Роберт Стайн - Ночь ожившего болванчика-2

— А как мы его будем тогда удерживать? — возразила я. — Да и слишком темно уже. Слишком опасно. Давай просто унесем его за пару кварталов и скинем где-нибудь.

— В помойный бак, что ли? — спросила Сара.

Я кивнула:

— Там ему самое место. В помойке.

На наше счастье, болванчик весил совсем немного. Мы спустились на тротуар и понесли его в конец квартала.

Слэппи все так же безвольно висел в наших руках, закатив глаза под самый лоб.

На углу улицы я заметила два приближающихся круга белого света. Автомобильные фары.

— Прячемся! — шепнула я Саре.

В последний момент мы успели юркнуть за живую изгородь. Машина проехала мимо, не сбавляя скорости.

Мы подождали, пока мерцание красных габаритных огней не растворилось в ночи. Затем мы снова тронулись в путь, растянув между собою болванчика.

— Эй, а может сюда? — предложила Сара, показав свободной рукой.

Прищурившись, я увидела, что привлекло ее внимание. Ряд металлических мусорных баков выстроился перед погруженным в темноту домом на другой стороне улицы.

— Как будто сойдет, — сказала я. — Давай засунем его туда и закрепим крышку. Может, его завтра мусорщики заберут.

Я первой двинулась через дорогу… и вдруг остановилась.

— Сара, погоди, — прошептала я. — Есть идея получше.

Мы дотащили болванчика до перекрестка. Я показала на металлический водосток возле обочины.

— В канализацию? — прошептала Сара.

Я кивнула.

— Туда ему и дорога. — Сквозь узкое отверстие водостока, я слышала шум сточных вод, бегущих далеко внизу. — Давай. Затолкаем его туда.

Слэппи по-прежнему не шевелился и не протестовал.

Я погрузила его голову в отверстие водостока. Затем мы с Сарой протолкнули его туда головой вперед.

Послышалось громкое «плюх!», а за ним не менее громкое «бам!», когда он ударился о дно водостока.

Мы прислушивались. Тишина. Потом послышалось тихое журчание воды.

Мы с Сарой обменялись улыбками.

И поспешили домой. Я была так счастлива, что большую часть пути преодолела вприпрыжку.

На следующее утро мы с Сарой пришли на кухню к завтраку вместе. Мама отвернулась от кухонной стойки, на которой наливала себе утреннюю чашечку кофе.

Джед уже сидел за столом, уплетая хрустящие хлопья.

— А он-то как здесь? — спросил Джед.

Он показал на противоположную сторону стола.

На Слэппи. Восседающего на стуле.

Мы с Сарой ахнули в один голос.

— Да. Что здесь делает болванчик? — спросила меня мама. — Прихожу с утра на кухню, а он тут сидит. И почему он такой грязный? Где он побывал, Эми?

Я едва была способна хоть слово выдавить.

— Я… э-э… наверное, где-нибудь его уронила, — промямлила я наконец.

— Ну так унеси его обратно, — велела мама. — Ему следует лежать в чулане, помнишь?

— Э-э… да. Я помню, — со вздохом проговорила я.

— И не забудь потом его почистить, — добавила мама, помешивая ложечкой кофе. — У него такой вид, будто его вываляли в грязи.

— Хорошо, — слабым голосом ответила я.

Подняв Слэппи со стула, я закинула его на плечо и направилась к своей комнате.

— Я… я пойду с тобой, — пробормотала Сара.

— А это еще зачем? — удивилась мама. — Садись, Сара, и ешь своей завтрак. Вы обе уже опаздываете.

Сара покорно уселась напротив Джеда. Я же вышла в коридор.

Я была уже на полпути к своей комнате, когда Слэппи вдруг приподнял голову и прошептал мне на ухо:

— С добрым утречком, рабыня. Хорошо спала?

Я швырнула его в чулан и заперла дверь. Я слышала, как он посмеивался внутри. От его злобного смеха меня всю затрясло.

«Что же мне теперь делать? — задавалась вопросом я. — Что же мне делать, чтобы избавиться наконец от этой гнусной твари?»

День тянулся и тянулся. Сомневаюсь, что слышала хоть слово из того, что говорила учительница.

Я не могла выбросить из мыслей злобную, ухмыляющуюся рожу Слэппи. Его хриплый голос так и скрежетал у меня в ушах.

«Я не стану твоей рабыней! — безмолвно поклялась я. — Я изгоню тебя из своего дома и из своей жизни, пусть даже это будет последним, что мне суждено сделать!»

Той ночью я лежала в постели без сна. Да и как я могла уснуть, зная, что зловещий деревянный человечек сидит в чулане, в каких-нибудь нескольких футах от меня?

Ночь была жаркой и душной. Я открыла окно до упора, но в него не проникало ни ветерка. Над головою жужжала муха… первая муха в этом году…

Глядя на тени, корчившиеся на потолке, я махнула рукой, отгоняя муху. Как только ее жужжание стихло, другой звук пришел ему на смену.

Щелчок. И глухой скрип.

Звук отворяющейся двери чулана.

Я приподнялась с подушки. Вглядываясь в темноту, я увидела, как Слэппи, крадучись, выбрался из чулана.

Он сделал несколько шаркающих шагов, его большие туфли беззвучно скользили по ковру. Он повернулся.

Неужели он направляется к моей кровати?

Нет.

Покачивая головой и плечами, он тащился к двери. Затем он выскользнул в коридор.

Я поняла, что он направляется в комнату Сары.

Но что он там будет делать? Неужели он решил расквитаться с нами за то, что мы сделали с ним прошлой ночью?

Какие ужасы он нам устроит?

Я спустила ноги на пол, поднялась с кровати и вышла вслед за ним в коридор.

Мои глаза быстро привыкли к неверному свету ночника в дальнем конце коридора. Я смотрела, как Слэппи подкрадывался к комнате моей сестры. Он двигался бесшумно, как тень.

Затаив дыхание и прижимаясь спиной к стене, я следовала за ним. Когда он свернул в Сарину комнату, я оттолкнулась от стены и перешла на бег.

Я достигла дверей спальни как раз в тот момент, когда Слэппи взял огромную кисть с рабочего столика Сары. Он сделал шаг к фреске, растянутой на стене.

Один шаг.

А потом еще одна маленькая фигурка вынырнула из темноты.

Вспыхнул свет.

— Деннис! — вскричала я.

— Не подходи! — скомандовал Деннис пронзительным тоненьким голоском. Опустив деревянную голову, он ринулся на Слэппи.

Сара села на постели и испуганно вскрикнула.

Я видела потрясение на лице Слэппи.

Деннис налетел на Слэппи. Он с разбегу протаранил Слэппи головой под дых.

Слэппи издал громкое:

— О-о-о-о-ох-х!

Он отшатнулся назад. И упал.

Звучный стук разнесся по комнате, когда Слэппи с размаху треснулся затылком о железный столбик Сариной кровати.

Ахнув, я поднесла руки к щекам, когда голова Слэппи лопнула.

Удар раскроил деревянную голову пополам.

Я видела, как злобное лицо раскололось надвое. Глаза, широко раскрытые в изумлении, разъехались в разные стороны. Красные губы треснули и отвалились.

Голова брякнулась на пол, развалившись на две половины. А в следующий миг рядом с нею рухнуло бесформенной грудой и тело.

Все еще прижимая ладони к щекам, с колотящимся сердцем, я сделала несколько шагов в комнату.