Кэтрин Маккензи - Я никогда не скажу

— Ты хотел что-то сказать? — спросила Мэри.

— Да нет, ничего.

— Давай, говори. У тебя на языке определенно что-то вертится.

Шон уставился на свои руки. Они были сжаты в кулаки, даже костяшки побелели.

— Я вас просто не понимаю. Вы выросли в этом замечательном месте и ходили в хорошие школы. Пусть ваши родители не были идеальными, но они делали все, что могли. Да, они тут осели. Но они же продолжали кормить вас. Любить вас. А вы готовы были на все, лишь бы обзавестись другими отцом и матерью, лишь потому, что ваш отец иногда вел себя странно, а мать, возможно, иногда относилась к вам с прохладцей. Да, я знаю, что вы думаете о них. Но ведь они тоже об этом знают. И от этого им больно. Из-за вас.

От волнения Шон просто задыхался. Он так давно хотел сказать что-то подобное. Так что реакция Мэри — она так и уставилась ему в глаза — его вполне устроила. Единственное, о чем он жалел, так это о том, что здесь, когда его чувства наконец вырвались наружу, была не вся честная компания. Вряд ли он еще когда-нибудь сможет произнести хоть что-то из только что сказанного.

— Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, — тихо сказала Мэри. — Не сдерживай себя.

— Я хочу вернуть свою книгу.

— Что?

— Вот эту книгу, — сказал он, указывая на «Таинственный сад». — Она моя.

— Она принадлежит мне с тех пор, когда я была еще ребенком.

— Нет. Сначала она принадлежала мне.

Он подошел к ней, не сводя глаз с переплета, и вынул книгу у нее из рук. До чего же это было приятно. Ему следовало поступить так уже много лет назад. Десятки лет назад.

— Видишь? Он открыл книгу на титульном листе, где имя его матери — Дороти — по-прежнему сохранилось, хотя от времени чернила и выцвели. Поверх, правда, была написана фамилия Макаллистер. Ну еще бы. Проще некуда: зачеркнуть то, что было до них, и вписать свое имя.

— Кто такая Дороти?

— Моя мама.

— О… — только и сказала Мэри. Но по одному этому возгласу Шон понял — ей все известно о том, что произошло с его матерью, хотя он думал, что, кроме мистера и миссис Макаллистер об этом никто не знает. Именно они и пришли к нему на помощь после того, как она умерла в одной из хижин, расположенных неподалеку от «Сумерек» — в вене игла, по подбородку стекает рвота.

Шон и нашел ее там ранним утром, когда проснулся, как обычно, в хижине, а ее не оказалось рядом. Он не стал будить никого из тех, кто был поблизости, не стал и вызывать полицию, хотя его мать всегда говорила: держись поближе ко взрослым и запомни необходимые телефонные номера — они при нужде могут помочь. Вместо этого он побежал вниз по дороге и почти столкнулся с машиной мистера Макаллистера.

— Она была хорошим человеком, — сказал Шон.

— Я не была с ней знакома.

— Она была хорошей. И это принадлежало ей.

Шон подошел к Мэри почти вплотную. От нее несло запахами сарая, сена, лошадей, навоза. Кому-то эти запахи могли показаться неприятными, но только не Шону. Однако что-то внезапно поразило его, словно неожиданный удар в живот.

От нее исходил страх.

— Райан наконец встал, — сказала Кейт примерно через полчаса после того, как утром отзвонил колокольчик.

Лидди отвлеклась от своего занятия и прислушалась. Оказалось, Кейт была права — сквозь потолочную решетку до них отчетливо доносилось невнятное бормотание Райана.

— С кем он разговаривает?

— Скорее всего, с Кэрри.

Лидди подошла к столу, на котором лежал телефон. Осторожно подняла его. Вот что было плохо в мобильниках — попробуй-ка подслушать чей-нибудь разговор, если у тебя нет параллельного стационарного телефона.

— Лидди!

— Тс-с-с!

Кейт резко провела рукой по горлу, а затем одними губами произнесла: «Отключись». Лидди, так же беззвучно, спросила: «А в чем дело?» Кейт взяла телефон из ее руки и осторожно сунула его в чехол.

— Зачем ты это сделала? Теперь мы не узнаем, о чем он говорит с Кэрри.

— Нам и не нужно этого знать. Это ведь личный разговор.

— Ой, я тебя умоляю!

— Нам надо отсюда выбираться.

— Но мы ведь так и не нашли то, что искали!

— Мне кажется, что я нашла, — сказала Кейт. Она подошла к коробке, с которой не спускала глаз, и вытащила оттуда папку, набитую газетными вырезками, многие из которых были снабжены цветными наклейками — так их отец помечал важные моменты.

— Тут вся информация об Аманде. О нас тут тоже немало, но главным образом — об Аманде.

— И почему ты до сих пор об этом молчала?

— Просто не было времени. Но давай в самом деле уйдем отсюда, хорошо? Что-то у меня сейчас нет настроения общаться с Райаном.

Лидди не могла не улыбнуться.

— Ты что, боишься его?

— Не совсем так.

— Боишься-боишься.

Кейт схватила Лидди за руку и потянула ее к выходу — все то, что было час назад, произошло с точностью до наоборот. Они поменялись ролями, хорошо это было или плохо.

— Мне же больно!

Но Кейт тащила и тащила ее, так что у Лидди не оставалось многообразия в выборе — то ли следовать за сестрой, то ли вывернуться, использовав один из приемчиков, которые она освоила в секции самообороны. Подобный приемчик она уже применила на этих выходных; пожалуй, два раза за два дня — это уже чересчур.

Когда они оказались снаружи, Кейт отпустила ее. Было уже намного жарче, чем час назад — словно бабье лето одним махом решило вступить в права. Кстати о правах — а все ли насчет них было решено? Лидди не помнила, да и плевать ей на это было.

— Если бы я знала, что ты такая боевая, то чаще бы обращалась к тебе.

— Обращалась? Для чего?

Что-то привлекло внимание Лидди. Она подняла глаза. В окне наверху стоял Райан, на котором не было даже рубашки, и взирал на них сверху вниз. Она инстинктивно махнула рукой, но тут же опустила.

— Пойдем, надо убираться отсюда.

Они направились к лавке ремесленных изделий, но остановились и спрятались за деревом, увидев, как из него вышел Шон, а затем, несколько мгновений спустя, появилась Мэри с совершенно потрясенным видом.

— И что ты обо всем этом думаешь? — прошептала Кейт ей на ухо.

— Без понятия.

— А зачем мы прячемся?

— Не хочу с ними связываться.

Они молчали, наблюдая, как Шон идет к пляжу, а Мэри — на веранду. Когда их уже никто не мог заметить, они поспешили в лавку. Лидди казалось, что вернулись те времена, когда они были детьми, и она после окончания смены тащила куда-то Кейт, чтобы устроить свою очередную заумную авантюру. Своим родителям и полиции они тогда только и твердили о том, что работают над проектом для вышеупомянутой лавки, однако правдой эти слова и не пахли.

В лавке было прохладно; на потолке горела одинокая лампочка без абажура. Лидди вздрогнула. Словно призрак прошел по ее будущей могиле — так они когда-то описывали подобное чувство. Но никаких призраков в реальности не существовало. Было только то, от чего вы не могли отказаться.