Анна Иванова - Вера. Надежда. Смерть [СИ]

— Что случилось? — распахнула я дверь.

— Да ничего, — нырнул в квартиру он, не глядя мне в глаза.

— Мама? Папа? У тебя неприятности?

— Делька, слушай… — вперился взглядом в пол Егор. — Тут такое дело…

— Говори уже!

Вместо ответа он вытащил из кармана телефон и протянул мне:

— Вот, сама смотри.

Я взяла мобильник и набрала пароль — день рождения нашего папы.

— Гонцу за плохие вести башку сносить в наши времена не комильфо, имей в виду…

Голос брата потонул в словах, заполнивших экран: «Гуру обольщения три года скрывала изнасилование». Непослушным пальцем я пролистнула крупный текст и мою фотографию, взятую с моего же сайта. Проморгалась, чтобы сосредоточиться на мелком шрифте. «В прошлом известный тренер Аделина Пылаева, основавшая школу соблазнения, более трех лет скрывала факт изнасилования. О случившемся стало известно благодаря материалам дела, попавшим в открытый доступ. Пылаева до сих пор не прокомментировала случившееся. Ее ученицы не стали хранить молчание. „Чувствую себя обманутой, — написала в обсуждении новости в группе ВКонтакте Ольга Кузнецова. — Столько лет прислушиваться к советам человека, которым все время врал! Не знаю, смогу ли снова довериться какому-нибудь коучу“. С ней согласны большинство комментирующих. Некоторые все же встали на защиту тренера, пережившего изнасилование, напомнив о том, что она жертва, а не преступник. Однако, все комментаторы сошлись в одном: человек, пропагандирующий сексуальное раскрепощение, не имел права замалчивать проблему насилия».

Голова пошла кругом. «Замалчивать проблему насилия». Да я каждый день в службе поддержки только о ней и говорю! «Пропагандирующая сексуальное раскрепощение». Что это вообще значит? «Жертва…» Я покачала головой. Кто такая Ольга Кузнецова? Уверена, среди моих учениц такой не было. Несмотря на приличный поток, я помню каждую девушку. «Пылаева не прокомментировала случившееся». Разве меня кто-то спрашивал? А если спросит… Вот и откровенная ложь: «стало известно благодаря материалам дела». Никакого дела не заводили. Так откуда же вылезла эта информация?! Хотя, какая теперь разница… И, наконец, вишенка на торте: «В прошлом известный тренер».

— Дель, ну ты это… — заметил, как у меня задрожали губы, Егор.

— Все нормально, — я сжала кулаки, чуть не согнув его мобильник. — Мама с папой это читали?

— Я дома инет отрубил. Иголкой шнур проколол, папа в жизни не найдет. Рано или поздно, конечно, позвонит провайдеру, но пока они новый протянут…

— Все уже забудется, — кивнула я, сама не веря в то, что говорю. — А мама?

— Ну, ей только если расскажет кто… — замялся Егор, но тут же добавил. — Да не парься, кто на такие темы с нашей маман заговорит? Ее подружки-курицы, или, может, мэр на мэрном воскресенье?

Я представила, как мэр приносит родителям официальные соболезнования и передернула плечами.

— Все будет норм!

— А ты как без интернета?

— У меня элтэе, а от него вай-фай. Папа в жизни не допрет, как к этому подключиться. Телефон-то отдашь?

— Сейчас.

Я снова разблокировала мобильник Егора и принялась перечитывать статью. «В прошлом известный…» «Более трех лет…» Не правда, три года еще не прошло! Провела по экрану большим и указательным пальцами, чтобы отдалить изображение и узнать, под чьим именем опубликована статья. Подписи не оказалось. С рекламного баннера в правой части экрана на меня смотрел Руслан. Одна бровь приподнята, зеленовато-карие глаза пронзают насквозь, уголки губ, как обычно, слегка опущены, но морщинки выдают усмешку. Над чем он усмехается? Над моей наивной верой, что случившееся навсегда останется тайной? Неужели и настоящий Руслан уже в курсе…

— В дверь кто-то звонит, — как будто издалека донесся голос Егора. — Я открою?

— Угу, — ответила я, продолжая изучать фотографию.

— Дель, слышишь? — оторвал меня от Руслана младший брат. — Там это… Давай, ты сама подойдешь.

Подняв глаза на растерянного и покрасневшего Егора, я направилась к двери. За ней, наполовину занырнув в огромную кожаную сумку, стояла миниатюрная рыжеволосая девушка.

— Это же Валя, ну что ты… — обернулась я, но сзади уже никого не было.

— Привет, — впорхнула она в прихожую после того, как я отгремела ключами. — Видела новости?

Я кивнула.

— Писец, — поставила диагноз сложившейся ситуации Валя.

— Так и думала, что ты пришла меня поддержать.

— Конечно, поддержать, — она наконец-то вытащила из сумки руку, в которой держала литровую бутылку текилы.

— Я больше не пью.

— И меньше тоже? — хихикнула она. — Ты серьезно, что ли? Сегодня можно, такая фигня случилась.

— Ни сегодня, ни завтра. Никогда.

— Ну, как знаешь. С Санькой выпью, за твое здоровье.

— Правильно, молодежь, развлекайтесь.

— Ой, твоя правда, старушка. На вот тебе, — еще раз занырнув в сумку, Валя вытащила оттуда упаковку моего любимого миндального печенья макарон.

— Вот это очень кстати, — взяла пачку и, положив телефон Егора на банкетку, выкрикнула в сторону гостиной: — Будешь уходить, захлопни дверь!

Валя сначала заглянула в пустую с виду комнату, потом покосилась на меня. Ничего не говоря, она прошла вслед за мной на кухню. Когда от печенья осталась только упаковка, а дверь, как и было велено, захлопнулась, Валя спросила:

— Чего делать будем?

— Кажется, заваривать чай уже поздно.

— Да не с этим! — скомкала пустую пачку она.

— А с чем? — пожала плечами я, тщетно стараясь себя убедить, что никакой статьи не было.

— С бизнесом, с чем еще?

— При чем здесь бизнес? Комментарий от так называемой ученицы липовый. Никакой Ольги Кузнецовой в моей школе не было, я помню каждую девушку.

— Ты, походу, не в курсе. Там этих комментариев тьма тьмущая, а статей, как грязи в твоем Мухосранске.

— Сколько раз просила, не называй так Невинногорск. Я люблю этот город…

— А я люблю нашу школу! То есть, твою школу. Мне моя новая работа очень нравится. И Санька доволен, что я больше перед камерой задницей не кручу.

— Ты рассказала ему про вебкам-стриптиз?

— Конечно. Отношения должны строиться на доверии, если что.

— Он из-за доверия пропустил твои крестины?

— Что думаешь, уколола? Ни фига. Санька мне в это время на колечко зарабатывал, поняла?

— Это он тебе сказал?

— Ну, почти… Мы, короче, в магаз ходили с золотишком, крестик мне покупать. Я его сама, конечно, потащила. Знаю же, что он парень простой, миллионами не ворочает. Короче, подарков просить не стала, кроме крестика только одно колечко померила. Красивое такое, — прищурила и без того хитрые глазки Валя, — кругленькое, с большим брюликом в центре…

— Обручальное?