Джули Кларк - Последний рейс

Ева оказалась даже хуже, чем ее мать. Та была просто больной, а она стала наркодилером, который, не моргнув глазом, превращает девятнадцатилетнего парня в кровавое месиво из-за пары сотен баксов. Вот и сейчас она жалуется на свою судьбу, а дома ее уже ждет телефон с сообщениями о новых заказах. И Лиз даже не подозревает, что за чудовище сидит рядом с ней в скрежещущем и покачивающемся вагоне.

Состав нырнул в туннель под заливом, и у Евы заложило уши. Вокруг в мерцающем свете танцевали тусклые тени. Ева думала, как завтра, едва проснувшись, привычным движением откатит стеллаж на кухне и вернется к работе. Раньше подобные мысли успокаивали и обнадеживали ее, теперь же от них ей стало тошно. Единственное, чего ей хотелось, – повернуть время вспять и переиграть сегодняшнее утро, когда Лиз явилась к ней со счастливой улыбкой и вторым билетом. Или, может быть, вернуться еще раньше, на несколько недель назад, в тот вечер в парке Тилден, и уйти домой сразу, как только появилось дурное предчувствие, не дожидаясь Бриттани, спокойно принять душ и отправиться на смену в ресторан, оставив агента Кастро ни с чем. Или еще раньше, в то промозглое утро после отчисления, когда она стояла с вещами на тротуаре, – и сказать «нет, спасибо» Дексу. И Уэйду. С желаниями всегда так: стоит только начать, и остановиться уже невозможно. Цепляясь друг за друга, они растут, как снежный ком, который потом обрушивается лавиной, погребая под собой все живое.

Ева смотрела на свое тусклое отражение в темном окне и вдруг с нестерпимой ясностью осознала: с нее хватит!

Это сумасшествие, она понимала. Фиш и Декс никогда ее не отпустят. Хотя она и была лишь пешкой, но могла кое-что рассказать.

А если попытаться разузнать еще больше?

Раньше она видела в агенте Кастро только угрозу, но ведь можно взглянуть на его появление и под другим углом – как на возможность. Шанс стать той Евой, которую видела перед собой Лиз.

Фотография со стадиона, лежащая у нее на коленях, казалась реликвией давно минувшей эпохи. Поезд вынырнул из туннеля, и в вагоне стало светлее. Как и в ее душе. Там, где раньше зияла черная дыра, забрезжил свет; там, где раньше обитало лишь отчаяние, поселилась надежда.

Ева продолжит свою работу, но теперь у нее будет цель – смотреть, ждать и не прощать ошибок. Агент Кастро вернется, она не сомневалась. И на сей раз она не упустит свою возможность.

25 февраля, пятница

На следующий день, ожидая свой обычный утренний кофе, я замечаю на одной из стен кофейни доску с объявлениями о вакансиях и подхожу поближе, чтобы изучить ее. Взвесив накануне все «за» и «против», я решила смыться из Беркли, взяв с собой Евину карту социального обеспечения, свидетельство о рождении и другие документы. Да вот денег у меня осталось в обрез – всего три с половиной сотни баксов. С такой суммой далеко не уедешь. Надо искать работу.

Я много чего могу: вводить данные, разносить заказы, даже варить кофе, – но меня начинает трясти от страха всякий раз при мысли, что мне придется врать и публично выдавать себя за Еву. Одно дело тайно жить в ее доме и представляться ее именем, заказывая кофе, и совсем другое – вписать номер ее социального обеспечения и имя в налоговую форму.

К тому же мне не дает покоя вопрос, от чего – или от кого – все-таки бежала Ева. О нормальной работе можно даже не мечтать – любая проверка анкетных данных мигом выявит подлог. Мне придется постоянно переезжать с места на место, убегать, прятаться и ждать, когда прошлое Евы меня настигнет.

На улице уже появились первые студенты, спешащие на занятия. Целая толпа только что выгрузилась из автобуса на остановке неподалеку. Одни бодро шагают под музыку в наушниках, другие потягивают на ходу кофе из бумажных стаканчиков, третьи еле волочат ноги. Что поделаешь – конец рабочей недели.

Когда они разбредаются, я снова замечаю его – того парня, с которым столкнулась вчера у Евиного дома. Он стоит на углу у светофора, вроде как собираясь перейти улицу. На нем опять длинное шерстяное пальто; под мышкой газета. Ничего особенного, просто обычный человек, идущий на работу или по делам. И все же что-то не дает мне покоя. Чем дольше я буду торчать в Евином доме, тем чаще на меня станут обращать внимание.

Когда загорается зеленый, парень вдруг оборачивается и смотрит через плечо прямо на меня, будто зная, что я сижу тут и наблюдаю за ним. На секунду наши взгляды встречаются, и мне становится еще больше не по себе. Он поднимает руку в молчаливом приветствии и, перейдя через дорогу, скрывается в кампусе.

– Ева? – окликает меня бариста.

Я оборачиваюсь. Сама не знаю, как я все-таки решилась представиться здесь этим именем. Возможно, мне показалось, что риск невелик: судя по виду девушки, она предпочитала концерты местных инди-групп федеральным новостям.

– Ищешь работу? – интересуется она, выставляя на прилавок мой заварной кофе, самый дешевый в меню.

– Вроде того, – откликаюсь я.

Она отсчитывает сдачу с моей двушки и уточняет:

– Так да или нет?

– Да.

Я беру кофе и, отвернувшись от девушки, добавляю в стакан побольше сахара и сливок, чтобы заглушить голод. Конечно, мне нужна работа, иначе скоро у меня закончатся деньги и я застряну тут навсегда.

– Я подрабатываю в кейтеринговой компании, – говорит она, протирая стол рядом с кофемашиной. – Там постоянно требуются официанты. Интересует такое?

Мне хочется сказать «да», – но не хватает смелости.

Она оглядывается на меня и снова принимается за уборку.

– Платят двадцатку в час. Наличными. В конверте.

Я отхлебываю кофе и ощущаю, как горячая жидкость обжигает горло.

– Они возьмут совершенно незнакомого человека? – спрашиваю я, не решаясь поверить свалившейся на меня удаче.

– Рук катастрофически не хватает. В эти выходные намечается большая вечеринка, а две официантки отказались работать – у них там какая-то встреча в университетском женском клубе, – вздыхает бариста, закатив глаза, и бросает тряпку в раковину. – Если справишься, будут приглашать постоянно.

За годы жизни с Рори я организовала для фонда сотни подобных мероприятий, так сказать, стояла за дирижерским пультом. Теперь же мне предстоит поработать за кулисами.

– Что придется делать?

– Накрывать на столы. Разносить еду. Улыбаться дурацким шуткам. А потом привести все в порядок. Вечеринка начнется в семь, мы приступим к работе в четыре. Подходи завтра сюда к половине четвертого. Надень черные брюки и белую рубашку.

Быстро прикинув в уме, что двадцатка в час без вычета налогов обеспечит около двух сотен за вечер, я уже без всяких сомнений отвечаю:

– Хорошо.

– Меня зовут Келли, – говорит она и протягивает руку.