Эми Ллойд - Невинная жена

Во дворе вытерла глаза тыльной стороной запястья и сморгнула слезы. Мир расплывался, и на этом фоне ей показалось, что что-то двигалось у стены дома. Она прищурилась. Вдруг неизвестное существо сделало шаг в ее направлении. Страх пронизал ее с головы до пят, и она закричала, призывая Денниса и попятившись обратно в кухню, все еще полуслепая от химических паров.

— В чем дело? О, теперь здесь куда лучше, — оценил он. — Просто замечательно!

— Там кто-то есть, прямо у стены дома! — тяжело дышала испуганная Саманта.

— Правда? — Деннис нахмурился, голос его был ровным, но озабоченным. Он вышел наружу и огляделся. — Они что-то сказали?

— Нет. Думаю, они прятались. Я не могла как следует разглядеть, у меня глаза слезятся.

— Ты уверена?

Она видела, что он начинает сомневаться в ее словах. Но она-то была уверена.

— Да, я ужасно испугалась.

— Наверное, те ребята, которые раскрасили дом. Это ерунда. Ты здесь хорошую работу проделала, — подмигнул он.

Ободренная, Сэм снова принялась за дело, соскабливая липкие места и поливая каждую поверхность дезинфицирующим средством. Закончив, она осмотрелась, гордая своими достижениями. В своем собственном доме она никогда так не старалась.

Марк вечно жаловался на огромную кучу белья для стирки, сваленную в свободной комнате. В раковине всегда было полно тарелок с остатками соуса для спагетти, а мусорное ведро постоянно было переполнено. Когда это продолжалось достаточно долго, Марк обязательно закатывал рукава, вздыхал и начинал убирать сам, как будто ее следовало всячески оберегать. Сейчас усталость в руках, появившаяся после работы скребком, и сознание того, что она заботилась о ком-то, доставляли ей удовольствие. Чувство было очень приятным.

К тому времени, как Сэм закончила, уже стемнело. Она отправилась на поиски Денниса. На полу в гостиной надувался двуспальный матрас, электрический шнур змеился по комнате и кончался в розетке. Почти вся старая мебель исчезла, в комнате остались только софа, ободранное кресло, а также лампа у задней стены да телевизор в углу. Все остальное было свалено во дворе. Сэм не видела и не слышала никаких признаков присутствия Денниса. Она несколько раз позвала его, но ответа не получила. Вот тебе и наедине вдвоем , подумала она.

Сэм с опаской вошла в ванную, заглядывая за дверь и осматривая помещение дюйм за дюймом. Там было так же грязно, как она предчувствовала. Она перенесла все нужное из кухни и принялась за работу.

Когда стемнело, воздух наполнился стрекотом цикад, в защитные сетки на окнах стали биться ночные бабочки. Сэм бродила по дому, отмечая, как прогибаются доски под ногами. В прихожей на столе, заваленном невскрытыми письмами, под висящим на стене телефоном, испещренным никотиновыми пятнами, она нашла роутер и модем. Ей сразу же стало легче. Когда она вводила в свой телефон пароль Wi-Fi, послышался скрип задней двери о пол. Она замерла. Краем глаза она увидела в кухне мужчину и услышала топот тяжелых ботинок по доскам пола.

— Деннис? — крикнула она. — Деннис? Это ты?

— Да! — прокричал он в ответ. Сэм положила руку на сердце, чтобы услышать, как замедляется биение.

— Где ты был? — спросила она, но он не ответил. Проходя мимо нее по дороге в ванную, он остановился и поцеловал ее в макушку. Затем закрыл за собой дверь, и она услышала шум воды.

Когда Деннис вышел, на нем были только трусы, а к боку он прижимал полотенце. Сэм спросила, готов ли он поесть, а потом, по пути на кухню, снова поинтересовалась:

— Где ты был? В ванной я тоже убрала.

— Я видел, спасибо, — поблагодарил Деннис. — Я ходил посмотреть, кто там шастает вокруг. Тебя же это тревожило, вот я все и проверил. Никого я не нашел, так что можешь не волноваться.

— Спасибо, очень мило с твоей стороны. — Сэм улыбнулась, вынимая из буфета новые кастрюли. Духовка была сломана, пришлось все делать на плите, так что на первый раз что-то оказалось холодным, а что-то переваренным. Это была пища, которую любил Деннис: курица, коричневый рис и брокколи. Скучная сухая пища. Полезная, правда. «Есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть», — любил повторять Деннис. Сэм прожевала и проглотила, уговаривая себя, что ей это полезно.

Деннис проглотил все за считаные минуты, поблагодарил Сэм и устроился на софе, чтобы полистать Men’s Health , который прихватил в «Уолмарте». Сэм сидела, положив ногу на ногу. Изредка слышалось какое-то царапанье, доносившееся, как ей казалось, отовсюду. Крысы, подумала она, пока звук, напоминавший рыдание младенца, не заставил ее подпрыгнуть и уткнуться лицом в подмышку Деннису.

— Ш-ш, — успокоил он. Думаю, это в подполье. Это всего-навсего какое-то животное. Не беспокойся, не бери в голову, я пойду проверю.

Сэм пошла за ним во двор. Деннис полез на животе под дом, а она стала всматриваться в окружающие заросли, пытаясь найти кого-то, кто мог за ней наблюдать. Вдруг что-то прошмыгнуло мимо нее, слегка задев за ногу. Она завопила.

— Господи, да это енот, просто енот! — отозвался Деннис. — Ну-ка, подожди…

Сэм снова поднялась на крыльцо, взволнованная и смущенная. Она уже не всхлипывала от страха, только дивилась тому, как Деннису не страшно там, в подполье, и что он там делает. Вдруг услышала его голос, успокаивающий и воркующий:

— Да там кошка, и у нее котята… Эй, привет! Привет! Наверное, она дралась с тем енотом. Вроде бы не пострадала… Сэм, притащи-ка банку тунца из дома!

Сэм вернулась с двумя мисками, в одной был тунец, в другой — молоко.

— Оставь это здесь, нужно, чтобы она к нам привыкла. Нельзя ей со слепым выводком оставаться там долго. Молока не надо! Они еще не могут попить молока. — Деннис вылил молоко в высокую траву и вернул ей миску. Затем зашел в дом и взял несколько старых полотенец, положил их под крыльцо и устроил импровизированную кошачью постель.

— Когда-то у меня был потрясающий кот. Он просто появился, как эта кошка, и один глаз у него был больной. Я кормил его и позволял уходить и приходить, когда ему вздумается, и со временем он просто остался. Я должен был лечить ему глаз, потому что мы не могли себе позволить ветеринара. Я должен был его дезинфицировать, и кот это ненавидел — он так царапался! Но оно того стоило — гной высох и воспаление прекратилось. Наверное, он ослеп на этот глаз, потому что зрачок был молочно-белого цвета. Я назвал его Тед. Он вечно дрался — с котами, с опоссумами, со всей живностью.

— Сколько тебе было лет?

— Лет семь, должно быть. Этот кот был у меня лет до четырнадцати. Потом его сбил автомобиль, там, на дороге. Тот, кто его сбил, просто уехал. Я пошел искать Теда и нашел по хвосту в траве. Кот был вытянувшийся и окоченелый, с одной стороны на мордочке была стерта шерстка, и одного уха не хватало. Вместо глаз зияли просто дырки. Думаю, птицы выклевали. Если бы я знал, кто его сбил, я бы его убил. Как можно было просто его там оставить? Гниль; люди — это просто гниль, от них тошнит.