Энтони Горовиц - Сороки-убийцы

— Бена Кингсли? — предположила я.

Редмонд уставился на меня:

— Он вам говорил?

— Нет. Но я знаю, что он был поклонником актера.

— Да, вы угадали. К несчастью, это был дохлый номер. Кингсли никогда бы не согласился, к тому же ему семьдесят три — он слишком стар. Мы поругались из-за этого. Мы ругались из-за всего. Я хотел начать с романа «Гость приходит ночью». На мой взгляд, это лучшая из его книг. Но он и тут не соглашался. И даже не объяснял почему. Просто заявил, что не хочет, и точка. Срок действия выкупленных прав заканчивается быстро, поэтому мне приходилось терпеть.

— Вы намерены продолжать? — поинтересовалась я. — Теперь, когда его не стало?

Редмонд буквально просиял. Он положил ложку и глотнул кофе.

— Я продолжу, и именно потому, что его больше нет. Могу я быть откровенным с вами, Сьюзен? О мертвых плохо не говорят, но честное слово, его уход — это лучшее, что могло случиться. Я уже переговорил с Джеймсом Тейлором. Он теперь владелец прав и производит впечатление довольно приятного партнера. Он уже согласился дать еще один год, а за это время вся наша затея должна сдвинуться с места. Мы рассчитываем экранизировать все девять книг.

— Последнюю он не закончил.

— С этим мы разберемся. Это пустяк. Для «Чисто английских убийств» отсняли сто четыре эпизода, а автор оригинала написала всего семь книг. А посмотрите на «Шерлока»! Его создатели делают вещи, которые Дойлу и не снились. При удаче мы сделаем с дюжину сезонов «Приключений Аттикуса» — так мы собираемся назвать сериал. Мне фамилия Пюнд никогда не нравилась — звучит слишком по-иностранному. И ваше право со мной не согласиться, но я думаю, что этот умлаут над «и» [23] совсем не к месту. А вот Аттикус — это хорошо. Напоминает мне «Убить пересмешника». Теперь мы можем сдвинуться с места, найдем нормального писателя, и все пойдет как по маслу.

— А зритель не пресытился уже убийствами? — спросила я.

— Вы шутите?! «Инспектор Морс», «Таггерт», «Льюис», «Война Фойла», «Индевор», «Детектив Джек Фрост», «Лютер», «Инспектор Линли расследует», «Метод Крекера», «Убийство на пляже», вдобавок чертовы «Мегре» и «Валландер»... Да без убийств британское телевидение превратится в точку на экране . Даже в мыльных операх людей грохают. И так по всему миру. К слову, в Америке посчитали, что к моменту окончания начальной школы средний ребенок успевает увидеть восемь тысяч убийств. Тут поневоле задумаешься.

Редмонд допил кофе и как-то вдруг заторопился.

— Так чего хотел Алан Конвей? — спросила я у него. — Когда вы приезжали к нему две недели назад?

— Жаловался, что проект не движется, — пожал он плечами. — Он понятия не имел, как устроено Би-би-си. Там неделями на звонки не отвечают. Секрет крылся в том, что им не нравился его сценарий. Ему я этого, естественно, не сказал. Мы старались найти кого-то, кто смог сделать эту работу.

— Вопрос о правах вы обсуждали?

— Да. — Редмонд замялся немного, и впервые за все время я заметила трещину в броне его самоуверенности. — Конвей сказал, что есть еще одна компания, с которой он ведет переговоры. Его не волновало, что я уже вложил тысячи в «Приключения Аттикуса». Он на полном серьезе готов был все обнулить.

— И что произошло? — полюбопытствовала я.

— Мы договорились пообедать у него в доме. Началось все не лучшим образом. Я опоздал. Застрял из-за этого бесконечного ремонта в Эрл-Сохем — Алан сказал, что это уже не одну неделю продолжается. И застал его в дурном настроении. Так или иначе, мы поговорили. Я сделал свою подачу. Он обещал вернуть шар. Примерно в три пополудни я ушел от него и поехал домой. — Редмонд глянул на пустую чашку. Ему не терпелось уйти. — Спасибо за кофе. Рад был с вами познакомиться. Как только для нашего проекта включат зеленый свет, я дам вам знать.

Марк Редмонд ушел, предоставив мне расплачиваться за кофе.

«Я бы сам его убил». Мне не требовалось быть фанатом «Чисто английских убийств», чтобы распознать мотив, когда я его слышу, и мне подумалось, что если говорить о подозреваемых, составляя лигу самых очевидных, то Редмонд только что сделал серьезную заявку на первую строчку. Даже так, было еще одно событие, оказавшееся для меня полной неожиданностью.

Тем вечером, регистрируясь в «Короне», я взяла и пролистнула назад несколько страниц в книге регистрации. Я сделала это просто так, из прихоти. И тем не менее нашла там его: Марка Редмонда. Он заказал в гостинице номер и провел здесь две ночи. Расспросив администратора, я выяснила, что постоялец уехал в понедельник утром. Да, он и его жена. Редмонд не обмолвился, что супруга была с ним.

Но это не имело значения. Значение имело то, что он находился во Фрамлингеме в то время, когда умер Алан. Другими словами, Редмонд солгал. И мне приходила в голову только одна веская тому причина.

[22] Английское выражение «Red herring» означает «ложный след», «отвлекающий маневр».

[23] Pund .

Когда я пришла в «Корону», в зале для приемов было полно народу. На похоронах присутствовало человек сорок, совсем немного, но в стесненном пространстве главного холла, с двумя горящими каминами, бутылками красного и белого вина, подносами с сэндвичами и колбасными роллами, обстановка напоминала вечеринку, тем более что немногочисленные постояльцы гостиницы примкнули к поминкам, клюнув на бесплатное угощение и выпивку, хотя понятия не имели, кого провожают. Саджид Хан был с женой, я узнала ее по фотографиям в рамке, он поздоровался со мной. Поверенный был на удивление весел, как если бы его клиента просто сдали в архив, а не похоронили, и в бизнесе открываются совершенно новые горизонты. Джеймс Тейлор стоял рядом с ним, и, проходя мимо, я разобрала три сказанных им слова: «Увидимся сегодня вечером». Ему явно не терпелось убраться отсюда поскорее.

Когда я разыскала Чарльза, тот вел оживленную беседу с преподобным Томом Робсоном. Викарий был гораздо более крупным мужчиной, чем это показалось на кладбище. Он определенно возвышался над Чарльзом и другими гостями. Разглядев его поближе и без завесы дождя, я поразилась, насколько он некрасив. У него были тусклые глаза и кривой нос, как у боксера-ветерана. Церковное облачение он сменил на поношенный спортивный пиджак с заплатками на рукавах. Приближаясь, я видела, как он что-то доказывает, размахивая надкусанным сэндвичем.

— Но есть деревни, которые попросту не выживут! Семьи распадаются. Непоправимый урон для морали.

Когда я присоединилась к ним, Чарльз посмотрел на меня несколько раздраженно.

— Куда ты делась? — спросил он.

— Встретила одного знакомого.

— Ты ушла так внезапно.

— Знаю. Не хотела дать ему сбежать.

Чарльз снова повернулся к викарию.