Роберт Стайн - Ночь ожившего болванчика-2

— Как? — Я разинула рот. И смотрела на нее в изумлении. — Что ты сказала?

Сара отложила кисть. Она вытерла руки о свою серую рабочую блузу.

— Эми, я знаю, что это Слэппи, — повторила она шепотом.

— Я… я… — Я была так поражена, что лишилась дара речи. — Но, Сара… ты…

— Прости. Мне так жаль! — с чувством воскликнула она. Она бросилась ко мне, обхватила руками и крепко сжала в объятиях.

Я все еще не могла поверить ее словам. Голова шла кругом.

Я мягко отстранила ее.

— Ты все это время знала? Ты знала, что это делал Слэппи, а не я?

Сара кивнула.

— В ту ночь я проснулась. Услышала, что по комнате кто-то ходит. Я притворилась спящей. А сама держала глаза приоткрытыми.

— И?.. — спросила я.

— Я видела Слэппи, — призналась Сара, опуская глаза. — Я видела, как он взял кисть. Видела, как он выводил твое имя на стенах моей комнаты.

— Но ничего не сказала маме и папе? — вскричала я. — Ты заставила их думать, что это была я? И все это время ты знала правду?

Сара по-прежнему упиралась взглядом в пол. Темные пряди волос падали ей на лицо. Она отбросила их назад быстрым, нервным движением руки.

— Мне… мне не хотелось в это верить, — призналась она. — Мне не хотелось верить, что деревянная кукла способна ходить сама по себе, что она может быть… живой.

Я сверлила ее испепеляющим взглядом.

— И тогда?..

— Тогда я обвинила тебя, — всхлипнула Сара. — Наверное, правда казалась мне слишком страшной. Я была так напугана, Эми. Я хотела поверить, что это ты делаешь такие ужасные вещи. Хотела притвориться, что болванчик тут ни при чем…

— Ты хотела втравить меня в неприятности, — перебила я. — Вот зачем ты так поступила, Сара. Вот зачем ты лгала маме и папе. Ты хотела втравить меня в неприятности.

Она наконец подняла голову и посмотрела мне в лицо. На ее щеках я увидела две дорожки от слез.

— Да, наверное, — пробормотала она.

Обеими руками она вытерла слезы. Ее зеленые глаза смотрели на меня в упор.

— Я… думаю, я немного завидовала тебе, — сказала она.

— Что? — Вот уже во второй раз сестра меня огорошила. Я смотрела на нее, пытаясь осмыслить ее слова. — Ты? — воскликнула я. — ТЫ завидовала МНЕ?

Она кивнула.

— Да. Наверное. У тебя такой легкий взгляд на жизнь. Ты такая спокойная. Всем по душе твое чувство юмора. Не то что я… Мне приходится рисовать, чтобы меня заметили.

Я открыла рот, но не смогла издать ни звука.

Чего-чего, а такого я не ожидала. Сара завидует мне?

Неужели она не знает, как сильно я завидовала ей?

Внезапно в груди у меня возникло странное ощущение. Глаза наполнились слезами. Чувства нахлынули на меня, словно приливная волна.

Я бросилась к Саре и крепко обняла ее.

Ни с того ни с сего на нас напал безудержный смех. Сама не знаю, почему. Так мы и стояли посреди ее комнаты, хохоча, как ненормальные.

Наверное, мы просто радовались тому, что все прояснилось.

А потом перед моим мысленным взором снова возникло раскрашенное лицо Слэппи. Вся похолодев, я сразу же вспомнила, зачем ворвалась в комнату сестры.

— Ты должна мне помочь, — сказала я. — И немедленно.

Улыбка Сары исчезла.

— Помочь с чем? — спросила она.

— Нужно избавиться от Слэппи, — сказала я. — Нужно сбагрить его подальше.

Я потянула ее за руку. Она покорно вышла за мной в коридор.

— Но… как? — спросила она.

Войдя в мою комнату, мы в один голос вскрикнули.

Последний удар ногой — и дверь чулана с грохотом распахнулась.

Слэппи вырвался на свободу, его глазах горели бешеной яростью.

— Знаете что, рабыни? — проскрипел он. — Слэппи непобедим!

— Хватай его! — крикнула я сестре.

Вытянув руки, я совершила отчаянный прыжок к болванчику. Но он отбежал в сторону и увернулся от моих рук.

Его голубые глаза лихорадочно сверкали. Красные губы кривились в мерзкой усмешке.

— Сдавайтесь, рабыни! — проскрипел он. — Вам не одержать верх!

Сара держалась у меня за спиной, положив руки на дверной косяк. В ее глазах я видела страх.

Я предприняла еще одну попытку схватить Слэппи. И снова промахнулась.

— Сара, да помоги же! — взмолилась я.

Сара шагнула в комнату.

Я бросилась на Слэппи и поймала его за бескостную лодыжку.

Крякнув, он вырвал ногу из моей хватки, метнулся к двери — и с разбегу врезался в Сару.

Столкновение ошеломило обоих.

Сара отпрянула назад.

Слэппи зашатался, потеряв равновесие.

Я накинулась на него, ухватила его за руки и заломила их ему за спину.

Он извивался и корчился. Он ожесточенно отбивался ногами.

Но Сара схватила его за большие кожаные ботинки.

— Вяжи его в узел! — крикнула она, задыхаясь.

Он лягался и бился в корчах.

Но мы держали крепко.

Я скрутила его руки за спиной. Обернула их друг вокруг друга. И еще раз. И еще. Потом завязала их самым крепким узлом, каким только смогла.

Слэппи извивался и брыкался, громко рыча, его деревянные челюсти клацали.

Разделавшись с руками, я подняла глаза, и увидела, что Сара, не теряя времени даром, связала узлом и ноги болванчика.

Слэппи запрокинул голову и заревел от ярости. Его глаза закатились под лоб, так что виднелись одни белки.

— Положили меня, рабыни! А ну, живо положили меня!

Свободной рукой я дотянулась до прикроватного столика, схватила пачку салфеток и затолкала их Слэппи в рот.

Он протестующе заворчал, потом затих.

— Что теперь? — крикнула Сара, запыхавшись. — Куда нам его девать?

Мой взгляд заметался по комнате. Нет, решила я. Не хочу держать его в своей комнате. Не хочу, чтобы он вообще находился в моем доме.

— На улицу, — скомандовала я, обеими руками вцепившись в связанные руки болванчика. — Давай вынесем его на улицу.

Стараясь удержать дергающиеся ноги, Сара бросила взгляд на часы.

— Двенадцатый час. А если мама с папой услышат?

— Да плевать! — крикнула я. — Быстрее! Я хочу, чтоб его здесь не было! Видеть его больше не желаю!

Мы вытащили Слэппи в коридор. Дверь родительской спальни по-прежнему оставалась закрытой.

Вот и хорошо, подумала я. Они не слышали звуков борьбы.

Сара несла болванчика за связанные узлом ноги. Я держала за руки.

К тому времени Слэппи прекратил извиваться и дергаться. Наверное, он ждал, что мы сделаем с ним дальше. Кляп из салфеток заглушал его крики.

Я понятия не имела, куда его нести. Все, что я знала — это что его нужно убрать из дома.

Мы протащили его через темную гостиную и выволокли за дверь. Мы окунулись в жаркую, душную ночь, скорее летнюю, нежели весеннюю. Бледный серп луны низко висел в иссиня-черном небе.

Не было ни ветерка. Ни единого звука. Ни малейшего движения.

Мы понесли болванчика к подъездной дорожке.

— Давай увезем его куда-нибудь на велосипедах? — предложила Сара.