Игорь Фёдоров - Волк

Тут его голос дрогнул и он отключился.

Когда Васильева выбивали из колеи, он становился невозмутимым и хладнокровным. Чего не скажешь о Тимофееве.

Я тут же набрал номер Али.

— Сережа, — раздалось в трубке, — мне вот сейчас совершенно некогда с тобой разговаривать. Вещи собираю, мама плачет. От радости. Я вот думаю, может вначале взять самое необходимое, а вы потом поможете все остальное перевести. А если у нас вдруг не заладится, тогда проще будет назад вернуться. Игрушки я пока брать не буду, вдруг ему не понравиться. Ты как считаешь? Голова кругом идет. Уже час перед пустым чемоданом сижу, не знаю, за что браться.

Я пока передумал говорить о Тимофееве. Разберемся позже.

— Хочешь испытать оборот? — внезапно, даже для себя, спросил я, — Предлагаю первый и последний раз. Больше не буду.

Аля некоторое время молчала, собираясь с мыслями. Потом нерешительно уточнила:

— Ты серьезно?

— Считай это подарком на новоселье. Только если пообещаешь никому не рассказывать. Если действительно обещаешь.

— Клянусь светлой памятью Розы Люксембург, — радостно крикнула Аля.

Сейчас она от восторга захлопает в ладоши, подумал я.

С самого утра мой сотовый начал активную деятельность, что бывает с ним не часто. На моей жизненной вехе образовалась еще одна зарубка, нанесенная неотвратимым временем. В этот день я понадобился всем и каждому. Первой позвонила Альбина.

— Не было случая поблагодарить тебя за подарок, — начала она вместо поздравлений, — спасибо.

— Понравилось?

— Не то слово. Жаль, что это было в первый и последний раз.

Она очень громко вздохнула.

— Давишь на жалость? — спросил я.

— Да, — честно ответила она и рассмеялась, — всю жизнь мечтала прыгнуть с парашютом. А вот теперь сомневаюсь, что это будет интересно.

— Попробую прыгнуть без парашюта, — предложил я, — получишь напоследок кучу впечатлений.

Я хотел спросить, не разболтала ли она кому-нибудь про испытанный ею оборот. Но это все равно, что признаться в недоверии. А недоверие, как мы знаем, хуже предательства.

— Твой друг не объявлялся?

— Не думаю, что он решится навестить нас. Он в розыске, а одноглазый всегда выделяется в толпе.

— Следствие не в курсе, что он одноглазый.

— Мы в курсе. Но что он может сделать? На всех перекрестках видеокамеры, по небу летают стаи беспилотников. У вас дома сигнализация, охрана и твои чары. Не будет же он штурмовать эту крепость?

— Все не так, все неправильно, — я почувствовал тревогу Али, но вдруг она резко сменила тему, — кстати, Паша тебе тоже подарок приготовил.

— Хороший?

— Я не в восторге. У вас, мальчишек, глаза вечно смотрят в сторону опасности.

— Иначе, Гагарин остался бы на Земле, — заметил я.

На это Аля возразить не смогла. А я остался доволен собой.

Следующий звонок был от Марины.

— Привет, красавчик.

— Привет. А вот Аля так не думает.

— У Рыжика плохой вкус, и она это доказала еще раз. Хотя в неискренности замечена не была ни разу.

— А мне Паха подарок приготовил, — похвастался я.

— Могу себе представить. Мне уже смешно.

— Ты к нему несправедлива.

— Он сам дал мне повод так думать. У меня для тебя тоже есть сюрприз.

— Книга?

— Ага. Плиния-старшего. Чтобы ты ее под ножку стола подложил, гопник. Вот уж, нет. Для тебя книга без картинок, уже не книга. У меня кое-что другое. Как раз для такого, как ты. И как я тебя еще терплю?

— У тебя золотое сердце и чистая душа.

— А у тебя лапы грязные и пахнет из пасти.

— Не у меня, а у моего альтер-эго. И только по праздникам.

— Ты знаешь, что такое альтер-эго?

— Нет, но я же правильно сказал?

— Правильно, — Марина вздохнула, — ладно, давай там, прихорашивайся. Позже поговорим.

Как давно меня не поздравляли с днем рождения. Где-то в уголках памяти остались только расплывчатые образы из далекого детства. Первые годы моей жизни дядя еще старался устраивать праздники. Но на седьмой год заметив, что меня это тяготит, перестал отмечать и свое собственное. Вскоре этот день стал таким же обыденным, как и все остальные. В школе не поздравляли по причине летних каникул. Друзей, дарящих подарки, не было. День выпал из памяти за ненадобностью. Даже при поступлении в институт, глядя на графу «дата рождения» мне пришлось подумать. А так как природа не терпит пустоты, Новый год я люблю в два раза больше. Даже мопед дядя подарил мне первого января, и тот тосковал по дорогам в гараже до весны.

Но теперь есть друзья, меня ждут подарки. А за подарки принято благодарить. Придется предпринять что-то интересное.

И только ближе к обеду позвонил Паха.

— Стареешь, братан? — спросил он меня без приветствия.

— Старею, — согласился я, — но и ты не отставай.

— Я тебя одного не брошу, если только это не экзамены. Я, кстати, тебе подарок приготовил.

— Хороший?

— Хороший. Даже Аля одобрила.

— Быть такого не может.

— Раньше не могло. А как ко мне переехала, сразу поумнела. На все смотрит другими глазами.

— И это твоя заслуга?

— Конечно моя.

В трубке послышалась возня. Судя по звукам, Аля кинула в Паху подушку или своего плюшевого медведя. Раздался смех, потом борьба. Я терпеливо ждал, когда молодые подурачатся и вспомнят обо мне. Наконец, Паха объявился и запыхавшимся голосом еле произнес:

— Когда намечается чаепитие?

— Вначале заеду за Мариной, потом к вам. Поедем в ресторан какой-нибудь.

— У тебя есть костюм? Нас охрана не пропустит.

— Так называемый, фейс-контроль?

— По-моему, дресс-код.

— Я думаю, Аля договорится.

— Понятно. Машину прислать?

— Не надо, мы уж как-нибудь сами, по-пролетарски.

— Правильно, не надо уподобляться всяким буржуям.

Меня давно не поздравляли с днем рождения. Вот и сейчас никто не удосужился.

Через час, когда я валялся на кровати, смотрел в потолок, пытаясь угадать, что Паха мне подарит, позвонил отец Алексей. После короткого приветствия он спросил:

— Ты в курсе, что Васильев разбился на выездной дороге? Учитывая, что к тому времени он уже успел повеситься.

— А разве такое бывает? — попробовал я удивиться.

— Судя по всему, бывает, если это произошло.

— Ну не знаю… Мы уехали, как и планировали. Поздним вечером были в городе.

— Понятно, — задумчиво произнес батюшка, — его жена солгала, и спрашивается — на что надеялась. А сам Васильев отправился вслед за вами на Тимофеевской машине. По пути с кем-то столкнулся лоб в лоб. Подушки безопасности, если помнишь, отсутствовали.

— Как не помнить?

— Возникает вопрос, с кем он «поцеловался»? По крайней мере, у всех наших техника в порядке. Экспертиза показала, что встречный автомобиль был темно-синего цвета.