Маргарита Ардо - Новая жизнь Нефертити

И вдруг рядом раздались шаги. Лембит мгновенно вернул повязку, не полностью закрыв глаза, изобразил потерявшего сознание заключённого. Высокий, крепкий африканец из свиты Беттарид мельком осмотрел пленника и сел в водительское кресло. Мда, если часами делать одно и то же, внимание притупляется.

— Я не смотрю. Понимаю, что никто не должен. Сел в машину и отвернулся, — по-французски проговорил африканец в рацию. — Да, босс.

Глядя на бицепсы африканца, Лембит пожалел, что в Интерполе больше ценятся дедуктивные способности. Оперативника из него не готовили.

Но и «ёж выгонит медведя из берлоги [34] Эстонская пословица. », — подумал Лембит.

И не дав противнику ни секунды на размышления, придушил его со спины наручниками. Африканец захрипел, пытаясь содрать металл, впивающийся в кадык. Лембит держал со всех сил, тянул на себя через спинку кресла, его раскачивало следом за громилой. Он вдавливал ступни в пол, будто рыбак, удерживающий в сетях двухметрового сома.

Африканец был чертовски силён, но Лембит давил не за себя. Вспомнил о сонной артерии, рывком прижал к ней железную цепь. Соперник обвис, на пол упал с лязгом пистолет.

Лембит пристегнул ручищу африканца к креслу, затем вторую. Пощупал пульс на шее врага. Еле слышен, но есть. Лембит забрал пистолет из-под гигантских ботинок. Отёр руки о штанины и зыркнул на отключившегося африканца.

Сколько их ещё, помимо тех, что он видел? А он один и не в лучшей форме. Беглый осмотр, оценка ситуации. Заметил навигатор на приборной панели. Лембит включил его и заученным способом активировал в настойках «тревожную кнопку». Мало кто знает, но такая есть.

Секунда вечности, и женский голос ответил на арабском.

— Тише! — шикнул Лембит и произнёс медленно: — Интерпол. Вы говорите по-английски?

— Да.

— Срочное обращение для отделения Интерпола в Каире от Роберта Лембита, ID 546782. Франция. Записывайте.

— Все разговоры записываются, мистер.

— По этим координатам, вы их видите?

— Да, мистер. Что случилось?

Лембит выдохнул и изложил ситуацию с похищением и угрозой жизни.

— Здесь работают террористы. Требуется отряд оперативников.

Под эти слова барабаны забили нечто шаманское. Даже сюда, за сотню метров эти звуки пробивали по позвоночнику, вызывая дрожь и пульсацию в теле. Лембит обернулся и увидел выходящую из бассейна Дамиру. Мужчины в масках с золотыми посохами и анкхами в руках приблизились к ней. Единственная женщина во главе ритуала набросила на девушку белую хламиду, перехватила красным поясом на бёдрах. Дамира была, как неживая. Ни толики привычной порывистости. Гипноз или снова наркотики? Лембит сжал кулаки.

Решение пришло мгновенно: нужны ключи от любой из этих машин. Угнать их дедовским способом не получится, чёртова электроника! Эффект неожиданности сработает на опережение. Въехать на джипе в ритуальную идиллию, забрать Дамиру, увезти туда, где не найдут. Остальные Крузеры сжечь, чтобы не догнали. В багажнике он постоянно бился о запасную канистру с бензином, до сих пор вся спина болит и в носу мерзкий запах. Надо разлить топливо по кругу и выстелить на прощанье. Звучит как план.

Обшарив карманы темнокожего верзилы, Лембит присвоил себе рацию, ключи от наручников и мятные пластинки. Странно, что не было ни телефона, ни гаджетов. В зоне фанатиков объявлен период информационной тишины? Что ж, с навигатором они сильно прокололись. Может, не только с ним? Вот сейчас и проверим.

Лембит обулся, с опаской приоткрыл дверь и вытащил из авто на песок тело темнокожего, сковав предварительно за спиной наручниками. Времени возиться с ним не будет. Времени уже нет. И вдруг на прорезиненном коврике увидел ключ от машины.

Я пыталась отключиться, заморозить чувства, чтобы не ощущать. Ничего не вышло: барабанные ритмы вызывали неуместное возбуждение, лица в масках — страх, властительница душ в образе египтянки — ненависть. Так и предполагалось?

Участники ритуала подходили ко мне по очереди, касаясь крупными золотыми египетскими крестами-анкхами ушей, глаз, уст, рук, картушей на теле. Но пели не они. Глубокий голос Финна и хора раздавался отовсюду, видимо, из повсеместно установленных динамиков. Мадам Беттарид произносила длинные фразы, возможно, на египетском. Она поочередно поднесла к моим губам один нож замысловатой формы, похожий на ритуальный песеш-кеф, затем другой. И вдруг достала из мешка окровавленную ногу быка и мазнула мне по губам. Я отшатнулась и поняла: «Господи, это же ритуал отверзания уст мумии!».

— Я живая! — вырвалось у меня.

Мне подали кубок и блюдо с нарезанными фруктами.

— Ешь, — приказала мадам Беттарид.

— Я не мумия, я живая! — глядя на неё в ужасе, проговорила я.

— Чтобы родиться снова, надо умереть. Символически, — сказала, сверля меня глазами в упор, мадам Беттарид. — Выхода нет.

Мужчины в масках обступили меня. Звон и лязг металла. У каждого анкх превратился в нож. Я почувствовала шесть точек заострённого железа на своей коже. Один надавил до боли, намеренно уколов, показывая, что они не шутят. За тысячную долю секунды до моего вскрика кинжалы перестали давить.

— Ешь. Пей, — велела мадам Беттарид холодно.

С дрожью во всём теле я подчинилась, пригубив терпкой жидкости и надкусив инжир. Мадам Беттарид убрала поднос и внезапно крепко, как мужчина, обхватила мои щёки ладонями. Поцеловала поочередно в глаза, потом губы. Омерзительно! Я отдёрнулась. Дюжина рук удержала меня на месте. Мадам Беттарид отстранилась сама и с безумием торжества власти в глазах провозгласила:

— Нарекаю тебя Нефернеферуатон Мери Уа-эн-ра, — и коснулась губ анкхом, раскачивая перед глазами золотой подвеской, как маятником.

Титул за титулом, имя за именем, она перечислила каждое из известных, что принадлежали когда-то Нефертити, а моя собственная душа сворачивалась и сворачивалась, как белая салфетка в пальцах Лембита. Вспомнив о нём, я подняла подбородок и вернулась в себя.

Нет! Я не засну! Я останусь до последнего в сознании, хоть это и очень страшно! Я не кукла. Не мумия. Не ожившая статуя. Я — человек! Бог, услышь меня! Ты должен услышать! Ты должен вмешаться, больше некому!

Мне вручили сноп водяных лилий и, окружив со всех сторон, повели к помосту, с которого подсвеченная голубыми огнями деревянная лестница уходила вверх по скале. К гробнице. Барабаны замолчали.

Это всё.

Ритуальную тишину вспорол звук сорвавшегося с места автомобиля. Я оглянулась.

Белый внедорожник мчался к нашу сторону с отдалённой стоянки, будто вырвался из пламени, вспыхнувшего по контуру.

С матом и криками в нашу сторону ринулись от палатки поменьше вооружённые люди. Моё сердце ухнуло. С резким облаком пыли возле помоста развернулся внедорожник, отгородив помост от охраны. Я снова воззвала к Богу.