Эр Джейкобс - И вдруг тебя не стало

Возле места преступления не нашли следов шин – неизвестный пришел сюда пешком. В круглой куче золы блестели, как ракушки, латунные болты. Это были скобы, оставшиеся от деревянного стула, который почти полностью сгорел под жертвой. Значит, речь шла о поджоге. Температуру рассчитали.

Позже обнаружили признаки насилия. Нашли куски пластиковых застежек-молний, вероятно, затянутых вокруг запястий и лодыжек жертвы. Быть может, рот жертвы чем-то заклеивали, но все сгорело.

За обгоревшим участком нашли вмятины в земле. Они образовывали небольшой треугольник, в котором было несколько проколов примерно в двадцати дюймах друг от друга. Именно эти улики больше всего озадачили следователей. Они присели на корточки, не давая даже капелькам пота падать на землю.

К концу дня помощники шерифа примерно оценили расстояние между местом поджога и дорогой. По их докладу, оно оценивалось примерно в полмили, хотя в этом вопросе явно имелась неопределенность. Можно было допустить несколько вариантов.

СМИ узнали только половину истории, но и этого оказалось достаточно. Весь город, казалось, вопрошал: «Кто мог сотворить такое?»

Когда Элли замолчала, я поблагодарила ее и повесила трубку.

Мне показалось, я почувствовала что-то… странное в ее голосе. Я ломала над этим голову, как над рисунком царапин на столовых приборах после вечеринки.

Выходя из кабинета, я снова заметила вторую лестницу – ту, что вела на веранду Марти. Я проковыляла по коридору и повернула медную дверную ручку. Она щелкнула, я шагнула к прямоугольнику молочного ночного неба и услышала дыхание шумных улиц. Над головой у меня был прямоугольник из рубероида – как я и представляла, все это напоминало зимний сад. Я мягко ступала, словно, неосторожно шагнув, я могла проломить пол.

Прохладный воздух касался моих щек. Я поняла, почему Марти любил здесь бывать – отсюда был прекрасный вид, как будто город спроектировали вокруг этого места. Аллеи деревьев с краснеющими листьями парка Сентенниал вели к величественным кирпичным стенам Вандербильта. Пар, поднимающийся из медицинского центра, был похож на дыхание гиганта, а красные и белые огни мигали там, где крыша встречалась с небом. Указательным пальцем я считала этажи, пока не нашла угол, где работал Паоло, а затем повернулась к лестнице. Но вдруг зазвонил телефон.

Заблокированный номер. «Возможно, потенциальный новый пациент», – подумала я.

Я прижала трубку к уху.

– Алло?

– Здравствуйте! Я пытаюсь дозвониться до Эмили Файерстоун.

Знакомый голос, который я никак не могла вспомнить.

Я держалась за перила, и мой голос эхом отзывался на лестничной клетке.

– Это я.

– Я не знаю, помните ли вы меня. Сэнди Харрисон. – Женщина замолчала. – Я работала с Паоло.

Совершенно ошеломленная, я боролась с нахлынувшими на меня чувствами. Я напрягла память. Помню ли я Сэнди Харрисон?

Так много всего произошло. Иногда суматоха стирает память.

– Я сотрудница лаборатории, где… он работал. Кажется, мы даже встречались с вами несколько раз, один раз – на вечеринке.

И тут я вспомнила. Вечеринка.

Я вспомнила копну волос Сэнди, завивавшихся, будто курсивные буквы. Я завидовала ей – мои волосы даже рядом не стояли. Я вспомнила плотный шелк ее платья; как я чувствовала себя голой рядом с ней. Хорошенькая девушка, с искренними глазами, немного моложе нас. Она произнесла имя Паоло, коснулась его руки в знак приветствия, показав этим, насколько они близки. Этот жест заставил меня заскрежетать зубами.

Я хотела спросить Сэнди Харрисон, откуда у нее мой номер.

– Чем я могу… Здравствуйте. Как поживаете?

– Вы психолог, верно?

Девушка говорила торопливо, как будто быстро шла.

Интересно, почему она это помнила?

– Да, – подтвердила я. – Совершенно верно.

– Я хотела бы записаться к вам на прием. У вас есть окна в ближайшие дни?

– Секундочку.

Я закрыла дверь на крышу и уже не видела ночного неба.

Я вернулась к дивану в своем кабинете, стараясь не запыхаться.

– Извиняюсь. В принципе есть, но в основном я работаю с детьми. Если вы кратко изложите мне вашу проблему, то я смогу помочь выбрать правильное направление. В другом конце коридора от меня – лучший психолог из всех, кого я только знаю.

– Мне однозначно надо увидеть именно вас. Если вы, конечно, не против.

А я против? Я сделала паузу, чтобы подумать. Обращение к психологу требует определенного мужества, и встреча с Сэнди Харрисон не будет нарушением никаких правил. Я могла бы встретиться с ней один раз, а затем просто дать ей направление, если ничего не получится.

По телефону я отчетливо слышала ее тяжелое дыхание.

– Вы еще на связи? – обеспокоенно спросила она.

– Да, я здесь, – ответила я.

Что-то в голосе Сэнди подсказало мне: она не хочет говорить по телефону.

На следующий день Сэнди приехала раньше времени. Мы договорились встретиться в полдень, но уже за четверть часа на лестнице раздалось эхо ее шагов. Я стояла, разминая лодыжку, чтобы подготовиться к тому, чтобы неподвижно сидеть в течение целого часа. Иногда, мне казалось, профессия психолога – странный выбор для человека, всегда ненавидевшего сидеть на месте. Я сунула ногу в жесткий ботинок и пошла встретить Сэнди в дверях. В руках у меня была папка с материалами, которые я распечатала для нее.

Девушка поспешила к двери, но, взглянув на меня, резко остановилась. Я хотела было поздороваться, но застыла в недоумении. Сэнди Харрисон осматривала мой офис, и ее голова двигалась быстро, как у птицы, а дыхание было чаще, чем после бега трусцой в гору.

– Сэнди? – рискнула я подать голос. Уверенная в себе блондинка, с которой я познакомилась десять месяцев назад, сейчас выглядела такой потухшей, что мне нужно было удостовериться – она ли это. – Рада снова вас видеть. Все в порядке?

Звук моего голоса, казалось, привлек ее, и она посмотрела на меня. Только тогда она, кажется, вспомнила, где находится и зачем пришла.

– Сюда?..

Я кивнула и отступила в сторону, дав ей возможность пройти к дивану. Бросив быстрый взгляд в окно, она уронила сумочку на деревянный пол и на мгновение закрыла лицо руками. Щелчок закрывшейся двери заставил ее поднять голову, и тогда в глазах Сэнди скользнули усталость и испуг. Она потерла веки.

– Вы делите этот офис с кем-нибудь?

– Нет, не делю. Я здесь живу. Я арендую это место у одного хорошего друга. – Я положила блокнот рядом с ней на диван и опустилась в кресло. Я старалась не морщиться, вытягивая ногу. – Почему вы спрашиваете?

Она ничего не ответила.

– Сэнди, я не знаю, с чего начать. Я вижу, вы очень расстроены.

Было приятно, что мой профессиональный тон не изменился. Я поняла, что скучала по старой доброй продуктивности, по возможности что-то изменить. Однако новая пациентка меня озадачила. Я положила планшет на стол.