Игорь Фёдоров - Волк

Утро наклонилось надо мной, как заботливый родитель над своим чадом, и осторожно разбудило меня пением птиц и запахом цветов. Первое, что я увидел, открыв глаза, была береза. На место легкому недоумению пришли воспоминания о ночном беге, зайце и луне. Меня охватила паника. Вчера вечером я не верил, что могу превратиться в волка. Сегодня утром уже засомневался о возвращении моего человеческого облика. При длительном пребывании в волчьем теле возрастает угроза потерять себя, как человека. Был только один способ проверить это — совершить обратный прыжок через пень с ножом. И, желательно, побыстрее. До того, как люди начнут бродить по лесам. Да и дядя меня уже заждался.

И пень и нож ждали меня в условленном месте. Без лишних рассуждений, я перескочил их… И шлепнулся голой спиной на холодную землю с колючей хвоей. Краски мира снова приобрели свои первоначальные оттенки. Очертания предметов стали не такими четкими. Звуки утратили свою чистоту, что я поначалу подумал, что подпортил слух — все вокруг звучало глухо и безрадостно. Запахи были не такими отчетливыми. Тело тоже не спешило добросовестно выполнять свои функции. Мне потребовалось время, чтобы подняться на ноги и, покачиваясь, вспоминать особенности двуногой ходьбы. В целом, я чувствовал себя немного ущемленным по сравнению с братьями нашими меньшими. Даже одежду я одевал с некоторым нежеланием. Она стесняла и без того мои скованные движения. Скорость ходьбы была невысокой, примерно пять километров час — средний человеческий показатель. Ночное приключение закончилось.

Но были и положительные моменты. Не каждый человек сможет сказать своим детям:

— Я был волком и этим секретом поделюсь с вами.

Но каков он, механизм превращения человека в волка, я так и не понял. Можно тронуться умом, представляя, как деформируется скелет, как кожа покрывается густой шерстью. Ногти становятся когтями, а чувства и восприятие мира изменяются. А самое главное — как появляется хвост. И все это происходит за долю секунды. В отличие от киношных оборотней. Такая вот реальная жизнь. Сказки молчат, наука не знает. Оно и к лучшему.

Позже, возвращаясь домой, проходя вдоль речки, среди печальных ив, я вдруг услышал веселый женский голос, доносящийся с противоположного берега:

— Девочки, смотрите, волк!

Я повернулся к источнику звука.

— Волчонок, иди сюда! — и радостный смех.

Мой взгляд метался по камышам, ивам и прибрежным камням.

— Иди сюда, милый, — звали невидимые озорницы.

Потом раздался плеск и все что я успел увидеть, был рыбий хвост. Настолько большой, что ни одной здешней рыбе он не пришелся бы в пору. И такой красивый, что первые солнечные лучи, отражались и играли на его чешуе, как в тысячи маленьких зеркалах.

Я обернулся в поисках хоть какого-нибудь свидетеля, рыбака или раннего купальщика. Но здесь были только я и… они.

Мне осталось только развести руками и вскричать, обращаясь непонятно к кому:

— Ну я же говорил!

Звезды расположились над поселком в установленном порядке. Красные, синие, желтые. Громадный купол из черноты и самоцветов, которым Бог закрывает землю в ночное время, чтобы оградить сон людей от всякой нечисти.

Зимняя ночь в лесу, в отсутствие вьюги и метели, тиха и пушиста. Все замерло, вокруг — никого. Где-нибудь, нет-нет, да пройдет одинокий призрак, чья-то не отпетая душа в темноте, тихо, словно на цыпочках. Но и она не нарушает эту тишину. Только высокие сосны стонут и вздыхают во сне. Снег срывается с их тяжелых лап и осыпается вниз, на голые кусты багульника и шиповника. В такую тишину, будь немного теплее и светлее, хочется сидеть на пне, ничего не делать, ни о чем не думать, и слушать только эту самую тишину.

Вот мелкий ночной зверек в поисках чужих запасов пробегает по заснеженной земле, воровато оглядываясь вокруг и оставляя тоненькую цепочку следов. В далеком поселке забрехала собака. Зверек замер на месте, застыл, прислушался, махнул лапкой и вернулся к своим делам, опасным, но интересным. По запаху, это должно быть где-то здесь. Но вот над головой промелькнула бесшумная тень, и зверек в когтях совы продолжил свой путь уже по воздуху. И опять — никого.

Небольшой ручей, летом веселый и несмолкающий, теперь застыл в одном положении и не пошевелиться, не шагу ступить. Не напоить зверей, песню не спеть, не освежить раскаленный воздух, и такая безработица будет длиться до оттепели. У его берегов то здесь, то там в воду вмерзли листья ив, словно пришвартованные кораблики на верфи. А где-то далеко, за изгибами-поворотами ждет его красавица-река. Как она там?

На ручей ступила волчья лапа. Лед тихо хрустнул под тяжестью зверя. Волк немного постоял, недоверчиво обнюхивая лед. Горячее дыхание испариной легло на поверхность и исчезло. Он осмотрелся вокруг, прислушался. И не обнаружив ничего, стоящего его внимания, направился дальше. Вслед за ним шли еще двое, чуть моложе, слабее и быстрее. Три зверя, гонимые голодом, направлялись к поселку, не спеша шествовали гуськом, стараясь избегать ненужного шума.

Чем ближе они подходили к поселку, тем больше дивных запахов приносил им легкий ветер, от которых становилась светлей в их темных волчьих душах. Волки проявляли не дюжую силу воли, стараясь не перейти на бег. Дисциплина, прежде всего. В поселке много собак. Не простых дворняг, трусливо прячущихся в конуре при каждом ночном звуке. А мощных сторожей-великанов, каждый из которых может составить серьезную угрозу в бою один на один. Готовых отдать свою жизнь за хозяев. Поэтому волки не спешат. Заходят с подветренной стороны. Будут действовать так тихо, что не один цепной пес и ухом не поведет. А после дела так же тихо покинут место преступления и исчезнут в темноте леса. Или будут уносить ноги, слушая, как вокруг свистят веселые пули и взрываются фонтаны снега.

Поселок все ближе и ближе. Уже виднеются свет в окнах и дымящиеся печные трубы. А также курятники, свинарники, хлева, стойла. От одного этого вида становиться теплей. Главное, не сорваться. Держись, брат-волк.

Но что это? Ветер принес со стороны поселка новый запах. Незнакомый и опасный. Враг! Волки обнажили клыки. Шерсть на загривках стала дыбом. Тела напряглись. Они встали в шеренгу, приняли боевые стойки и зарычали. Ситуация внештатная, и тут уже не до тишины. В поселке их появление тут же было обнаружено. Залаяла одна собака, потом вторая. И вот уже вся округа точно с ума сошла. Лай и звон цепей стоит над поселком.

А навстречу волкам, из темноты, гордо и важно вышел другой волк. Волк, от которого несло человеком. Крупный зверь с могучими лапами и острыми зубами. Можно было бы его принять за предателя, вскормленного людьми, если бы не одно но.