Джейн Корри - Я отвернулась

— Не волнуйся, мама. Мы справимся.

Когда она привела жениха знакомиться с нами, мы с Роджером почувствовали приятное облегчение. Я увидела, что Чарльз хороший человек — не из тех, кто доставляет неприятности. По крайней мере, он так выглядел.

В следующем месяце Эми застенчиво сообщила, что у нее есть для нас «сюрприз».

У меня ёкнуло сердце. Я так и знала!

— Ты уже… — начала я.

— Да, мам! — перебила она. Ее лицо вспыхнуло. — Я уже! И мы уже ходили на УЗИ, но решили не спрашивать, мальчик или девочка. Не хотим знать.

— Ну, это… чудесно.

— Мам? С тобой все в порядке?

Я добежала до уборной на первом этаже как раз вовремя. Меня вывернуло наизнанку только что съеденным обедом. Это от нервов. От шока. Что, если история повторяется? Крики Шейлы пронеслись у меня в голове. Вдруг что-то пойдет не так? Моя дочь не готова к рождению ребенка. Сможет ли она обеспечить ему безопасность?

— Простите, — сказала я, вернувшись. — Наверно, съела что-то не то.

— Возможно, тебя тошнит за компанию! — вставил Роджер и заулыбался, довольный собственной шуткой. — А теперь давайте продолжим планировать свадьбу, хорошо?

Для человека, который так легкомысленно относился к собственным клятвам, Роджер был непреклонен: его внук не должен родиться вне брака. Когда он вел нашу дочь (уже с весьма заметным животом) по проходу, его лицо сияло от гордости. Что же касается меня, то я была словно сплошной комок нервов.

Пока Эми ходила беременной, я продолжала испытывать ужас по поводу предстоящего рождения внука, воображая всевозможные кошмарные сценарии. И я также всем сердцем надеялась, что это будет внучка. Девочка.

А потом неожиданно позвонил наш зять и сказал, что у Эми начались схватки. Мы с Роджером вместе мерили шагами этажи лондонской больницы.

— Все будет хорошо, — сказал муж, сжимая мою руку. По иронии судьбы, я почувствовала близость с ним сильнее, чем когда-либо.

Наконец к нам вышла сияющая акушерка.

— Можете зайти!

Я вбежала в палату. Ничто не смогло бы меня остановить. На руках дочь держала маленький розовый сморщенный комочек.

— У тебя внук, мама!

В моей голове промелькнули светлые кудри Майкла. И я заплакала.

— Прости, — всхлипнула я. — Слишком переволновалась. Он такой крошечный!

— В нем почти девять фунтов, мама!

Роджер выглядел ошеломленным.

— Я что, действительно теперь дедушка? Я чувствую себя слишком молодым!

Да уж, мой муж умеет перетянуть внимание на себя, отметила я.

— Хочешь подержать его, мам?

А вдруг я его уроню? На меня нахлынули прежние страхи. Но все взгляды были устремлены на меня. Я не могла сказать «нет». Это показалось бы слишком странным.

Осторожно я взяла маленький сверток на руки. Глаза внука доверчиво смотрели на меня. Если бы ты только знал, подумала я, глядя на него сверху вниз. Тогда бы ты меня не любил. И никто не любил бы.

И тут дочь заплакала.

— Мне страшно, мама. Я не знаю, как обращаться с ребенком. Вдруг я сделаю что-то неправильно?

Мой зять тоже выглядел довольно бледно.

Они нуждаются во мне, осознала я. Я должна быть сильной ради своей дочери и ее семьи. Как угодно, но мне придется постараться оставить прошлое позади ради них.

— Не волнуйся, — произнесла я более уверенно, чем чувствовала себя на самом деле. — Мы всегда рядом с тобой. Верно, Роджер?

Я взглянула на мужа. Тот кивнул.

— Да.

Рождение Джоша изменило все. Он сплотил нас с Роджером — настолько близки мы не были даже в пору детства наших собственных малышей. Эми с Чарльзом обосновались в Лондоне, и мы почти каждые выходные ездили туда и обратно, чтобы побыть с внуком. Когда дочь устроилась на работу в пиар-агентство, мы частенько оставались с ним на несколько дней.

Я твердо решила быть сильной ради дочери и сдержала слово. Не позволила себе паниковать, даже когда Джош, недавно начавший ходить, ударился головой об угол стола.

— Ты уверена, что с ним все в порядке? — волновался Роджер.

— Уже и не болит, верно, Джош? — подбодрила я внука. Через несколько секунд он перестал плакать.

— Кажется, с ним ты намного спокойней, чем с моими детьми, — заметил муж. Он часто употреблял слово «мои», как бы подчеркивая свое право собственности.

— Но сейчас ведь все по-другому, — ответила я. — В конце дня внуков всегда можно вернуть их родителям.

Я не стала объяснять, что приняла решение ни за что не делиться своими страхами.

— Ты выглядишь иначе, — заметила моя приятельница по благотворительному обществу, когда мы готовили бесплатный суп для бездомных. — В тебе появилось сияние.

Когда я взглянула в зеркало, то увидела, что она права. Я оказалась неподготовленной к такой сильной, неистовой любви к Джошу, которая поселилась в моей груди. Его рождение сделало меня еще чувствительнее к несправедливостям мира. Я поймала себя на том, что рыдаю над документальным фильмом о британских семьях, которые едва способны прокормить детей. Мне не нравилось думать, что мой внук растет в мире, где одни люди безумно богаты, а другие ночуют на улицах. Поэтому я предложила свою помощь на продовольственном складе, взяла дополнительные дежурства по благотворительной столовой и всегда покупала кофе и бутерброд бритоголовой женщине, торговавшей «Большой проблемой» возле магазина «Бутс».

«На месте этих людей мог быть любой из нас, если бы не милость Божья», — говорила я себе.

Джош уже начал разговаривать, хотя не мог произнести «бабуля» — так я и стала «булей». Всякий раз, когда мы к ним приезжали, он бросался ко мне на руки, обнимал и осыпал поцелуями.

Я знала, что готова жизнь за него отдать. Я мечтала изменить мир, чтобы сделать его безопасней для внука. Мне очень хотелось видеться с Джошем как можно чаще.

Вскоре после его первого дня рождения дочь позвонила мне.

— Как ты смотришь на то, если мы переедем в Оксфордшир, поближе к вам? — взволнованно промурлыкала Эми.

К тому времени мы уже покинули наш прошлый деревенский коттедж. Роджер удачно вложил часть моего трастового фонда в акции, и они выросли в цене достаточно хорошо, чтобы мы смогли купить симпатичный кремово-желтый особняк времен королевы Анны на окраине процветающего торгового городка неподалеку от Оксфорда.

— Чарльзу предложили перевестись в филиал, — продолжала дочь. — Оклад очень хороший, а из-за разницы в ценах на жилье я смогу позволить себе работать неполный день — если ты согласна мне помогать с Джошем.

— С удовольствием! — воскликнула я.

Мое счастье казалось полным. Мы с Роджером ладили лучше, чем когда-либо прежде, и у меня был мой драгоценный внук. Я позволила себе думать, что наконец-то выбралась из тьмы. Что началась моя новая жизнь.

Но однажды ко мне явилась посетительница.