче здесь. Но пусть бы они катились к черту! Мне все это крайне неприятно.

— Ваше сиятельство, нет никакого сомнения, что готовящееся покушение — лишь часть более сложной операции. Дело в том, что они решились на это только после того, как их план бросить тень на авторитет Святого Престола провалился.

— Бросить тень на авторитет? Каким образом?

— Ваше сиятельство, надеюсь вы извините меня, если я коснусь самой болезненной темы. Я знаю, по какой причине встреча между папой и верховным раввином должна обязательно состояться в одном из ваших дворцов. Ваше присутствие необходимо.

— Господи, да я лишь преданный слуга нашей Матери-Церкви!

— Безусловно! И вы всегда были им. В частности тогда, когда исполняли роль тайного посланника Пия XII при нацистских властях и когда в конце войны вам были доверены некоторые документы, которые, будь они разглашены сегодня, наделали бы много шума.

Князь поднялся, затем медленно подошел к полкам, рассеянно потрогал какие-то тома. Потом обернулся и сказал, глядя на Сальва своими живыми глазами:

— Надеюсь, вы не сомневаетесь в том, что совесть моя чиста?

— Будьте уверены, что нет. Ватиканская политика в те годы, когда нацисты были у власти, определялась вполне объяснимым чувством, имя которому: страх перед коммунизмом. Главным противником был Сталин. Но вследствие этого Пий XII оказался в непрямой связи с лицами, которых должен был бы ненавидеть не меньше, чем большевиков. Однако эти лица, хоть и были экстремистами, но также и неоценимыми союзниками в борьбе против атеизма — и не только атеизма.

— Что вы имеете в виду?

— Ваше сиятельство, ведь это вы устроили в апреле 1941 года встречу между Гитлером и усташами, с тем чтобы последние смогли добиться независимости Хорватии. Разве вам тогда не было известно, что творили эти люди?

— Они защищали католическую Церковь от происков сербов.

— Да, это была борьба с православием… Отсюда и убийство югославского царя Александра несколькими годами раньше и все, что потом последовало!

— Вы упрощаете события!

— Иногда это бывает полезно, чтобы распутать клубок. Я полагаю, что Пий XII ненавидел нацизм не меньше, чем коммунизм. Но осудил ли он геноцид евреев?

— У нас противоречивые сведения. Надо помнить, какая атмосфера царила в Ватикане в ту эпоху. Пий XII высоко ценил Муссолини. Он полагал, что ради блага Италии дуче имел основания вступить в союз с Германией, после того как был разорван немецко-советский пакт. Позже, уже в конце войны, сами американцы попросили, чтобы мы помогли им спрятать людей, которые сражались против коммунизма, но были осуждены в Европе за их приверженность к национал-социализму.

— Вот мы и подошли к сути, — сказал Сальва.

— О, я теперь понимаю, к чему вы клоните, профессор, и отдаю должное вашей проницательности. Что ж, побеседуем откровенно.

Князь опять сел в свое кресло и продолжал:

— Мы и в самом деле оказали покровительство лицам разных национальностей, которые в тот период сражались против большевизма, невзирая на то, что эти лица, справедливо или несправедливо, могли быть преданы тогда суду. Но какому суду? Главных преступников осудили в Нюрнберге, не так ли?

— Не всех. Некоторые были тайно переправлены в Аргентину. Впрочем, эта тайна каким-то образом выплыла наружу: коммунисты сегодня имеют в своем распоряжении документальные доказательства того факта, что Святой Престол укрывал военных преступников и способствовал их бегству в Америку под вымышленными фамилиями. Вот-вот должен был разразиться скандал. В частности, «Стампа» получила туманное предупреждение. Напряжение нарастало. Но вам было неизвестно, где находятся эти документы, в частности, список лиц, которым вы помогли скрыться, хотя в любую минуту все это могло быть предано гласности, забрызгав грязью Церковь и ее главу.

В луче света, проникавшего сквозь закрытые ставни, танцевали тысячи пылинок.

— Мы знали только, что соответствующий документ был спрятан в одной из папок Ватиканской библиотеки, — объяснил князь. — Дело в том, что кардинал Бонино узнал о готовящемся заговоре на исповеди от отца Штреба, который после этого покончил с собой. По приказу секретной службы польских коммунистов несчастный украл рукопись «Жития святого Сильвестра», которую Иоанн Павел II подарил Ватикану, не зная о ее истинном содержании. Потом Штреб спрятал рукопись в место, известное только агентам, которые должны были ожидать подходящего момента, чтобы взять ее оттуда и обнародовать, что вызвало бы большой скандал.

— Истинной находкой отца Штреба, — сказал Сальва, — было то, что он воспользовался видимым сходством между документом, отмеченным печатью позора, и «Житием Сильвестра», обнаруженным в Польше, чтобы запутать следы. Это, вне всякого сомнения, работа настоящего профессионала!

— Вы единственный могли нам помочь. Я следил издалека за делом Клариджа и восторгался вашим талантом дедуктивного вывода. Словом, я решил вам довериться. Что же касается встречи между Его Святейшеством и верховным раввином, то вы правильно угадали — мое участие в ней необходимо.

— Это условие выдвинуто раввином, не так ли? Он желает, чтобы деятельность Ватикана во время войны была окончательно прояснена. Иоанн Павел II, вне всякого сомнения, не возражает против такой постановки вопроса. Слишком много слухов циркулировало в последнее время об антисемитизме польского духовенства.

— Верховный раввин прежде всего хочет узнать, какую роль сыграл в этих делах кардинал Монтини, — заметил князь. — Будущий Павел VI получил это поручение от Пия XII, что очень не понравилось кардиналу Ронкалли, когда, взойдя на Святой Престол под именем Иоанна XXIII, он был об этом проинформирован. Часть Курии осталась верной отношению Пия XII к тем, кто сражался за интересы нашей Матери-Церкви, если ради этого им даже приходилось становиться под знамена фашизма или нацизма. Другая часть выступила в качестве радикальной оппозиции и образовала в некотором роде прогрессистское ядро, впрочем, весьма активное. Именно этой партии после кончины Павла VI удалось избрать Иоанна Павла I. Дальнейшее известно.