Игорь Фёдоров - Волк

— Спрошу обязательно. Но… тогда может получиться, что убийца он.

Я закрыл глаза. Наше с Тимофеевым противостояние могло перерасти в новую стадию — он мстит нам, мы будем мстить ему.

— Все может быть.

— Только давай не делать резких движений, — предостерег Паха, — наш план на завтра — ты лечишься, мы идем на похороны, оставляем от тебя букет и смотрим по сторонам. Ты меня слышишь? Алло, братан…

Не попадайся у меня на дороге, Славик.

Понедельник выдался долгим и скучным. Настолько скучным, что я несколько раз подсчитал, сколько дней, из положенных пяти, я уже отлежал. Соседи по палате наперебой рассказывали друг другу, что на кого свалилось, с какой высоты и какой нанесен ущерб. Никогда не понимал, что тут может быть смешного, но от хохота пятерых мужиков дребезжали стекла.

Я вышел прогуляться по коридору. Девушка, привезенная вчера, так и лежала, не приходя в сознание. И шансов у нее нет, как сказал врач. По вечерним рассказам в палате, которые приравнивались к слухам, девушку сбил автомобиль в субботу утром. Если это так, то за столь короткое время она очень сдала. Ее лицо было бледным, худым. Под глазами мешки. Но рядом стояла капельница, и по ее трубке в вены девушки по каплям проникала надежда.

В этом году ушло из жизни восемь человек, которых я знал. Неплохой улов для смерти. А тут у меня на глазах уходит еще один, пусть даже и незнакомый. Надо будет поговорить с Алей насчет девушки. Может и Ольга Петровна что-нибудь посоветует. Сейчас бы очень помог Маринин медальон, но может и без него мы что-нибудь сможем. Я обернулся по сторонам — коридор был пуст, и перекрестил девушку. Хуже не будет.

Потом каждый час я выглядывал в коридор. Пока все оставалось по-прежнему.

До закрытия больницы оставалось сорок минут. Мы стояли в фойе, я с любопытством разглядывал Паху. Наш Павел был пьян, его штормило, и он глупо улыбался.

— Как можно было так нажраться на поминках? — спрашивала его Аля, наверное, не первый раз за день, — позорище!

— Он, хотя бы, не за рулем? — спросил я.

— Как у тебя-то мозгов хватило пьяным разъезжать по городу? — переключилась Аля. До этого момента у нее не было возможности отсчитать меня.

— Это было спонтанно, — попытался оправдаться я, — и это было в прошлом.

— Держи, — она протянула мне пакетик с апельсинами.

Наконец-то обо мне вспомнили.

— Давай, рассказывай про грузовик.

Мы отошли от центрального входа и встали возле окон. Паха плюхнулся в кресло. На улице уже стемнело. Посетители расходились.

— Тимофеев разжился грузовиком, небольшим таким. Я его во сне увидел.

— Он не так прост, как кажется, — заметила она.

— Он просто взял то, что плохо лежит, — возразил я, — и так — всю жизнь.

— Каждому свое.

— Его можно как-нибудь вычислить? — спросил я, — С помощью карт, например? Или маятника?

— Попробуй GPS-навигатор, — предложила Аля, — верняк.

Она уже сказала свое слово по этому поводу — хватит.

— Там человек был какой-то, — подал голос Паха.

— Какой человек?

— Когда мы уезжали с кладбища, на могиле паренек остался, — поведала Аля, — наверно, тайный поклонник.

Я был заинтригован.

— Как он выглядел?

— Так же, как ты, — пожала плечами Аля, — молодой совсем. Вроде как в ту же библиотеку ходит. Библиотекарша его знает.

— А он случайно не может быть убийцей?

— Он может быть только книжным червем.

— Подозрительный тип, — пробурчал Паха, — и морда знакомая.

— Помолчи, пожалуйста. Родители Марины просили передать тебе привет, и чтоб быстрее поправлялся.

— Спасибо.

Я вспомнил о несчастной в коридоре.

— Надо девушке одной помочь, — начал я, но закончить не смог.

— Смотри, — сказала Аля, указав рукой.

По фойе шел молодой человек, весь в крови. Куртка на левом плече была распорота, рука безжизненно болталась. Несмотря на внешний вид, он уверенно шел к главной лестнице, когда ему дорогу перегородили два охранника. Между ними произошел разговор, завязавшийся на столкновении противоположных интересов. Парень хотел подняться наверх, охранники, по долгу службы, не собирались его пропускать.

Неожиданно мимо нас пронесся ветер. Ветер в закрытом помещении, это всегда неожиданно. Стремительно пробежав мимо нас, он сорвал шторы вместе с гардинами одни за другими. Те полетели вниз, следом посыпались крепежные детали и штукатурка. Одна штора накрыла Паху, рядом рухнули гардины. Мы с Алей отскочили в сторону. В фойе послышались крики. Часть людей прижалась к стенам, часть побежали к выходу. В дверях возникла давка.

Ветер пронесся в другую сторону, опрокинув кадки с растениями и тележку с медицинскими инструментами. Стальные блестящие предметы, острые и холодные, рассыпались по мраморному полу. Медсестра закричала.

Вокруг царила суматоха. Паха пытался выбраться из-под штор, а Аля… смеялась, прыгала и хлопала в ладоши.

— Знаешь, что это? — крикнула она.

Я отрицательно помотал головой. Перекричать общий шум у меня вряд ли бы получилось.

— Это уходящий!

— Эй, люди! — крикнул Паха.

Я снял с него штору.

Ветер прекратился. Люди испуганно осматривались по сторонам. Охранники беспомощно ходили вокруг. Действия при подобном событии не описаны ни в одной инструкции. Я обратил внимание, что окровавленный парень исчез в коридоре. Это был отвлекающий маневр, подумал я.

— Что произошло? — спросил Паха, оглядывая фойе.

— Полтергейст, — радостно крикнула Аля, чтобы не объяснять терминологию потустороннего.

— Парень исчез, — сказал я.

— Я думаю, они действуют в паре, — возбужденно прошептала Аля, — класс! Такого просто не бывает!

— Граждане посетители, — громко сказал одни из охранников, — больница закрывается. Кто пострадал в результате землетрясения, просьба подойти к пропускному пункту. Вас осмотрит врач.

Но люди старались быстрее покинуть больницу.

— Ладно, пойду маме расскажу, — заторопилась Аля, — поправляйся.

Она чмокнула меня в щеку, схватила Паху за руку и потащила его к выходу.

— Чувак, — крикнул Паха, — на лекции я всем скажу, что ты изгонял призраков!

От всего этого у меня мурашки пробежались по спине. Я поднял оброненный мной пакет и оглядываясь, направился к лифту. Желающих было много, я поднялся с третьей группой. Зайдя на свой этаж, я обнаружил, что уходящий и здесь побывал. На сестринском посте были кругом раскиданы бумаги и бланки. Дежурная сестра рыдала, лежа на диване, санитар пытался ее успокоить. Вокруг ходили пациенты, спрашивая друг у друга «что произошло?». Единственный, кто знал ответ на этот вопрос, я направился в свою палату. Меня трясло от увиденного. Это было и зрелищно и страшно одновременно. Оказывается, я еще не все повидал в своей жизни. Это я еще не видел вернувшихся с того света. Точнее — вернувшуюся.