Леона Дикин - Игра [litres]

– Это большой труд, Огаста. Изощренный процесс, который явно не по зубам кафедре среднестатистического университета, если вы спрашиваете об этом.

Блум покачала головой:

– И уж конечно, не та работа, с которой человек способен справиться в одиночку.

Лейтон нахмурился.

– Вы подумываете взяться за нее? С какой целью?

– Нет, что вы. Просто провожу оценку целесообразности. Как я уже говорила, только гипотетически.

Лейтон расплатился сам, не слушая возражений.

– А вы – в следующий раз, – заявил он, вставляя карту в терминал и набирая пин-код. Блум оставила на столе чаевые, по пути к двери они забрали свои пальто с вешалки. По тротуару хлестал ливень.

– Отыскать функциональных психопатов – одно дело, Огаста, – заговорил Лейтон, когда они вышли. – Но как, черт возьми, вы поступите с ними, когда найдете?

Вы прочли мои мысли , подумала Блум.

– Ты уверен, что выдержишь? – спросила Блум, когда они явились в офис ко времени ежедневной телефонной конференции.

– Хватит суетиться. – На столе перед Джеймсоном лежал нетронутый сэндвич, стояло питье. Даже его веснушки сегодня как будто побледнели. – Еще раз расскажи, что сказал вчера Баркер.

– Сказал, что вступает в должность помощника главного констебля полиции раньше, чем ожидалось, поэтому, возможно, впредь не сможет принимать участие в расследовании.

– А что сказала ты?

– Объяснила, как странно выглядит это совпадение – что он вдруг понадобился на другой работе. А он ответил, что всякое случается.

– Например, твоя профессиональная этика внезапно ставится под сомнение, а меня отправляет в больницу какой-то наглый велосипедист.

– Ты запел совсем по-другому.

– У меня было время поразмыслить.

– Если организатор этой игры не знал о нас до Ллуэллина, то теперь знает наверняка. Так что никакая это не паранойя – выяснить, почему глава нашей группы вдруг понадобился на другой работе. Он утверждает, что на полицию не могут оказывать влияния посторонние, но вспомни детектива-инспектора Уоррена Бердсли.

– Полицейского, который участвует в игре? Думаешь, это он повлиял на ход расследования?

– Возможно, не напрямую. Но игра выявила в полиции как минимум одного потенциального психопата, и я почти не сомневаюсь, что есть и другие. Это же очевидный карьерный выбор для тех, кого привлекает власть.

Джеймсон крутанулся на стуле и очутился лицом к ней.

– Кто бы ни затеял все это, он хотел, чтобы его заметили, – продолжала Блум. – Ты верно сказал: они могли бы держать весь процесс отбора в тайне, но не сделали этого. Не думаю, что приглашение «слабо сыграть?» предназначалось исключительно для психопатов. По-моему, оно также для нас и для полиции.

– Значит, и мы играем?

– Мы каким-то образом составляем часть игры, в этом нет ни малейших сомнений. Я побеседовала с профессором Лейтоном. – Блум увидела, как Джеймсон кивнул: профессора он знал. Они встречались несколько раз. – Мы поговорили и сошлись во мнении, что разработка такой игры должна быть грандиозным предприятием с огромными затратами времени и денег. И потребовала бы технических навыков. Я бы удивилась, узнав, что это дело рук единственного человека.

– А разве психопаты объединяются ради работы? Они ведь вроде бы самовлюбленные индивидуалисты, которые всегда сами за себя?

– Такова преобладающая теория. А если она неверна? Или если что-то изменилось?

– И они эволюционировали в стайных животных?

Блум бросила на него пренебрежительный взгляд.

– Эволюция происходит не настолько быстро. Эти изменения обусловлены неким человеческим влиянием.

Она набрала номер телефонной конференции Баркера и включила громкую связь, чтобы было слышно и Джеймсону. Через несколько секунд музыка оборвалась, послышался голос сержанта Фила Грина:

– Добрый день вам обоим. Сегодня здесь только я, Кей и Радж. Все остальные вызваны в связи с инцидентом в городе.

Джеймсон приподнял брови, глядя на Блум. По-видимому, их расследование больше не считалось высокоприоритетным.

– Всем привет, – сказала Блум. – Итак, вот что нам пока известно. Сто девять человек получили открытку на день рождения и приняли брошенный вызов. По словам Крэйга, он обнаружил, что четверо игроков по прошествии примерно месяца вернулись домой, в том числе Клайв Ллуэллин и Фэй Грэм, хотя после убийства своего мужа Фэй снова исчезла. Все остальные продолжают отсутствовать в течение разных периодов – от нескольких недель до более чем года. Пока что нам неизвестны случаи, чтобы человек получил открытку, но вызов так и не принял.

Блум сделала паузу, проверяя, не хочет ли кто-нибудь возразить ей. Возражений не нашлось.

– Мы привезли для беседы еще двух вернувшихся игроков, – сообщил сержант Грин.

– Хорошо, – кивнула Блум. – Но думаю, они окажутся такими же увертливыми, как Ллуэллин, и не пожелают помогать следствию.

– Не стоит недооценивать нас, – обиженно отозвался сержант Грин.

Блум ничего не ответила ему и продолжала излагать сведения:

– В прошлую пятницу Джейн Рид, дочь одной из исчезнувших участниц игры, Ланы Рид, также исчезла неподалеку от школы. Ее засняли камеры видеонаблюдения на вокзале Кингс-Кросс в субботу утром, но с тех пор ее никто не видел и о ней ничего не слышно.

– Кстати! – вспомнил констебль Радж Ахтар. – Вчера с нами связался Томас Лейк. Он увидел по телевизору обращение насчет Джейн Рид. Я отправлю по почте его номер. Номер зарегистрированный, сам он не имеет отношения к преступному миру. Он дантист из Манчестера.

– Что? – Джеймсон вскинул голову.

Блум повернулась к нему и произнесла тихо, чтобы слышал только он:

– Маркус, Лана все еще кажется тебе источником сведений, заслуживающим доверия? – И она продолжила громче: – Спасибо, Радж, мы им займемся.

– Хотелось бы добавить еще кое-что, – вступил в разговор Джеймсон. – Огасте грозит судебное разбирательство якобы в связи с профессиональным нарушением, а меня отправил в больницу загадочный велосипедист. И то и другое случилось на прошлой неделе. Далее, вчера главу нашей группы повысили и перевели, а сегодня вдруг половина группы оказалась слишком занята, чтобы участвовать в этой конференции.

– Вы считаете все эти события взаимосвязанными? – Голос Грина прозвучал странно.

– Я просто констатирую факты.

Блум продолжала отчет:

– Наша первичная гипотеза заключалась в том, что игра ориентирована на функциональных психопатов. Она была выдвинута на основании показаний, полученных в ходе бесед с теми, кто знал Лану, Фэй, Стюарта и Грейсона, а также по результатам нашей встречи с Клайвом Ллуэллином.

– А разве мы увидели не просто напыщенного кретина? – спросил Грин.