Роберт Стайн - Ночь ожившего болванчика-2

Я пристроила Денниса на левое колено и взялась за нить, приводившую в движение его рот. Деннис — видавший виды болванчик. Краска на его лице облупилась. Один глаз выцвел почти до белизны. Его свитер с длинным воротом обтрепан и порван.

Но я провела с ним немало веселых минут. Когда в гости приезжают мои пятилетние кузины, я люблю развлекать их вместе с Деннисом. Они визжат и хохочут. Они от меня в восторге.

Мне кажется, я здорово продвинулась с Деннисом. Что бы там Джед ни ныл.

Вздохнув, я покосилась на маму и папу и начала представление.

— Как ты сегодня поживаешь, Деннис? — спросила я.

— Так себе, — ответила я за него высоким, писклявым голоском. Голоском Денниса.

— Правда, Деннис? А что так?

— Кажется, я подхватил насекомых.

— Блох, что ли? — спросила я.

— Нет. Термитов!

Мама и папа засмеялись. Сара улыбнулась. Джед в голос застонал.

Я снова повернулась к Деннису.

— А врачу ты показывался? — спросила я.

— Нет. Только плотнику!

На это мама с папой улыбнулись, но от смеха воздержались. Джед опять застонал. Сара засунула палец в глотку и сделала вид, что ее сейчас вырвет.

— Никому-то эта шутка не нравится, — сказала я Деннису.

— А кто шутит? — ответила я за него.

— Какое убожество, — прошептал Джед Саре. Та кивнула в ответ.

— Давай сменим тему, Деннис, — предложила я, пересаживая болванчика на другое колено. — У тебя есть подружка?

Я наклонила Денниса вперед, пытаясь заставить его кивнуть. Но в тот же миг его голова скатилась с плеч.

Деревянная голова звучно стукнулась об пол и отскочила к Джорджу. Кот встрепенулся и дал стрекача.

Сара с Джедом расхохотались, хлопая друг дружку по ладоням.

В гневе я вскочила на ноги.

— Папа! — завопила я. — Ты же обещал купить мне нового болванчика!

Джед плюхнулся на ковер и поднял голову Денниса. Он потянул за нить, заставляя рот болванчика двигаться:

— Эми вонючка! Эми вонючка!

— А ну отдай! — Я со злостью выхватила голову у него из рук.

— Эми вонючка! Эми вонючка! — не унимался Джед.

— Ну хватит! — воскликнула мама, поднимаясь с дивана.

Джед отступил к стене.

— Я заглядывал в магазины, искал новых болванчиков, — сказал папа, снова снимая очки и тщательно их разглядывая. — Но все они ужасно дорого стоят.

— Ну и как мне теперь совершенствоваться? — не унималась я. — Как ни возьму Денниса, обязательно голова отвалится!

— Делай что можешь, — сказала мама.

Ну и как это прикажете понимать? Терпеть не могу, когда она так говорит.

— Можно было бы переименовать «Вечера Семейного Дарения» в «Вечера Семейного Сражения», — заметила Сара.

Джед выставил кулаки.

— Хочешь сразиться? — спросил он Сару.

— Твой черед, Сара, — сказала мама, бросив на Джеда предостерегающий взгляд. — Чем ты будешь делиться сегодня?

— У меня есть новая картина, — объявила Сара. — Акварель.

— А что там? — спросил папа, снова нацепив очки.

— Помните хижину в штате Мэн, что мы снимали несколько лет назад? — спросила Сара, отбрасывая назад прямые темные волосы. — Из нее еще открывался вид на утес? Я нашла ее фотографию и постаралась нарисовать.

Я вдруг испытала прилив злости пополам с досадой. Вынуждена признать: я завидую Саре.

Вот она, готовая поделиться с нами очередной прекрасной акварелью. А вот я, катаю на коленях дурацкую деревянную голову болванчика.

Так попросту нечестно!

— Вам придется пройти ко мне в комнату, чтобы на нее посмотреть, — говорила между тем Сара. — Она еще не просохла.

Мы встали и гурьбой направились в комнату Сары.

Мы живем в длинном одноэтажном доме в стиле ранчо. Наши с Джедом комнаты расположены в одном конце коридора. Гостиная, столовая и кухня находятся посередине. А комната Сары и спальня родителей — в противоположном конце коридора.

Я возглавляла шествие. Позади меня Сара разливалась соловьем обо всех трудностях, которые возникли у нее при работе над картиной, и о том, как она эти проблемы решала.

— Я до сих пор помню эту хижину, — сказал папа.

— Не могу дождаться, когда увижу картину, — добавила мама.

Я вошла в комнату Сары и включила свет.

Затем я повернулась к мольберту у окна, на котором была установлена картина… и вскрикнула в ужасе.

От изумления я разинула рот. И смотрела на картину, не в силах ни слова вымолвить.

Сара, увидев ее, взвизгнула.

— Я… я поверить не могу! — закричала она. — Это кто сделал?!

В углу ее картины кто-то пририсовал ухмыляющуюся желтую рожу. Прямо посреди черного утеса. Мама и папа с недовольным видом подошли к мольберту. Они долго разглядывали ухмыляющуюся рожу, после чего повернулись к Джеду.

Джед загоготал.

— Ну как, нравится? — спросил он невинным голосом.

— Джед… как ты мог! — взорвалась Сара. — Я убью тебя! Честное слово, убью!

— Картина была слишком мрачная, — пожал плечами Джед. — Я хотел сделать ее слегка повеселее.

— Но… но… но… — заикалась от возмущения моя сестра. Сжав руки в кулаки, она потрясла ими перед Джедом и завопила от ярости.

— Джед, что ты делал в Сариной комнате? — строго спросила мама.

Сара не выносит, когда кто-то заходит в ее драгоценную комнату без письменного приглашения!

— Молодой человек, тебе хорошо известно, что трогать картины твоей сестры категорически запрещено, — напустился на него папа.

— Я тоже умею рисовать, — заявил Джед. — Я отличный художник.

— Ну и рисуй собственные картины! — рявкнула Сара. — Нечего шастать тут и поганить мою работу!

— Нигде я не шастал, — возразил Джед. И ухмыльнулся Саре. — Я просто хотел помочь.

— Ничего подобного! — закричала Сара, в гневе отбросив волосы за плечо. — Ты испоганил мою картину!

— Твоя картина воняет! — парировал Джед.

— Довольно! — крикнула мама и схватила Джеда за плечи. — Джед, посмотри на меня! Ты не понимаешь, насколько это серьезно. Это твой худший поступок!

Его улыбочка наконец-то увяла.

Я бросила еще один взгляд на безобразную лыбящуюся рожу, которую Джед намалевал на Сариной акварели. Будучи самым младшим в семье, Джед уверен, что все может сойти ему с рук.

Но я знала, что в этот раз он зашел слишком далеко.

В конце концов, Сара — звезда в семье. Это она одарена талантом. Это ее картина висит в галерее. Балуясь с бесценной Сариной картиной, Джед навлек на свою голову крупные неприятности.

Сара страшно задирает нос из-за своих картин. Несколько раз я и сама подумывала намалевать на одной из них что-нибудь эдакое. Но, само собой, я об этом только подумывала. Я никогда не совершу такую ужасную вещь.

— Ты не должен завидовать работам своей сестры, — наставлял тем временем папа. — В нашей семье все талантливые.

— Ага, конечно, — проворчал Джед. Есть у него такая особенность: набедокурив, никогда не просить прощения. Вместо этого он хорохорится и лезет на рожон. — И каков же твой талант, папа? — ухмыльнулся он.