Люси Фоли - Список гостей

На лице Чарли застыло отстраненное выражение. Я не могу его прочесть. Какой высокомерной я была, раз всегда считала, что знаю своего мужа вдоль и поперек. Мы вместе уже много лет. Но потребовалось меньше суток в этом странном месте, чтобы доказать, что это предположение — зыбкая иллюзия. Я чувствовала это с тех пор, как мы приплыли сюда. Чарли все больше и больше казался мне кем-то чужим. И мальчишник — очередное тому подтверждение: он скрывал от меня столь ужасный опыт, который, как я теперь подозреваю, мог изменить его каким-то сложным, непредсказуемым образом. Если честно, мне кажется, что Чарли сейчас сам не свой, или не такой, каким я его знаю. Этот остров что-то сделал с ним, с нами.

— Это была его идея, — говорит Чарли. — Я в этом уверен.

— Чья? Дункана?

— Нет. Он идиот. Подпевала. Идея Уилла. Он всегда был их лидером. Это сразу понятно. И Джонно тоже. А остальные просто следовали инструкциям.

Я не могу себе представить, чтобы Уилл заставил других сделать что-то подобное. Во всяком случае на мальчишнике обычно всем заправляют друзья, а не жених. Я без труда могу поверить, что за этим стоит Джонно — без проблем, особенно учитывая его последнюю выходку. У него такой дикий вид. Не злобный, но он будто дает понять, что Джонно может зайти слишком далеко, сам того не желая. Дункан тоже подходит под это описание. Но не Уилл. Думаю, Чарли хочет свалить вину на Уилла просто потому, что тот ему не нравится.

— Ты мне не веришь, да? — спрашивает Чарли, его лицо мрачнеет. — Ты не думаешь, что это Уилл.

— Ну, — мнусь я, — если честно, нет. Потому что…

— Потому что ты хочешь его трахнуть? — рявкает Чарли. — Да, а ты думала, я не замечу? Я видел, как ты вчера на него смотрела, Ханна. Ты даже имя его так произносишь. — Он мерзко пищит, передразнивая меня. — Ах, Уилл, расскажи мне про тот случай, когда у тебя было обморожение, боже, ты такой мужественный…

Его голос звучит настолько оскорбительно, что я отшатываюсь в изумлении. Прошло так много времени с тех пор, как Чарли напивался последний раз, что я и забыла, насколько он меняется. Но еще меня кольнула доля истины в его словах. Во мне вспыхивает чувство вины при воспоминании о том, как я реагировала на Уилла. Но оно быстро превращается в гнев.

— Чарли, — шиплю я, — как… как ты смеешь так со мной говорить? Ты хоть понимаешь, как обижаешь меня? Я была вежлива с ним, потому что он хоть как-то старался вовлечь меня в беседу, чего уж никак не скажешь о тебе .

На меня накатывают воспоминания о прошлой ночи, весь его флирт с Джулс. И то, как он прокрался в спальню посреди ночи, хотя точно не выпивал с парнями.

— Вообще-то, — говорю я, повышая голос: — Уж не тебе меня судить. Учитывая весь тот спектакль с Джулс вчера вечером. Она всегда ведет себя так, словно ты у нее на коротком поводке, а ты и рад подыгрывать. Ты хоть знаешь, как я себя при этом чувствую? — Мой голос срывается. — Знаешь?

Меня разрывает от ярости и отчаяния, на меня давит весь стресс и одиночество этого дня.

Чарли выглядит слегка пристыженным. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но я качаю головой.

— Ты с ней спал, да? — я никогда не хотела этого знать. Но сейчас у меня достаточно смелости, чтобы спросить.

Повисает длинная пауза. Чарли опускает голову на руки.

— Один раз, — говорит он, его голос звучит приглушенно. — Но… честно, это было сто лет назад…

— Когда? Когда это было? Еще в подростковом возрасте?

Он поднимает голову. Открывает рот, как будто хочет что-то сказать, но не произносит ни слова. Выражение его лица! Боже мой. Не в подростковом возрасте. Меня словно ударили в живот. Теперь я обязана знать.

— Позже? — спрашиваю я.

Он вздыхает, а потом кивает.

Мое горло сжалось, поэтому мне тяжело выдавить из себя слова.

— Мы тогда… мы тогда уже встречались?

Чарли сворачивается калачиком и снова закрывает лицо руками. Он издает долгий низкий стон.

— Хан… мне так жаль. Это ничего не значило, честное слово. Я был таким глупым. А ты… мы… ну, тогда у нас целую вечность не было секса. Это было…

— После того, как я родила Бена. — Меня воротит от него. Внезапно я уверена в своей правоте. Он ничего не отвечает, и большего подтверждения мне и нужно.

Наконец он говорит:

— Знаешь… у нас тогда был трудный период. Ты все время была такой подавленной, и я не знал, что делать, как помочь…

— В смысле, когда у меня была тяжелая послеродовая депрессия? Когда я ждала, пока заживут швы? Господи боже, Чарли…

— Мне так жаль. — Пылу у него теперь поубавилось. Я почти поверила, что он протрезвел. — Мне ужасно жаль, Хан. Джулс тогда только рассталась с последним парнем, и мы пошли выпить после работы… я был слишком пьян. Мы оба согласились, что это был ужасный поступок, что этого никогда не повторится. Это ничего не значило . В смысле, я почти ничего и не помню. Хан… посмотри на меня.

Я не могу на него смотреть. И я не стану.

Это настолько мерзко, что я даже не могу об этом думать. Кажется, я впала в оцепенение и еще не чувствую всей боли. Теперь их отношения предстают в новом, ужасном свете. Я вспоминаю обо всех тех случаях, когда мне казалось, что Джулс намеренно меня игнорировала — забирала себе все внимание Чарли.

Вот стерва.

— Так все это время, — говорю я, — все это время, когда ты мне говорил, что вы всегда были только друзьями, что мимолетный флирт ничего не значит, что она тебе как сестра… ты врал мне в лицо? Я понятия не имею, что вы вчера делали. И я не хочу знать. Но как ты посмел ?

— Хан… — он протягивает руку и робко касается моего запястья.

— Нет, не трогай меня! — я вырываю руку и встаю. — И ты пьян. Просто позорище. Что бы они с тобой ни сделали на мальчишнике, твоему поведению нет оправданий. Да, они поступили ужасно. Но это же не причинило тебе непоправимого вреда! Бога ради, ты взрослый человек, отец… — я почти что говорю «муж», но не могу выдавить этого из себя, — на тебе лежит ответственность. И знаешь что? Мне осточертело за тобой присматривать. Плевать. Сам разбирайся со своими гребаными проблемами.

Я поворачиваюсь и ухожу.

— Джонно, — с усмешкой произносит Уилл. И ему вторит эхо. — Я правда не понимаю, о чем ты. Все эти разговоры о прошлом. Они плохо на тебя влияют. Надо двигаться дальше.

«Да, — думаю я, — но я не могу». Как будто какая-то часть меня застряла там. И как бы я ни пытался забыть, это засело в моей душе, отравляя мое существование. Словно с тех пор в моей жизни ничего не произошло, по крайней мере, ничего важного. И мне интересно, как Уиллу так просто удается жить дальше, даже не оглядываясь назад.

— Все говорят, что это трагический несчастный случай, — говорю я, — но это не так. Это мы, Уилл. Это все наша вина.