Хассо Грабнер - Грань тьмы

Он перевел дух, посмотрел на часы и удовлетворенно улыбнулся, отметив точность. Затем приступил к делу. Он разложил на крыше парашют; развернул брезентовый сверток, который они с помощником спрятали там накануне; вынул из него сложенный воздушный шар, подсунул его под парашют, расправил, а затем прикрепил края полотнища к крыше. Светя потайным фонариком, проверил, надежно ли присоединен патрубок шара к двум небольшим баллонам с гелием, и отвернул вентили. Услыхав, как в патрубке зашипел газ, человек довольно хмыкнул: к тому времени, как он все закончит, шар будет наполнен.

Он наклонился, взял большой прорезиненный мешок и решительно направился к двери, которую хорошо отработал восемнадцать часов назад. Дверь открылась бесшумно. Спустя несколько секунд он снова с удовлетворением кивнул. Охранная сигнализация все еще отключена. Освещая путь фонариком, он быстро пошел вперед, причем мягкие каблуки и подошвы его ботинок производили не больше шума, чем лапы крадущегося кота. И вот он уже перед толстостенным банковским хранилищем. Мужчина улыбнулся; массивная стальная дверь была фактически неприступной.

Но не стена. Изучение чертежа здания дало ему — им — то, что необходимо. Человек опустился на колени у свертка, извлек оттуда круглое взрывное устройство примерно в три фута диаметром, прикрепил взрывчатку к стене главного хранилища, размотал детонаторный шнур и протянул его за угол хранилища. Снова взглянул на часы и негромко выругался. Он вернулся к свертку, извлек несколько небольших ящичков, расставил их в помещениях банка и завел на каждом часовой механизм.

Он намеренно медлил, заставляя себя мысленно представить каждый шаг. Все было сделано точно. Он подошел к управлению детонатором, наклонился и замкнул контакт. Взрыв потряс здание банка, он едва удержался на ногах. Не обращая внимания на звон в ушах, бросился к пролому, который зиял в стене хранилища. Внутри мужчина работал быстро, как человек, который знает, где искать то, что ему нужно. Его руки двигались быстро, набивая пачками банкнотой подвешенные к парашютным ремням сумки. Когда он застегнул сумки, на нем висело уже свыше ста тысяч долларов. Здесь было больше, но время диктовало — быстрее сматываться.

Почти сразу же он услышал первые сирены. Он резко засмеялся, выбрался сквозь пролом в стене и побежал по лестницам. Обернувшись, он увидел огни полицейских автомашин. Место действия постепенно исчезало: по всему зданию громыхали взрывы, и из канистр, разбросанных по полу, повалил дым. Какое-то время полицейские могли видеть только этот дым. Человек уже толкнул дверь, ведущую на крышу, когда новые взрывы прогрохотали за его спиной. Он услышал звук разбитого стекла. Большинство зарядов осталось в здании, теперь срабатывали часовые механизмы, и осколки летели в зеркальные стекла фасада банка. Так что полицейским казалось, будто банда, которая засела в банке, в отчаянии открыла по ним огонь. Но полиция не торопилась идти на приступ: кто бы там ни был, он уже не уйдет — западня захлопнулась.

Человек в черном достиг крыши, запер за собой и забаррикадировал единственную дверь, приглушив прерывистый звук разрывов. Бросился к парашюту, трепетавшему и рвавшемуся вверх — шар под ним уже наполнился гелием. Снизу доносились крики разъяренных и озадаченных людей, грохот моторов и вой сирен. Что ж, чем больше шума и суматохи, тем лучше. Человек проверил баллоны с газом. Все уже было готово. Он пристегнул стропы к своим лямкам и к пустым баллонам из-под гелия — оставлять после себя ничего нельзя…

Он потянул кольцо застежки, плотнее соединившей парашют с шаром. Оглянулся вокруг. Ладно. Ветер все еще дул в сторону тыльной части здания банка — подальше от полиции. Он зацепил свои ремни и разомкнул крепление воздушного шара. В густой темноте черный шар тихо поднялся с крыши и поплыл по ветру.

Полисмены все еще толпились перед банком, шумели и ругались, прячась от выстрелов отчаянных людей, засевших в здании.

Воздушный шар плыл словно тень на фоне предрассветного хмурого неба, на высоте четырех тысяч футов. Человек, который висел на парашютных стропах, нетерпеливо вызывал кого-то по радио. Он с нетерпением поглядывал то на часы, то на светающее небо. Наконец он услышал гул мотора. За собой. Повернувшись на стропах, человек под парашютом разглядел знакомый силуэт низкокрылого «Пони». Он следил за тем, как самолет выписывал над ним широкий круг, а летчик махал ему рукой.

Человек на парашютных стропах внимательно осматривал местность, одновременно прикидывая направление ветра. Наконец он потянул за клапан, выпуская газ из шара. Но спуск шел слишком медленно, поэтому пришлось открыть и второй клапан. Подобно умирающему большому зверю припадал и тяжело вздыхал прорезиненный шар. Затем, делая все четко и согласованно, парашютист отстегнулся от строп и, прижав руки к телу, камнем полетел к земле. Убедившись, что шар уже далеко, он дернул за кольцо. Над ним хлопнул и раскрылся нейлоновый купол запасного парашюта.

Приземлившись, он быстро погасил парашют, свернул его и побежал туда, где бесформенной кучей лежал сморщенный шар с основным парашютом. К этому времени немного правее уже сел и «Пони», нескладно катясь по земле. Собрав все имущество, парашютист побежал навстречу самолету. Он взобрался на крыло, запихал свою ношу в отсек, куда обычно грузят химикаты, уселся туда сам и закрыл дверцы. Он почувствовал рев мотора, когда пилот открыл дроссель. Через несколько секунд колеса задребезжали, подскакивая на неровной почве. Потом самолет уверенно поднялся, ход выровнялся.

Поглаживая застегнутые сумки с более чем сотней тысяч долларов, он улыбнулся, представив себе, какой вид имеет с земли их «Пони».

Нет в этих краях ничего более привычного, чем самолет сельскохозяйственной авиации, который пролетает утром над полями и дубравами.

— Надеешься там повеселиться?

Капитан Бен Майклс посмотрел налево. Увидев широкую ухмылку на лице Дика Чамберса, он медленно покачал головой.

— Слушайте-ка, майор, вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь другом, кроме юбок?

Чамберс расхохотался.

— Возможно, раз или два мне приходили в голову и другие мысли. — Он сжал губы с глубокомысленным выражением. — Правда, — продолжал он с комичной серьезностью, — мне трудно вспомнить, когда это было.

— Ха! Еще бы!

— Никогда не задавай вопросов, сынок, — наставительно сказал майор. — Прежде лучше подумай, с чем тебя спрашивают. Ты собираешься кого-нибудь подцепить?..

— Это где же? На Аляске? Ради Христа, разве там есть с кем согрешить? — запротестовал Майклс. — Ведь там на пятьсот миль в округе ни одной белой женщины. Только эскимосы и лоси.